— Мне это не нравится.
— Все это — часть процесса, Джек.
Мисс Мышь забилась в угол клетки и дрожала, съежившись в комочек.
— Пожалуйста, не обижайте больше мышку.
— Ее никто не обижает. Правда. Я с ней ничего не делаю. Вы тоже. Но сейчас мы занимаемся вами. Пожалуйста, сожмите снова стержень УС, и мы продолжим.
Джек подчинился. Он заметил, что у него влажные ладони.
— Вам доводилось убивать кого-нибудь, Джек?
Он посмотрел на мышку и сказал:
— Нет.
Никакой реакции со стороны мисс Мыши.
Все понятно, подумал он. Ведь немало людей его стараниями поросли травкой.
Каким-то образом, может нажимая кнопку в полу, Эвелин пропускает ток через клетку. Очень убедительный способ запудрить мозги новым членам. Колоссальный психологический шок, когда человек видит, что каждая сказанная им неправда заставляет страдать невинное создание.
— Вы гетеросексуал? — спросила она.
— Да.
Мисс Мышь оставалась в том же нервном состоянии.
— Случалось ли вам кого-нибудь насиловать?
Еще один вопрос, на который он может ответить
совершенно искренне.
— Никогда и никого.
Болезненный писк мисс Мыши послужил сигналом к окончанию этих паршивых игр. Да и с уровнем гнева все было в порядке.
Выпустив стержень, Джек вскочил и стал колотить кулаками по столу.
— Нет! — заорал он. — Это невозможно! Нет, нет и нет! Я никогда не делал ничего подобного! Никогда!
Лицо Эвелин покрыла бледность.
— Успокойтесь, Джек. Как я вам говорила, возможно, что-то из прошлых жизней...
Он еще сильнее врезал по столу:
— Я не хочу этого слышать! Мне не нужен кселтон, который занимался такими вещами! Вы ошиблись! Все не так! Не-так-не-так-не-так!
Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвались два бритоголовых человека в мундирах красного цвета.
Более высокий из этой пары схватил Джека за руку.
— Идем с нами, — сказал он. — И не дергайся.
— Кто вы такие? — корчась, закричал Джек.
— Паладины Храма, — объяснила Эвелин. — Вы должны идти с ними.
— Куда?
— Тебя хочет видеть Великий Паладин, — сообщил тот, что пониже.
Эвелин вытаращила глаза:
— Сам ВП? Сам Ноомри?
— Ага, — сказал высокий. — Он не сводил с тебя глаз, еще когда утром ты только переступил порог храма.
Чего Джек и ожидал. И послушно вышел из комнаты.
4
— Мое имя Дженсен, — сказал огромный черный мужчина, нависнув над Джеком. В его рокочущем, как поезд подземки, голосе Джек отметил легкий африканский акцент. — А как тебя зовут?
Два ПХ отвели Джека на третий этаж, который, похоже, был отведен под службу безопасности, и оставили в небольшой комнате без окон. Они заставили его просидеть в ожидании минут десять или около того, чтобы он как следует переволновался. Джек подыграл им, ломая пальцы и сплетая их, искусно изображая перепуганную кошку, застигнутую собакой.
Наконец этот огромный черный тип, рядом с которым Майкл Кларк Дуглас выглядел бы тростиночкой — черт, да у него такой вид, словно он только что употребил Майкла Кларка Дугласа на завтрак, — влетел в двери как пушечное ядро и остановился в двух футах перед Джеком. В его могучей фигуре не было ни капли жира. На лысом черепе размерами с баскетбольный мяч, отвечающий стандартам НБА, плавали блики флуоресцентной лампы. На его черную форму, должно быть, пошло целое покрывало с кровати размером кингсайз.
Жуткое зрелище, подумал Джек. Если вы склонны пугаться.
Он начал, заикаясь, выдавливать ответ:
— Я... я... м-м-м....
— Только не рассказывай мне, что ты «Джек Фарелл». Мы провели обычную проверку и выяснили, что по адресу, который ты сообщил, нет никакого Джека Фарелла. Строго говоря, и дома-то такого нет.
— Н-ну ладно, — промямлил Джек. — Мое настоящее имя...
— Мне плевать, какое у тебя настоящее имя. Я просто хочу узнать, что за игру ты ведешь. На кого работаешь? На этих дешевок из «Лайт», да?
— Нет. Я никогда и слыхом не слыхивал... не знаю, о ком вы говорите. Я...
— Тогда почему ты явился к нам со своими выдумками? Ложь в храмах дорментализма непозволительна — тут может звучать только правда.
— Но я могу убедительно объяснить, почему...
— Не хочу ничего слышать. С данного момента ты официально числишься НЛ, Нежелательной Личностью, и изгоняешься как из этого храма, так и из всех других храмов дорментализма.
Дженсен развернулся и направился к дверям.
— Это нечестно! — успел крикнуть Джек, но Дженсен не обратил на него внимания.
Как только он вышел, два охранника, которые доставили Джека сюда, отвели его вниз, в раздевалку, постояли у него над душой, пока он оделся, а затем провели к входным дверям и выставили на тротуар. Не проронив ни слова.
Утро заканчивалось, и Джек с удрученным видом постоял под солнцем, после чего повернулся и побрел в город. Вытащив бумажник, он проверил отделение. где спрятал удостоверение личности Джейсона Амурри. Волосок, которым он обернул пластиковую карточку, исчез.
Отлично.
Не пройдя и трех кварталов, он заметил за собой хвост. Но он даже не стал и пытаться оторваться от него. Он хотел, чтобы его выследили.
Игры начинаются.
5
Динамик на столе Дженсена заскрежетал голосом его секретарши:
— ПХ Пири на первой линии, сир.
Дженсен приказал Пири переодеться в штатскую одежду и проследить за этим лживым подонком Амурри. Сначала, когда рутинная проверка «Джека Фарелла» ровно ничего не дала — его имя, адрес, номер социального страхования не имели к нему отношения, — он заподозрил обычную ситуацию. Большинство неприятностей церкви причиняли члены других верований, которые считали, что дорменталистов надо «спасать», или свои же бывшие члены с выдуманными обидами. Но порой встречались и такие «разгребатели грязи», как та сука Джейми Грант.
Как Дженсен и ожидал, дав указание проверить шкафчик «Джека Фарелла», пока им занимается Эвелин, обыск выявил набор совершенно других документов. Но, исходя из них, владельца было трудно отнести к одной из обычных категорий.
Джейсон Амурри. О'кей. Но почему из Швейцарии? Это заинтересовало Дженсена. Чего ради парень приезжает из Швейцарии, чтобы под выдуманным именем вступить в нью-йоркский храм дорментализма? Известно, что этот храм считается центром церкви, ее Ватиканом так сказать... но почему надо было врать?
