— Я прорылась в один из туннелей, — ответила она. Хоть и хладнокровно ответила — бока у нее тяжело ходили.
«Это наверняка было для нее ужасно, — подумал он. — Затеряться в этом месте, отыскивая одного кота среди бесчисленного множества других…» — Но как, во имя Мурклы, ты нашла меня? — спросил он, все еще умывая ее.
— Как я… что? Нашла тебя? Я и сама не знаю, Хвосттрубой, знаю только, что нашла. Не могу я прямо сейчас все объяснить… Я даже и думать не могу… Да прекратишь ты это когда-нибудь? — Она ощетинилась, и он бросил очищать ее шубку. — У нас нет времени! — продолжала она. — Нам надо выбраться отсюда, — по-моему, они меня ищут. — Она поднялась, лапы ее чуть-чуть дрожали. Хвосттрубой не возражал, тоже поднялся.
— Мы не можем уйти без Шустрика, — сказал он. Внезапно он ни с того ни с сего подумал о Мягколапке, предмете своих поисков, ради которой он так давно покинул Стену Сборищ. А что если и она тоже где-то здесь? Жива ли она? Он подумал о мерзком троне Живоглота и почувствовал себя маленьким и беспомощным.
— Ты знаешь, где его держат? — спросила Мимолетка. Он повернулся к ней. Она была измучена, он — тоже.
— Шусти? — переспросил он. — Нет, я не видел его с тех пор, как нас разлучили. — Он опасливо взглянул в проход.
— Тогда боюсь, у нас нет времени искать его, — спокойно сказала серая
Хвосттрубой возмутился:
— Но мы не можем попросту бросить его! Я привел его сюда! Он всего только котенок!
Мимолетка оглянулась на него и проворчала:
— Хвосттрубой! Не будь глупцом! Это может отнять у нас много дней. Мы выберемся отсюда и предупредим Племя Перводомья — иначе будет для всех нас слишком поздно! Если мы вернемся с подмогой, то принесем ему больше пользы, чем если сами будем схвачены и убиты. Нужно сказать Сквозьзабору и другим! Идем сейчас же!
Фритти пытался было возразить, но понял, что не сможет объяснить ей всю правду: о Живоглоте, или о Клыкостражах, или о лигах и лигах туннелей, кишевших жуткими подземными тварями.
Мимолетка, впрочем, и не остановилась, чтобы выслушать. Она кралась по наклонному туннелю, к мерцающему болезненному свету и грубым голосам. Фритти последовал за ней.
Холм ожил от прилива деятельности. Когтестражи сбивались в группы, совещались, тупо рыча, потом разбегались в разные стороны, чтобы рыскать по туннелям и свирепствовать в тюремных пещерах. Когда Хвосттрубой и Мимолетка добрались до главного коридора за пределами хода. Когти ввалились в обширную пещеру, примыкавшую к той, которую они только что покинули. В туннель, где они стояли, долетело эхо яростного рычания и слабых криков боли. Они пустились бежать, стараясь держаться в глубокой тени поближе к стене коридора. Миновав несколько тюремных пещер, нашли явно заброшенный, темный и пахнущий плесенью туннель — метнулись в него. Шум позади немного утих, и они несколько мгновений постояли, пока Мимолетка пыталась сориентироваться. Закрыв глаза, она подчинилась велениям инстинкта, восстанавливая памятью ощущений путь к входному отверстию. После мгновенного раздумья повела вниз по туннелю.
Они держались подальше от оживленных ходов, предпочитая ответвления туннелей, ниши и незаконченные проходы. То входя, то выходя, они шли, винтообразно поднимаясь к поверхности, к месту спасения.
Несколько раз их чуть не поймали. Один раз, услышав звук приближающихся шагов, они втиснулась в неглубокий недорытый туннель и стояли там, замерев от страха, удерживая дыхание, покуда двое Когтестражей обсуждали, не укрылись ли они здесь. Когда твари наконец порешили: навряд ли — и умчались, Фритти долго еще ловил ртом воздух.
Наконец они вступили на последний крутой подъем, ведущий к Мимолеткиному входу. Завернув за угол, обнаружили: в туннеле совершенно темно. Тихо двигаясь вперед, вдруг уловили отблеск звездного света — выход наружу в дальнем конце коридора. Фритти так долго не видел неба, что чуть не одурел от восторга. Несмотря на гнетущую влажную жару Холма, от холодного дуновения у него выгнулся хребет и ходуном заходил хвост. Он радостно рванулся вперед; на миг ему померещилось, что под ногами у него снова трава, а мех ерошит холодный ветер. Он услышал: Мимолетка мягко, но настойчиво окликнула его по имени. Но оставил ее зов без внимания.
Звездный свет исчез.
Что-то разом ударило его, схватив, как раз когда он совершенно ни о чем не подозревал. Предостерегающий зов Мимолетки стал воем ужаса. Кто-то навалился на него сверху — какое-то лязгающее, кусающее существо.
— Чернорыл! Не упуссти другого! — резко завопил голос из тьмы, и он услышал, как снова закричала Мимолетка. Существо, навалившееся на него, тянулось острыми зубами к его глотке, и когда он отчаянно изогнулся, то ощутил — под его когтями извивается бесшерстная шкура. Клыкостраж! Он изо всех сил старался вырваться из объятий этого чудовища и ухитрился на миг вонзить свои собственные зубы в его плоть. Напавший вознаградил его шипящим визгом боли. Он вскинул задние ноги и услышал: тот теряет дыхание. В этот миг передышки он вырвался и бросился туда, откуда в последний раз слышал крик Мимолетки. Глаза его наконец приспособились к полной тьме; он заметил другую фигуру и поднялся на дыбы как раз вовремя, чтобы избежать страшного удара, от которого все же завертелся волчком. Остановился он, лишь рухнув у скрюченного тела Мимолетки.
— Вислобрюх! Помоги Чернорылу сс заключенными!
Фритти сумел теперь различить обладателя голоса — его растянутое бесшерстное тело скорчилось под той дырой, что могла бы стать их выходом к спасению. Безглазая голова монстра одобрительно закивала.
— Итак, — сказал он, — как и ожжидалось, вы вернулись к месту вашшего входа. Как сславно. Посскольку вы так интересуетессь путешшествиями, сейчасс мы возьмем вас посмотреть на наши владения, соглассны?
Другие два темных силуэта теперь встали по бокам Мимолетки и Фритти, и один из них сказал:
— А почему бы нам не покончить сс ними здесь масстер Кровососс?
Лорд Клыкостражей помедлил с ответом; долгая секунда молчания повисла в темном сыром воздухе.
— Тебе бы лучше самому знать, ччем спрашшивать меня, Вислобрюх, особенно потому, что ты оказзался профессионально непригодным. Эти сущщества доставили всем нам столько трудносстей,, что мы как следует поработаем сс ними, чтобы расплатиться. Они пожживут чуть-чуть подольшше, потому что я жжелаю узнать некоторые вещщи. Однако от тебя я не могу узнать ниччего. Понимаешшь, что я разумею?
Вислобрюх подавился ответом: из туннеля позади Фритти и Мимолетки вырвалась темная фигура, ударив двух Клыкостражей, которые повалились, словно палки. Не выясняя, кто же их таинственный покровитель, Хвосттрубой и
— Осстановите их! Осстановите их!
Время растянулось в одно темное и вечное мгновение, покуда Фритти и Мимолетка летели по неосвещенным внешним коридорам. Прочь от Клыкостражей, прочь от туннеля Мимолетки, прочь, прочь — они больше ни о чем не могли думать. Новые раны Фритти сочились кровью, а плечо его при каждом скачке дергалось и горело.
Они мчались чуть ли не в полной темноте, полагаясь на усы и тонкий слух: в этих проходах почти не было мерцающей земли, освещавшей большую часть Закота. Спотыкались о камни, о корни; несколько раз в паническом бегстве натыкались на земляные стены, вставали, снова бежали.
В конце концов они замедлили бег. Совершенно заблудились; миновали во тьме бессчетное число туннельных веток.
