переодеваясь. А вот это волновало Эми больше всего. И когда Рафаэль предстал перед ней в костюме, сердце отчего-то бешено забилось в груди.
В то мгновенье он перестал быть садовником и превратился в кого-то другого. Эми посчитала, что это ее глупая фантазия, ведь несмотря на внешнее преображение, внутренне Рафаэль остался все тем же. Однако она так и не смогла вымолвить ни слова, пока в баре, где они побывали перед обедом, не выпила «Кровавую Мэри», а затем бокал вина, за которым последовал еще один — уже здесь, в ресторане.
Эми выпила минеральной воды и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— О чем мы? О моем решении показать тебе Нью-Йорк? — спросил Рафаэль, размышляя, как может быть что-либо женственное в девушке, которая явно переборщила с выпивкой. Никогда он не любил возиться с пьяными. Одна бретелька платья все время сползала с изящного плечика Эми, как она ни пыталась сохранить ее на месте. Ее волосы растрепались. Она смотрела на Рафаэля широко раскрытыми глазами.
— Да, верно. Почему ты вдруг пригласил меня? Ты так и не рассказал.
— А почему ты согласилась? Ты тоже не говорила.
— Не делай так. Ненавижу, когда отвечают вопросом на вопрос. Это нетактично. Мама говорила, что если тебе задают вопрос, то вежливость требует ответить на него.
— Я уже много слышал о твоей маме. И с удовольствием познакомился бы с ней.
— Она наполовину ирландка и запросто съест тебя живьем.
Рафаэль рассмеялся.
— Неужели?
— Не сомневайся!
Какое одолжение я сделал брату, заключил Рафаэль. Если бы Джеймс только знал! Эта женщина могла бы с легкостью поймать его на крючок. Рафаэль уже попал под ее обаяние. Эми вовсе не безмозглая блондинка, как он решил вначале. Наоборот. Да она бы просто съела Джеймса целиком! Брат, несмотря на свой богатый опыт общения с женщинами, попался бы в путы Эми, если бы она только захотела. Несмотря на милую внешность, внутри эта блондиночка была острее ножа. Блондинки, с которыми встречался Джеймс, по сравнению с Эми были просто фарфоровыми куклами.
— Мне тебя жаль, — неожиданно даже для себя произнес Рафаэль. — Ты совершила ошибку, влюбившись в босса. Это не преступление, конечно, — глупо, да! — и все же не преступление. Воображаю, как тебе нелегко, но, кажется, Манхэттен оказался весьма эффективным противоядием.
Не все его слова дошли до сознания Эми.
— Почему же это глупо? — поинтересовалась она.
— Потому что начальники редко замечают своих подчиненных, а тем более на таких должностях. — Сам Рафаэль понятия не имел, какая женщина работает у них поваром и как она выглядит, если, конечно, это вообще женщина.
— О, я поняла, ты судишь по своему горькому опыту, да? — оживилась Эми. — Ты сам влюблен в босса? Поэтому ты работаешь у него в саду, вместо того чтобы поселиться в собственном доме, завести жену и детей и ухаживать за своим садом?
Через пару секунд до Рафаэля дошел смысл слов Эми, и он не смог сдержаться. Мужчина смеялся до тех пор, пока на глазах не выступили слезы и люди не начали оглядываться на них. Наконец, отсмеявшись, Рафаэль рискнул взглянуть на Эми и снова разразился смехом, такое выражение было у нее на лице.
Девушка дождалась, пока он успокоится.
— Не понимаю, что здесь смешного. — Она старалась не смотреть на него. Этот взрыв хохота лишь прибавил ему сексуальности. — Довольно странно, что такой мужчина, как ты, до сих пор живет у кого-то на задворках, возделывая чужой сад.
— Такой, как я? — повторил он за ней.
Эми пожала плечами, уставившись в полупустую чашку кофе.
— Многие влюбляются в начальников. Особенно нерадивые секретарши.
— Значит, ты нерадивая?
— Нет. Просто я хочу сказать, что нет ничего удивительного в том, что женщина влюбляется в мужчину, на которого работает.
— Но ты ведь не секретарша Джеймса. — И слава богу, подумал про себя Рафаэль. Он мог представить себе, как Эми приседает на край его стола, обнажив соблазнительное бедро, глядя на него своими большими голубыми глазами, такая молодая, наивная и желанная одновременно. Сейчас Эми выглядела именно так. Рафаэль ощутил, как его тело тут же отреагировало на эту картину, и заерзал на стуле.
— Понятия не имею, почему говорю с тобой о таких вещах! — пробормотала Эмми. — Ты, очевидно, не знаком с такими ситуациями.
— Потому что я не босс?
— Ну… нет, ты же и сам начальник.
— Но у меня в подчинении нет сексуальных малышек.
Он что, считает меня сексуальной? — пронеслось в голове Эми. Она отпила еще воды и зарделась.
— А если бы были, я бы непременно стал увиваться за одной из них. Это довольно старомодно, тебе не кажется? А ведь ты считаешь меня динозавром, значит, для меня это подходит.
— Я не говорила, что ты… я просто пыталась объяснить мои… чувства к Джеймсу. Да, это безумие. Да, глупо, как ты уже заметил. Но в этом нет ничего необычного.
— Ты имеешь в виду чувства, которые у тебя были к Джеймсу.
— Это не твое дело, Рафаэль! И почему тебя так интересует, что я испытываю к своему начальнику, а?
— Он не твоего поля ягода.
— Вот это уж точно из средних веков. И вообще, кажется, нам пора уходить, если мы хотим вернуться домой сегодня.
Рафаэль, не споря, оплатил счет, но когда они вышли из ресторана, повернулся к Эми и сказал:
— Забудь:
— Сегодня я подумала, что ошибалась в тебе. Я думала, что, может быть, ты не такой самоуверенный и… что ж… кажется, я ошиблась…
— Потому что я сказал, что Джеймс не твоего круга? — Рафаэль поймал такси и открыл перед Эми дверцу. Пробок не было, и они достаточно быстро доехали до квартиры, которую так любезно предоставил им Джеймс, чтобы они могли переодеться. Эми снова вспомнила о Джеймсе.
— Не знаю, как здесь, — отрезала она холодно, — но в Англии разделение на классы давно исчезло. — Их взгляды встретились. — Во всяком случае, более или менее. Все люди вправе занимать любое место в жизни, было бы желание.
— С другой стороны, — небезосновательно заметил Рафаэль, — некоторые богатые люди не разделяют этого мнения.
— Хочешь сказать, из твоего небольшого опыта общения с начальником, что он старомодный сноб? — на повышенном тоне произнесла Эмми.
— Не устраивай сцен. — Рафаэль повернулся к ней, блеснув глазами. — Не люблю женщин, закатывающих истерики.
— А я ненавижу мужчин, которые живут стереотипами. Мы похожи в одном. Мы не нравимся друг другу.
— Ты выглядишь, как котенок, — сказал Рафаэль, — а когти у тебя, как у тигрицы.
Эми восприняла его слова как очередную попытку оскорбления.
— Что ты сказал?! — обвинительно бросила она.
— Я отказываюсь говорить с тобой, пока ты не успокоишься.
— О, ради бога! Ты что, серьезно? Разве ты не знаешь, что иногда полезно выплеснуть эмоции?
— Откуда ты такое взяла?
— Почитай книги по психологии, — мгновенно угомонилась Эмми, — и ты поймешь, что старые добрые крики и истерики иногда просто необходимы. Конечно, ты сильный и спокойный, как удав, но у тебя в
