небольшой бокал вина. Был включен телевизор, но звук приглушен настолько, чтобы создавать только успокаивающий фоновый шум.
Она с раздражением осознавала, что не может думать ни о ком, кроме Габриэля. Он ей не звонил. В первый день она решила, что, шокированный новостью, Габриэль размышляет о том, что ему делать дальше. Но теперь, после трех дней молчания, Алекс начала думать, что он просто решил исчезнуть.
Алекс неоднократно говорила себе, что его исчезновение никак на нее не повлияет. Он не появлялся в ее жизни в течение последних пяти лет, и поэтому стиль существования Алекс останется прежним. Она также много раз повторяла себе, как хорошо, что Люку не пришлось знакомиться с Габриэлем, который появился в его жизни на миг, а затем так же быстро исчез.
А еще Алекс считала, что Габриэль испарился потому, что она оказалась недостаточно хороша для него. И ее приводило в ярость то, что ему по-прежнему удавалось лишать ее покоя и заставлять проводить бессонные ночи в раздумьях о нем.
И вот, пребывая в разъяренном состоянии, Алекс наткнулась на газетные заголовки, гласящие о расторжении помолвки одаренного миллиардера Габриэля Круза и Кристабель Ривера — дочери магната Джеральдо Ривера, занимающегося импортом и экспортом товаров. На несколько секунд Алекс опешила, затем стала перечитывать новость, которая преподносилась как скандал года. Ей даже пришлось выключить телевизор, чтобы сосредоточиться на статье, которая занимала почти две газетных полосы, а также рассмотреть фотографию маленькой блондинки, прячущей от окружающих глаза под огромными дизайнерскими солнцезащитными очками. Судя по бликам на ее очках, фотографы снимали бывшую невесту не переставая. На другом фото был Габриэль в деловом костюме. Он невозмутимо взирал на хаос, к которому привело его провокационное заявление.
В статье приводилось много спорной информации о том, почему Габриэль и Кристабель расстались, но ни слова не говорилось ни об Алекс, ни о Люке.
Услышав резкий звонок своего мобильного телефона, Алекс быстро прервала чтение и едва не вылила вино из бокала, который держала дрожащей рукой.
Еще до того, как услышала голос, она уже знала, что звонит Габриэль. Его присутствие в ее жизни она чувствовала интуитивно.
— Надеюсь, ты сидишь? — спросил он бархатным голосом, отчего Алекс украдкой огляделась, на всякий случай. Вдруг он окажется поблизости и ему доведется увидеть ее реакцию?
— Я… я только что прочла…
— Я предполагал, что ты прочтешь, — сказал он.
— Ты… должен был предупредить меня…
— Я обо всем тебя уже предупредил. Я сказал, что расторгну помолвку. Ты должна была знать, что это окажется сенсационной новостью. Я публичный человек, нравится мне это или нет.
— Да, но…
— Расскажешь, когда я приеду. Буду через сорок минут. Вероятно, мне лучше войти через заднюю дверь. Если она имеется.
— Через заднюю дверь? — Алекс быстро вспомнила последние несколько дней, когда Габриэль молчал, а ее жизнь оказалась перевернутой с ног на голову, пока она пыталась найти оправдание его исчезновению. Алекс казалось, что теперь ее судьбе суждено проходить бесконечный цикл взлетов и падений, снова и снова. Именно так. Он вернулся в ее жизнь, и вместо того, чтобы найти в себе силы защищаться от напористости Габриэля, она обнаружила, что не может ему сопротивляться. — Через заднюю дверь? — повторила она на тон выше. — Не нужно изображать из себя главного героя шпионского триллера, Габриэль! И да, у меня есть черный ход, и ты можешь им воспользоваться, но тебе все равно придется заходить с фасада дома, так как черный ход находится сбоку!
— Ты не в настроении потому, что я не звонил тебе последние несколько дней? — спросил он.
— Я в отличном настроении.
— Хорошо. Тогда до скорой встречи.
Алекс услышала короткие гудки, когда он повесил трубку. Несколько секунд она смотрела на телефон, прежде чем начать действовать. Постоянное разочарование, водоворот грустных предположений и нежелательные мысли о Габриэле сменились бешеным энтузиазмом, с которым Алекс поднялась по лестнице в комнату, переоделась в приличные джинсы и приталенную клетчатую рубашку с короткими рукавами, пригладила рукой волосы.
Ее щеки пылали, а глаза слишком ярко сияли. Она окончательно настроилась к бою к тому моменту, когда через сорок пять минут в дверь позвонили она отправилась открывать дверь.
— Уф. Не похоже, что за тобой была слежка. Может быть, тебе прокрасться тайком, на всякий случай?
— Очень остроумно, Алекс! Просто открой дверь впусти меня!
Его глаза потемнели, когда он увидел выцветшие джинсы Алекс и клетчатую рубашку с расстегнутым воротом, в котором виднелась полная грудь. Габриэль ничего не смог с собой поделать…
Последние несколько дней оказались для него ужасными.
Кристабель закатила жуткий скандал, но он не мог ее ни в чем обвинить. В конце концов, они не любили друг друга. Когда она крикнула ему в лицо, что в браке есть нечто, что важнее любви, Габриэль в ответ только крепко сжал губы. Кстати, разве не он первым выдвинул подобную теорию?
Он оставил квартиру своей теперь уже бывшей невесты, испытывая необычное ощущение, словно ему дали отсрочку на приведение в исполнение смертного приговора. Кристабель выросла в роскоши, была избалованна и не считала за людей тех, кто находился за пределами ее круга общения. Как получилось, что Габриэль не замечал прежде ее снобизма?
Удивительно, но его родители отнеслись к новости хорошо, хотя говорить наверняка об этом было трудно, так как Габриэль общался с ними по телефону. Он пообещал матери, что скоро к ним прилетит, чтобы все рассказать в подробностях.
«Твоя мать, вероятно, согласится с тобой, сынок, — тихо сказал его отец. — Хотя это должно остаться между нами. Она всегда относилась к Кристабель с предубеждением. Она симпатичная девушка, я в этом не сомневаюсь. И безусловно, ваш брак стал бы очень выгодным для слияния компаний, но я хочу, чтобы ты не чувствовал себя так, будто разочаровываешь нас…»
— Ты мог бы предупредить меня, чего ожидать. — Алекс стояла в стороне от него, скрестив руки на груди, тем самым обеспечивая себе некую столь необходимую ей защиту от сильного влияния Габриэля.
— Разве Люк спит? — спросил он.
— Конечно, он спит. У меня очень строгие правила в отношении распорядка дня.
Она сказала об этом только на тот случай, если он вбил себе в голову, что Алекс плохая мать.
— Перестань изображать из себя жертву. — Габриэль пронесся мимо нее, снимая пиджак и бросая его на перила. Он прошел прямо на кухню, открыл холодильник и налил себе бокал вина, в то время как Алекс проследовала за ним следом и с изумлением стала наблюдать за поведением Габриэля — тот словно находился у себя дома.
— Почему ты не звонил?
Он посмотрел на нее поверх края бокала и медленно изогнул губы в улыбке:
— Ты ведешь себя как сварливая жена. Почему ты спрашиваешь? Неужели скучала по мне?
— Как собака по палке!
Габриэль откинул голову назад и рассмеялся:
— Я забыл про твое своеобразное чувство юмора.
Алекс наблюдала за ним, закипая от обиды:
— Я рада, что ты находишь ситуацию такой забавной, Габриэль.
— Давай договоримся кое о чем прямо здесь и сейчас! — Он поставил бокал на барную стойку из сосны, прислонился к кухонному столу и мрачно посмотрел на нее. — Это самая невеселая из ситуаций, в которых я когда-либо оказывался. И если ты думаешь, что можешь тут стоять, дымиться от злости и вести себя так, будто заслуживаешь сочувствия, то я советую тебе подумать еще раз. Я единственный, чья жизнь пошла кувырком, причем в одночасье! Сейчас я вынужден принимать очень важные решения, которые повлияют на жизнь всех нас, а не только на мою! А ты ведешь себя как девчонка, которая не собирается
