сам их и заложил, да, видно, позабыл. Память у него на финансовые дела всегда хромала, а после смерти и вообще отнялась. У Майджстраля не было денег на благотворительность, не было их и чтобы уплатить долг лорду Гиддону, да и на жизнь не было тоже.
Майджстралю приходилось много тратить на себя: хозяйства у него практически никакого не было, но появление в свете стоило немало. Он посмотрел на свой перстень, поднес его к свету. Бриллиант был поддельный — настоящий пришлось продать два месяца назад, чтобы наскрести денег на эту поездку. Даже Роман не знал, что настоящий бриллиант продан.
Может, и правда стоило принять предложение графини Анастасии? Дрейк прикинул, как он будет выглядеть: простофиля, участвующий в совершенно безнадежном деле, бормочущий комплименты, которые на самом деле вовсе не хочется бормотать. Короче, некто весьма похожий на папашу.
Нет, только не это.
Роман вернулся со стаканом холодного ринка. Майджстраль взял стакан и рассеянно пригубил напиток.
Послышался шум флайера, опускающегося на лужайку перед домом. Уши слуги развернулись к дверям. Он повернулся, выглянул в окно из поляризованного стекла и объявил:
— Грегор.
При этом он немного напрягся. Роман не одобрял причуды Майджстраля, а Грегора считал одной из таких причуд.
— Хорошо. — Майджстраль снова пошевелил пальцами ног и задумчиво проговорил: — Можно будет сказать ему о нашем деле.
Вошел Грегор Норман, стаскивая на ходу темно-синюю кепку с рыжей шевелюры. Грегору недавно исполнилось двадцать, он был долговяз и подвижен. Одевался он исключительно в одежду темных тонов, а многочисленные карманы его были набиты в основном электронными штучками. Грегор тараторил и разговаривал с хулиганским акцентом. К высшему свету он определенно не принадлежал.
— Дело сделано, босс. С превеликой.
«С превеликой», «с превеликими» — это было жаргонное выражение, которое обожал употреблять Норман. Так он сокращал фразы типа «с превеликой легкостью», «с превеликой радостью», «с превеликим удовольствием».
— Отлично. Информационные сферы нынче вечером будут транслировать мою встречу с Николь, а паника начнется с самого утра.
Грегор расхохотался. Он был явно доволен собой. За последние четыре часа он успел совершить четыре взлома, причем все — тонко и четко, без сучка и задоринки, в каждом случае применив десятки маленьких электронных устройств.
Роман посмотрел на них по очереди. Ноздри его нервно подергивались.
— Вы, сэр, говорили о заказе.
— Точно. — Майджстраль поднялся, опустил ноги на пол, наклонился вперед. — Садись, Грегор. Я тебе все расскажу. — Роману он садиться не предложил: понимал, что слуга ни за что не сядет в присутствии хозяина. Он подождал, пока Грегор усядется, и продолжил: — Женщина по имени Амалия Йенсен хочет, чтобы мы похитили для нее одну вещицу из поместья некоего адмирала Шолдера, офицера флота, в отставке, покойного. Через несколько недель поместье будет выставлено на аукцион, и мисс Йенсен боится, что ей перебьют цену.
Уши Романа навострились.
— А кто нынешний владелец, сэр?
— Наследник Шолдера — его племянник лейтенант Наварра. Я с ним нынче познакомился. Не думаю, что его больно-то интересует поместье дядюшки. И уж точно, он не заботится об охране. Как мне показалось, от этого наследства ему одни хлопоты.
Грегор ухмыльнулся.
— Да, они нескоро заметят, что какой-то безделушки не хватает. — Говоря это, он отстукивал кончиками пальцев по бедрам ритм какой-то мелодии, которую, видимо, мурлыкал про себя. Он никогда не мог сидеть на месте спокойно.
— Это хорошо. Значит, мы сможем тем временем посвятить себя другим планам. Но я хочу. Роман, чтобы ты завтра же начал наводить справки о мисс Йенсен. Сомневаюсь, что она чей-то агент или провокатор, но как знать. Она отказалась предоставить нам авторские права на съемку, а это, как я подозреваю, означает, что тут есть какие-то подводные течения, о которых мы не догадываемся.
— Хорошо, сэр.
— С ней был спутник — молодой человек по имени Педро Кихано. Может, он в этом как-то замешан, а может, и нет. Как бы то ни было, им тоже следует поинтересоваться.
— Завтра — первым делом, сэр.
Дрейк посмотрел на Грегора:
— Мне бы хотелось, чтобы ты совершил облет поместья Шолдера и посмотрел, как там и что. Смотри в оба — ну да ладно, ты меня понимаешь.
Грегор небрежно отдал Майджстралю честь двумя пальцами:
— С превеликим, босс.
Дрейк на миг задумался.
— О. Да. Еще одно дельце. Если в ходе наведения справок вы выйдете на собственность генерала Джеральда — Морфлот, в отставке, — держитесь от него подальше. Он может создать ненужные осложнения.
Роман внимательно посмотрел на хозяина:
— Можно поинтересоваться какие, сэр?
Майджстраль глубоко вздохнул, обдумывая, что бы соврать.
— Связанные со службой безопасности на этой планете, — сказал он. — Мне не хотелось бы наткнуться на контршпионаж. Это противоречит той роли, в которой я тут пытаюсь выступать.
— Конечно, сэр. Понимаю.
Майджстраль согнул ноги, поставил их на диван и положил подбородок на колени.
— Ну а пока вы будете развлекаться таким образом, я отправлюсь на просмотр имитатора Элвиса.
— Вот ужас-то, сэр.
Диафрагма Романа дернулась раз, потом еще раз — у хозалихов это означало глубокий, искренний вздох. Не великосветский, это точно. Причуды Майджстраля порой были совершенно непредсказуемы.
3
Элвис оказался человеком, и одет он был в белый с блестками костюм. Его движения — то, как он впивался в хромированный микрофон, как вихлял бедрами, даже то, как утирал пот со лба красным шелковым носовым платком, — все было стильно, отточено и ритуально, как шаги балетного танцора.
Голографический оркестр разместился в полутени в глубине сцены. Штабели громоздких и совершенно ненужных усилителей и колонок занимали порталы просцениума, и с их стороны доносились такие оглушительные звуки, словно вся аппаратура была самая что ни на есть настоящая.
«Как горит моя любовь», — распевал Король рок-н-ролла. В ответ на эти бессмысленные слова над сценой раздавались восторженные выкрики дебютантов, которые уже сто лет как почили. Элвис наклонился, утер пот над бровью и подарил платок одному из своих ассистентов, сидевших в зале. Ассистент преподнес платок Николь — почетной гостье. Она поклонилась и изящно взяла платок у ассистента. В этот миг на нее устремился свет всех прожекторов. Аудитория вежливо похлопала.
— Майджстраль, какого черта мне теперь с этим платком делать? — прошептала Николь, прикрыв губы рукой, чтобы вездесущие информационные сферы ничего не прочли по ее губам. — Не сидеть же мне тут весь вечер с этой мокрой тряпкой в руках.
Майджстраль сочувственно глянул на нее. В ее костюме — голубом платье из нескольких полупрозрачных слоев ткани, напоминающей черепаший панцирь, — карманов, конечно, не было.
— Если хочешь, отдай мне, — предложил он. — Или я могу тебе его завязать на руку.
Прожектора перестали освещать Николь. Ее алмазные серьги и колье потускнели.
— Я пошлю его Этьену, — сказала она. — С его цветовой гаммой он лучше будет сочетаться.
Она жестом подозвала одного из своих камердинеров и прошептала распоряжение. Этьен, сидевший в
