слова вызвали осуждающий взгляд Сильвии. — Но как восстановить это фокусирующее устройство, вышедшее из строя в Румынии?
— Это невозможно, — сказал Глэкен. — Элементы, из которых оно состояло, истощились, когда устройство задействовали для уничтожения Расалома. Но в силу неудачного стечения обстоятельств — неудачного для всех нас — Расалом выжил. А остатки устройства были обращены в пыль в 1968 году, когда Расалом вступил на путь своего возрождения.
— Но если оружие утеряно и нам его не вернуть, — возразил Джек, — что толку сейчас болтать об этом?
— Дело в том, что таких устройств существовало всего два. Второе было украдено в древнейшие времена, разобрано и переплавлено в другие изделия.
— О Господи, — снова вступил в разговор Джек, — ожерелья!
Глэкен улыбнулся:
— Совершенно верно.
— О чем вы толкуете? — спросила Сильвия.
Алан почувствовал, что она на пределе и гнев ее вот-вот вырвется наружу.
— Второе фокусирующее устройство было украдено и переплавлено. В процессе переплавки силовое поле, скрытое внутри, попало в атмосферу и стало свободно перемещаться в пространстве. Но сила эта, точнее, ее остатки, сохранились в переплавленном металле. Металл пошел на изготовление ожерелий, которые веками носили жрецы и жрицы древних культов самого высокого ранга, заботясь о своем здоровье и продлении жизни.
— А силовое поле? — спросила Сильвия, еще больше подавшись вперед, с бледным, напряженным лицом.
Тут Алана осенило: Сильвия все поняла.
— Это силовое поле веками бродило по нашей планете, — продолжал Глэкен, — под разными названиями. И вот теперь оно известно как
Алану почудилось, что Сильвия издала еле слышный стон после чего закрыла глаза и прижала к себе Джеффи.
Вдруг где-то в доме прозвучал голос: «Гленн! Гленн!», визгливый с истерическими нотками: «Гленн! Я совсем одна! Куда ты ушел?»
Глэкен устремил взгляд куда-то в глубину квартиры, и Алан прочел в его взгляде тревогу, смешанную с досадой. Впервые он проявил нерешительность и после некоторых колебаний поднялся с места.
— Позвольте я пойду, — сказал отец Райан, тоже поднимаясь с дивана и опережая Глэкена. — Она уже привыкла ко мне. Может быть, успокоится.
— Спасибо, Билл, — поблагодарил Глэкен и повернулся к гостям: — Моя жена тяжело больна.
— Может быть, я могу чем-то помочь? — спросил Алан.
— Боюсь, что нет, доктор Балмер, но все равно спасибо за участие. — Алан заметил в его глазах отчаяние. — У нее болезнь Альцгеймера.
Все, что оставалось Алану, это сказать:
— Очень сожалею.
Но тут Сильвия резко вскочила:
— Ну, теперь все понятно!
— Что именно, миссис Нэш? — Глэкен был озадачен.
Сильвия ткнула в него пальцем. Теперь клокотавшая в ней ярость вырвалась наружу, полыхая огнем и обжигая всех.
— Как же я сразу не поняла! Вы что, считаете меня идиоткой? Вам нужен Джеффи, точнее, его внутренняя сила для лечения жены!
— Вовсе нет, миссис Нэш, — мягко, с расстановкой возразил Глэкен, печально покачав головой. —
— Это вы сейчас так говорите! — крикнула Сильвия.
— Мама, — Джеффи схватил ее за рукав, — не кричи на него. Он мой друг.
Сильвия вздрогнула, будто ее укололи иголкой.
— Мы уходим, — сказала она, схватив Джеффи за руку и увлекая за собой.
— Но, миссис Нэш, — произнес Глэкен, — нам необходим Джеффи, чтобы восстановить фокусирующее устройство. Чтобы,
— Но ведь у вас сейчас нет этого металла, не так ли?
— Пока нет.
— В таком случае не вижу смысла обсуждать все это дальше. Дайте мне знать, когда найдете волшебный металл. Номер телефона вам известен. Тогда и поговорим. Но не раньше.
— Куда же вы сейчас?
— Домой, куда же еще?
— Нет, останьтесь, пожалуйста. Здесь-то, по крайней мере, вы в полной безопасности.
— Здесь? — переспросила она, подходя к двери. — Да ведь ваш дом почти на самом краю трещины! Еще немного — и он туда провалится. Нет, уж лучше я останусь в Монро.
— Это место по-своему защищено. Оно выстоит. Джеффи и ваши друзья могут этим воспользоваться.
— Что же такого особенного в этом месте?
— А то, что здесь нахожусь я. А мне будет сохранена жизнь до самого конца.
— Тоад-Холл тоже будет защищен. Мы с Аланом уже позаботились об этом.
Алан развернул свое кресло и покатился к Джеффи и Сильвии. Сегодня утром он первым делом взялся за телефон и обзвонил всех, чтобы найти подрядчика, который взялся бы немедленно поставить им стальные ставни. Он предложил очень солидное вознаграждение в случае, если работа будет закончена до заката солнца. Но теперь он уже усомнился в том, что этих ставней будет достаточно.
Вполне разумно остаться здесь. Правда, тесновато, но в обществе этих людей, в этой разношерстной компании Алан чувствовал себя почти как дома, в полной безопасности. Что-то необычное ощущалось в царившей здесь атмосфере, что-то неуловимое. Какая-то связь на подсознательном уровне.
Но ничего этого Сильвия, казалось, не замечала. Теперь ее поведение определяла только вырвавшаяся наружу ярость. В своем решении она была непреклонна, ничто не могло заставить ее думать иначе. Алан знал: когда у нее такое состояние, разговаривать с ней просто невозможно. Он уже научился безошибочно распознавать эти симптомы. Нужно переждать эту бурю. Рассеются облака, стихнет ветер, и Сильвия станет совсем другой, спокойной и хладнокровной. Тогда с ней можно будет обсудить все.
Как ни хотелось Алану остаться, он вынужден был уйти вслед за Сильвией. Потом он уговорит ее изменить свое решение. Вспышки ее гнева создавали множество неудобств: то приводили в отчаяние, то вызывали возмущение, но этот гнев был неотъемлемой частью характера Сильвии, и тут ничего нельзя было поделать. И именно такой и любил ее Алан.
Судя по всему, Джеффи тоже хотел остаться.
— Мама, не надо уходить.
— Джеффи, пожалуйста, не спорь со мной. — Сильвия понизила голос. — Нам пора.
Джеффи попытался вырваться от нее.
— Нет!
— Джеффи, прошу тебя, слушайся маму, — вмешался Глэкен.
Мальчик сразу же присмирел. Это вызвало у Сильвии все что угодно, только не благодарность к Глэкену.
— Все-таки, миссис Нэш. Одну вещь вам следует понять, — сказал Глэкен. — Насекомые, напавшие на ваш дом, действуют только в ночное время, от заката до рассвета, а днем прячутся от солнечного света. Однако, как вам известно, день продолжает сокращаться.
