Особенно сейчас, когда она не совсем трезвая, но и не достаточно пьяная, чтобы махнуть рукой на все.
– Мы идем? – спросил ее Грегори.
– Увидимся! – подмигнула ей Кэт. Софи посмотрела на подругу холодно, но это не омрачило той приподнятого настроения.
Все еще чувствуя себя неловко, Софи пошла следом за Грегори к выходу, по пути прощаясь со всеми. Холодный воздух остудил и отрезвил ее.
– Я надеюсь, вы в состоянии вести машину, – проговорила она, когда Грегори завел автомобиль. – Сельские дороги могут быть опасными, особенно зимой. Это вам не лондонские автострады!
– Не будьте такой занудой! – парировал он, лавируя между машинами, количество которых уменьшилось, но ненамного.
Софи покосилась на него.
– Я просто не хочу очутиться в какой-нибудь канаве. У меня есть ребенок, за которым надо присматривать.
Если он говорил о ней с миссис Симпсон даже мимоходом, он должен знать о существовании Джейд, поэтому Софи не удивилась, когда он кивнул и попросил:
– Расскажите мне о ней.
– Но вы так и не рассказали мне о своем доме. – Софи предпочла сразу оборвать разговор, касающийся ее жизни. Хотя все знали о Джейд – это, естественно, не было секретом, – она не хотела говорить с ним о дочери. Она знала, чего боялась. Она боялась довериться ему.
– Почему вы не хотите говорить со мной о ней?
– Следующий поворот направо.
– Сколько ей лет?
– Почти шесть. – Она испугалась, что, уступив ему и ответив, спровоцирует дальнейшие расспросы.
– Я знаю, что она не слышит. – Он говорил очень мягко. – Наверное, вам нелегко.
– А еще вы уверяете, что не лезете в мою личную жизнь, – набросилась на него Софи.
– Я не думал, что это секрет. Почему вы так нервничаете, когда разговор заходит о вас?
– Потому что это не ваше дело. Вы даже не живете здесь.
– А если бы жил, это что-нибудь меняло? – Он повернул налево, и Софи коротко объяснила ему, как ехать дальше.
Она не ответила на его вопрос, вместо этого повернулась к окну и стала следить за мелькавшими деревьями. Грегори вздохнул и вернулся к рассказу о доме, как будто и не было напряженного обмена репликами.
– Отделка многих комнат уже завершена. Для меня пока достаточно, и я собираюсь переезжать. Понимаю, что это вас огорчит, но я намерен жить здесь, мне нравится Эшдаун.
– Не будьте смешным! – огрызнулась она. – Вам не может здесь нравиться.
Они уже приехали к ее дому, и он притормозил, но не заглушил двигатель. Это была большая дорогая машина, и шум двигателя напоминал урчанье тигра.
– Извините, – произнесла Софи, – я не хотела вас обидеть.
– Очень сомневаюсь, – проговорил он холодно. – Потрудитесь объяснить, почему вы так сказали.
Потому, подумала она, что Алан ненавидел Эшдаун, а, что бы Кэт ни говорила, этот человек напоминает его. Не так сильно, как при их первой встрече, но все равно достаточно для того, чтобы вырвались эти неприязненные слова. Как она может объяснить ему это? Ее прошлое для него загадка, что бы он о ней ни слышал.
– Сама не знаю, почему я так сказала, – глядя на Грегори и чувствуя его близость, проговорила Софи. – Мне нужно научиться думать, – продолжила она, неуверенно улыбаясь, но он не улыбнулся в ответ.
Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица, но Софи заподозрила, что он смотрит на нее и изучает, стараясь проникнуть в ее душу и выяснить, в чем причина такого ее поведения. Софи не понимала подобной настойчивости. Видимо, разговорить ее стало для него делом чести, решила она. Скорее всего, если бы она была открытой и общительной, он никогда бы не проявил к ней интереса.
Грегори заглушил двигатель.
– Я провожу вас до двери, и не тратьте время на возражения.
Софи совсем не хотелось, чтобы он провожал ее. Особенно ей было неприятно, что Грегори зашел в дом и ждал, пока соберется Энн. Та расспрашивала, как прошел вечер, и бросала на Грегори взгляды, полные откровенного любопытства.
– Конец вашей репутации, – заявил Грегори после ухода соседки, не обращая внимания на то, что Софи специально оставила входную дверь открытой, намекая, что ему тоже пора идти.
– Будет лучше, если вы сейчас уйдете, – сказала Софи. Она не сняла пальто, но холодный воздух ворвался в дверь и наполнил дом. – Холодно стоять с открытой дверью.
– Почему бы вам в таком случае не закрыть ее?
– Что вы собираетесь делать? – спросила она, с шумом захлопнув дверь и следуя за ним на кухню, где он уже уютно устроился.
– Не угостите ли меня чашечкой черного кофе? Мне необходимо взбодриться перед тем, как снова сесть за руль.
– Ваш дом в двух милях отсюда, – напомнила она. – Вы не успеете заснуть за рулем, пока доберетесь до него.
– Я поеду в Лондон, – объяснил он и потер глаза.
– Ну хорошо! Одна чашка черного кофе, а потом вы уйдете, потому что я очень устала, а завтра мне рано вставать.
– Почему? Завтра ведь выходной.
– Объясните это пятилетнему ребенку. – Она вскипятила чайник и налила им кофе, а затем села напротив него.
– Где ваш бывший муж? – спросил он как бы невзначай.
– Почему вы не женаты? – спросила она, решив, что если он считает себя вправе задавать неделикатные вопросы, то и она может.
– Однажды я был близок к этому, – признался он, улыбаясь, как будто разгадав ее намерение, – но вовремя понял нашу несовместимость.
– А в чем было дело? – заинтересовалась против своей воли Софи.
– Для нее ее карьера была важнее, чем я. И она не хотела иметь детей.
– А вы хотите иметь детей?
– Почему вас это удивляет? Большинство людей хотят иметь детей. Это как будто часть тебя не умирает, так, по-моему, говорится.
– Алан…
– Не хотел детей?
– Живет в Нью-Йорке, – сказала Софи, смущенная признанием, которое она чуть было не сделала. На самом деле Алан не хотел детей. Он не любил их. В его глазах ее беременность была ошибкой, и он так ее и не простил. Хотя, как она поняла позже, не это разрушило их брак. – Он уехал туда сразу после развода.
– Значит, ваша дочь никогда его не видела? Софи допила кофе и встала.
– Нет, – произнесла она решительно. Грегори последовал за ней к входной двери и, не торопясь, надел пальто.
– А что вы будете делать на Рождество? Софи вздохнула с облегчением, когда поняла, что он не собирается больше лезть в ее жизнь.
– Всего понемногу, – неопределенно ответила Софи. – Я думаю устроить праздник для Джейд. А вы?
– О, всего понемногу, – передразнил ее Грегори. Он стоял спиной к двери и смотрел на женщину. – Собираюсь переезжать.
– Вы уже решили, когда? – поинтересовалась Софи, думая о том, что его переезд будет означать для нее лично. Будет ли она чаще его видеть? Эта мысль взволновала и обрадовала ее, но радость она
