— Джек. Вполне достаточно. — Желая переменить тему разговора, Джек указал на парня, сидящего на диване, и тут заметил, что у того по щеке течет слюна. — Что с ним?
— Это доктор Ник Квинн. Вместе с еще одним ученым они пытались вчера спуститься на дно трещины. Этот выжил, а второй мертв.
Джек взглянул на Квинна по-новому, с уважением.
— Я видел насекомых, вылетающих прошлой ночью из трещины.
— Боюсь, Ник заметил в трещине кое-что похуже.
— Да, похоже, что так, — сказал Джек, наблюдая за несчастным чудаком, уставившимся в пространство пустыми глазами.
— С Вашингтонских холмов.
— И что там сейчас творится?
— Там все не так уж и плохо. Трудно поверить в случившееся, пока не попадешь в Гарлем. Но даже там можно убедить себя, что прошлой ночью случилось что-то вроде урагана. А вот начиная с Девяностой авеню, от центра, улицы выглядят так, будто прошли бунты с грабежами или что-то вроде того. А здесь, в окрестностях… — он грустно покачал головой, — с мостовых еще не смыли кровь.
Джек кивнул:
— Чуть раньше, когда я проходил через восточный район, все было еще хуже, чем вы рассказываете.
Он содрогнулся при воспоминании об увиденном. Он не спал всю ночь, одолеваемый тревогой за Джию и Вики, смотрел телевизионные передачи из Центрального парка. Специальные выпуски новостей передавали всю ночь, но видеорепортажей не было. Приехав на место, съемочные группы бесследно исчезали. Вскоре после восхода солнца он отважился выйти на улицу. На Саттон-сквер было спокойно, уличное движение не отличалось от обычного. И ни одного крылатого чудовища поблизости. Он трусцой направился к центру города.
Между Мэдисон-авеню и территорией парка Джек наткнулся на полицейские заграждения, обогнул их и двинулся в западном направлении. То, что он застал на Пятьдесят девятой авеню, напоминало ночной кошмар. На мостовой валялись скорчившиеся, усохшие трупы, на тротуаре — тела без головы и конечностей, в водосточной яме нога, обгрызенный палец на почтовом ящике. Чем ближе к парку, тем больше следов ночного побоища.
Ужасней всего выглядела южная часть Центрального парка: трупы людей и лошадей, все еще впряженных в кебы, перевернутые машины, такси, врезавшееся в витрину «Микки Мэнтлз». Похоже, все городские аварийные машины и мясные рефрижераторы были задействованы в этом районе для уборки трупов.
С места катастрофы возвращались люди. Полиция не пропускала ни одного такси или частного автомобиля в эту сторону, так что уцелевшие обладатели норковых шуб и дорогих браслетов выносили свои чемоданы из Плаца, Парк-Лейн, Святого Морица, Барбизона и тащили их на те улицы, где можно было поймать машину до ближайшего аэропорта.
Джек пробирался через эти места к себе домой, чтобы найти телефон старика. Потом пришел сюда.
Раздался телефонный звонок, и Райан снял трубку. Он, видимо, чувствовал себя здесь как дома. Привратник доложил о прибытии миссис Нэш. Райан вопросительно взглянул на Джека.
— Все в порядке, — сказал Джек. — Старик предупреждал о ее приходе.
Райан попросил проводить миссис Нэш наверх и посмотрел в сторону спален.
— Интересно, что заставило ее изменить решение? — задумчиво произнес он, ни к кому не обращаясь, пожал плечами и пошел на кухню. — Хочу приготовить Нику чего-нибудь поесть. А вы не желаете перекусить?
— Нет, благодарю вас.
Джек проголодался, но его одолевала тревога, и было не до еды. Может быть, позже, у Джулио, запивая пинтой «Храбрости». А еще лучше галлоном «Храбрости».
В дверь снова позвонили. Джек пошел открывать. На пороге стояло семейство Адамсов.
По крайней мере, так ему вначале показалось. Оно состояло из стройной брюнетки в темном платье, светловолосого мальчика и богатыря с восточным лицом. Только мужчина в инвалидном кресле несколько портил картину.
— Он здесь? — спросил мальчик. Его большие голубые глаза светились восторгом. Он просунул голову в дверной проем и оглядел холл: — Он здесь! Я знаю, что он здесь!
— Джеффи, прошу тебя! — сказала женщина, положив руку ему на плечо. Она посмотрела на Джека: — Я — Сильвия Нэш.
Джеку понравился ее голос. В женщину с таким голосом можно влюбиться. Правда, он уже влюблен в другую.
— А, — сказал Джек, отступая назад, чтобы пропустить их, — он вас ждал.
— А где мистер Вейер? — спросил мужчина в инвалидной коляске.
Джек показал на соседнюю комнату.
— Он здесь, рядом. Входите, присаживайтесь, — произнес Джек и тут же прикусил язык: этого мужчину уже не нужно было усаживать. — Я сейчас скажу ему, что вы пришли.
Джек отошел чуть назад и смотрел, как они входили в комнату — все, кроме этого восточного гиганта с бегающими глазами. Человек прошел вместе с остальными в холл и остановился на пороге комнаты. Быстро и внимательно оглядев ее, он отступил в сторону и прислонился к стене, скрестив на груди огромные руки. На одном пальце у него болталась на шнурке пластиковая сумка. На улице его можно было принять за туриста разгуливающего по магазинам, но Джек различил в сумке контуры бейсбольной биты.
Джеку нравилось, как этот человек двигался — плавно, бесшумно и для его габаритов достаточно грациозно. Весь его облик свидетельствовал о том, что он натренирован для рукопашного боя и охранной службы. Изучающе разглядывая этого великана, Джек заметил, что тот тоже пристально смотрит на него. Джек не спеша подошел к нему и протянул руку:
— Меня зовут Джек.
Великан отвесил легкий поклон и удостоил Джека рукопожатием.
— Ба, — произнес он густым басом.
Размышляя, что это могло быть — имя или устная декларация для налоговой инспекции, — Джек отметил про себя, что парень не сводит глаз с комнаты.
— Здесь вы в безопасности, — сказал Джек. — Можете немного расслабиться.
Ба снова отвесил поклон и коротко улыбнулся, обнажив свои желтоватые зубы:
— Да, вижу. Большое спасибо.
Однако Ба и не думал расслабляться, и Джеку это понравилось.
Билл Райан вышел из кухни, чтобы поприветствовать вновь прибывших. Он подозвал Джека и представил ему Сильвию Нэш, доктора Алана Балмера и мальчика по имени Джеффи. Мальчик выглядел сильно возбужденным. Когда Райан ушел за Глэкеном, Джек снова подошел к Ба:
— А где тебя тренировали?
— На моей родине, во Вьетнаме.
«Уж не служил ли он во Вьетконге?»
— В армии?
— В силах специального назначения, — сказал он, по-прежнему не отрывая глаз от комнаты.
—А что у тебя в сумке?
Ба внимательно посмотрел на него, затем протянул сумку Джеку. Тот взял ее, развязал шнурок. По весу понял, что там нет ничего, кроме биты, но на всякий случай пошарил внутри. Потом достал биту и в немом изумлении смотрел на сотни крошечных, сверкающих, похожих на осколки стекла зубов, которыми была утыкана бита на участке примерно дюймов в десять.
— О Господи, — прошептал он, — это зубы зубастых ос, как называл этих существ Глэкен.
Ба промолчал.
