отпечаток моей чертовой задницы! Я так много играл в «Большое автомобильное ограбление», что протер ковер!
Тревис и Поуки закатываются в приступе хохота, кашляя и отплевываясь.
Гриффин в недоумении ждет. Тревис снова затягивается травкой, долго не выдыхает и хрипит:
— Мне нравятся истории о бандах.
— Как «Бладс» и «Грипс» [17], — вставляет Поуки.
— «Крипе», — поправляю я его.
— Знаешь, например, историю о школьном побоище в Колорадо, когда парни расстреляли всех одноклассников? Я бы мог сыграть одного из них.
Поуки кладет трубку на стол.
— Классно, а я был бы другим киллером.
— Да, мы с тобой могли бы уложить всех в кафетерии и библиотеке, — ухмыляется Тревис и поворачивается к Гриффину: — Поуки хочет быть актером.
Гриффин натянуто улыбается:
— Это замечательно.
— Я должен заботиться о своем друге, — говорит Тревис и бьет себя кулаками в грудь — хип-хоп «Аве, Цезарь!».
Я никогда не понимала, почему белые парни подражают темнокожим.
Губы Гриффина растягиваются в широкой фальшивой улыбке.
— Мне нужно сделать несколько звонков. Может, кому-то и понравится эта идея. Давай подумаем, что я могу им предложить.
Тревис и Поуки радостно хлопают друг друга по рукам. Удивленно смотрю на Гриффина.
— А что произошло с этими парнями на самом деле? — интересуется Поуки.
— Они пристрелили друг друга, — отвечает Гриффин.
— Мы сможем сделать в фильме другой финал?
— Ты снова потакаешь ему, — укоряю я Гриффина, провожая его к машине.
— Нет, — качает он головой, — все не так. Взгляни на это. — Он открывает портфель и протягивает мне сценарий под названием «Подними пушку!».
Я в шоке.
— Черт возьми!
— И это еще не самое худшее. Я должен был убедить Тревиса сняться в фильме о метеорите.
— В каком фильме?
— Ну, понимаешь, метеорит угрожает Земле, Земля наносит ответный удар.
— Разве этого уже не было? — спрашиваю я.
— Снимали про комету и про астероид.
— А это не одно и то же?
— Ты не поверишь, но Джонни хочет, чтобы Тревис снялся в этой дряни!
— И что ты собираешься делать?
— Ты слышала Тревиса. Он хочет стрелять в людей.
— Но ты ведь говорил, у него есть потенциал, чтобы стать действительно хорошим актером.
— Это так, — вздыхает Гриффин, — он очень талантлив. Я пытаюсь помочь ему принять правильное решение, но не могу заставить действовать против собственной воли.
— Фильм о комете? — повторяю я.
— О метеорите, — поправляет Гриффин. — У меня связаны руки. Джонни хочет, чтобы он снимался. А все, что хочет Джонни…
— Джонни получает.
— Ура! — произносит Гриффин. — Запиши меня на следующую неделю в это же время. Я расскажу ему об «Огненной дыре».
— У этого проекта такое название ? Да, — морщусь я — они ненормальные!
— И не говори.
Зубы у Гриффина идеальные, как в рекламе мятной жвачки. Вот черт. Почему все нормальные парни геи?
— Ты ждешь повышения через месяц, поэтому сейчас не станешь ни с кем спорить, — говорю я.
— Ты права, — соглашается Гриффин, прижимаясь щекой к моей щеке. Близнецы постоянно в движении.
Снова чувствую дрожь.
— Но мы еще встретимся на этой неделе? — в отчаянии спрашиваю я. Что со мной? Мне нужно остыть.
Гриффин уже садится в машину.
— Да, конечно, в четверг. В это же время, на этом же месте.
— Отлично! — улыбаюсь я.
Смотрю, как он уезжает, и отправляюсь проверить почтовый ящик.
— Отличный парень, — раздается голос из кустов.
Я вижу, как появляется Лу, и закатываю глаза.
Телеобъектив его аппарата сегодня еще больше вчерашнего.
— Он работает у этого засранца менеджера, как там его? Джонни Тредуэя? Правильно?
— Возможно… — Открываю ящик и достаю пакет с купонами на скидку и журнал «Хай тайме».
— А еще он менеджер Виктории Раш.
— Вот и выслеживай ее! — Я закрываю ящик. — Она крупная знаменитость.
— Америке не нужны фотографии ее обвисшей задницы, они хотят видеть моего мальчика.
— А ты что, теперь являешься голосом Америки?
— Я только объясняю тебе, что продается, — говорит он, глядя в мою удаляющуюся спину. — Ты подумала над моим предложением?
— И думать не о чем! — отвечаю, даже не обернувшись.
— Как же мне тебя убедить? Отмахиваюсь и продолжаю идти. Но парень не унимается.
— Эй, ты так мне и не сказала, кто ты по гороскопу! — кричит он. — Послушай, малышка! Может, нам суждено быть вместе.
Его шуточки устарели, как и вопросы типа «А твое какое дело?».
— Сомневаюсь.
— И что же мне делать?
— Держись от меня подальше, — оборачиваюсь я.
— Тогда хорошего тебе дня! — кричит он. Напрасно он старается казаться милым. Он по-прежнему враг, а об этом я помню всегда.
ДЖЕБ
Агентство «Ауткам» — ранний вечер
Сейчас половина седьмого вечера. Большинство сотрудников уже закончили работу. Но только не я. Мой придурок босс все еще здесь: ему делают маникюр, а я не могу уйти раньше его. Занимаю время, заполняя карточки с сообщением об отказе от сотрудничества. У нас длинный список клиентов, которые скоро перестанут быть ими. Карточки выглядят вполне представительно. Их уже целая стопка. На каждой напечатан очень простой текст: «С сожалением сообщаем, что наше агентство больше не представляет ваши интересы». Другими словами: ты — отстой, у тебя нет таланта, на тебе не заработаешь денег, успехов тебе, идиот!
Минг заканчивает полировать ногти босса и приходит ко мне за оплатой. Эта сексапильная девушка напоминает Мулан из мультфильма, и я подмигиваю, передавая ей конверт с банкнотами. Она краснеет и опускает глаза. Наверное, она может расплакаться, если предложить ей заняться сексом. Фантазии о гейшах приходят мне в голову, и я моментально возбуждаюсь, но тут же осознаю, что остается всего несколько минут, чтобы переговорить с Блумом до его ухода.
Быстрая смена кадров: офис Блума — ранний вечер
Стучу в дверь его кабинета.
