Миноса. Нельзя безоговорочно доверять колдунье и богине.
Пират поднялся и вышел из храма. Пройдя несколько шагов в свете звезд и таинственном сиянии священной рощи, ахеец тихонько позвал:
— Эй, волшебник! Сюда! Сделай меня снова адмиралом Фиастро!
Ответом ему была тишина. Он позвал громче, но никто не откликнулся. Тесей подошел к большому дереву, под которым оставил Сниша, посмотрел вокруг — маленького вавилонянина нигде не было. Ужас охватил ахейца: без помощи волшебника он пропал! Его снова схватят и кинут в темницу.
Вдруг раздался резкий крик:
— Вот он! Взять его!
Тесей замер: это был голос самого адмирала Фиастро. Он сумел выйти из темницы и нашел капитана Отважного, чтобы отомстить за обман. Сердце пирата дрогнуло, ведь Ариадна должна была знать об освобождении Фиастро и связанной с этим опасности, так почему же она не предупредила его?
Черные тени со всех сторон окружили ахейца.
— Вот и капитан! Взять его живым на потеху Сатане! — выкрикнул адмирал.
Глава шестнадцатая
Тесей пришел в храм безоружным, даже бронзовый меч адмирала Фиастро оставил в паланкине. На короткое мгновение он пожалел, что спрятал цилиндр в храме: возможно, тот помог бы. Теперь он был совершенно беззащитен.
— Приветствую вас, адмирал! Мне кажется, вам следовало бы сохранить внешность капитана Отважного! — обратился Тесей к Фиастро.
Сказав это, он пригнулся и быстро отскочил в сторону боковой аллеи. Адмирал резким голосом отправил своих воинов за ним.
Моряки пытались поймать Тесея широкими сетями, но ему удавалось высвободиться. И все же одна опутала руки и ноги, и пират упал на землю. Почти сразу на него сверху навалился моряк. Ахеец ухитрился отбиться его же трезубцем, быстро распутал сеть и побежал, оставив раненого на дороге. Прямо перед ним возникло сразу трое. Пират метнул трезубец, словно копье, и стоявший в центре воин упал на землю. Тесей увернулся от брошенных сетей и понесся вниз, к реке.
Шум позади не стихал, в роще мелькали огни факелов, но никто не встретился на пути ахейца. Пират решил, что ему удалось избежать ловушки Фиастро. Там, за рекой, он сможет найти укромное место, чтобы переждать опасность и замаскироваться надежнее, чем с помощью маленького волшебника. Будет время и обдумать план дальнейших действий, и снова завладеть третьей стеной Крита. Но спускавшегося к спасительной воде Тесея стали одолевать сомнения: кого же предала Ариадна — своего отца или его самого?
— Нет, этого не может быть! — простонал ахеец.
Он вспомнил прикосновения ее прекрасного тела, магию горячих поцелуев. Тогда он поверил, что принцесса действительно любит его. Но раз для него самого есть вещи важнее любви, то и у нее могут быть такие! Вряд ли Ариадна, воплощение Кибелы на земле, предаст своих богов! Один поцелуй вряд ли способен покорить ее. Кроме того, она наверняка в пятьдесят раз старше, чем выглядит.
Тесей остановился передохнуть в густых зарослях кустарника, и внезапно все надежды на спасение рухнули. Нечеловеческий голос разносился поблизости, смешиваясь с многочисленными мужскими голосами. Пират увидел факел, поднятый почти на высоту среднего дерева, а огненные блики отсвечивали на бронзовом теле Талоса.
Гигант с грохотом спускался к воде. Его глаза горели почти так же ярко, как огромный факел. Под ногами чудовища дрожала земля и раскалывались камни. Тесей пригнулся к земле в надежде, что Талос не заметит его и пройдет мимо. Но вот треск и грохот прекратились, бронзовый монстр произнес прямо над головой пирата:
— Капитан Отважный, вы схвачены и попадете в Лабиринт к самому Сатане. Возможно, вы считаете себя очень умным, но вам не убежать от меня, не помогут все ваши трюки и уловки. Талос не дурак!
Вдруг земля осела под весом гиганта, и, воспользовавшись его секундным замешательством, ахеец рванулся к реке.
Но Талос, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, двигался очень быстро и вскоре догнал пирата. Горячая бронзовая рука сжала запястье Тесея.
— Нет, капитан! На это раз вы уж точно встретитесь с Сатаной! Талос вам это обещает. Из нас двоих глупец — это вы! — прогремел великан.
Его металлическая рука удерживала пирата, пока не подоспел адмирал со своими людьми. Фиастро задрожал от гнева, увидев на пирате свою одежду, и приказал морякам схватить ахейца и сорвать с него платье.
— Не переживайте из-за своей наготы, капитан! Человеку не нужна одежда там, куда вы попадете, — прохрипел он.
Тесея вели обратно в город. Острые камни и осколки больно ранили подошвы ног — по приказу адмирала с него сняли и обувь. Моряки окружили плотным кольцом на случай попытки побега и держали трезубцы наготове. Талос шел позади, не спуская глаз с ахейца.
По дороге Тесей размышлял о судьбе Сниша: попал ли он тоже в ловушку или сбежал? Выть может, магия спасла жизнь маленькому вавилонянину, а может, он не успел ничего сделать и был схвачен. В любом случае, не стоило ожидать, что он снова придет на помощь, не испугавшись гнева критских чернокнижников.
Солнце уже поднялось, когда они пересекли рощу, виноградники и подошли к Кносскому дворцу. Адмирал, которого слуги несли в паланкине позади пирата, прокричал Тесею:
— Посмотри на солнце хорошенько, пират, больше ты его не увидишь! Попавшие в Лабиринт не возвращаются!
Они прошли мимо темнокожих этрусков, строго охранявших вход, и попали в сеть бесконечных коридоров дворца. Ночь словно вновь опустилась над ними: солнечные лучи не проникали в темные помещения, лишь небольшие факелы горели вдоль стен.
Их встретила группа одетых во все черное минойских священников, вооруженных бронзовыми копьями. Старший из них обратился к Талосу:
— Минос готов приступить к суду немедленно. На этот раз пленнику не удастся сбежать: его без промедления отведут в Лабиринт.
Моряки отступили назад, и священники заняли их места вокруг Тесея. Копьями они подтолкнули пирата вперед, Талос последовал за ними.
Ахейца провели по незнакомым залам, где царил полумрак и чернокнижники зажигали развешанные на стенах факелы.
Наконец они подошли к массивной бронзовой двери, украшенной головами быков и позеленевшей от времени и сырости. Талос вышел вперед и постучал своим огромным кулаком.
Наконец дверь медленно открылась, и священники направили Тесея в длинный узкий коридор. Стены его были сложены из массивных кусков египетского базальта, кое-где висели факелы.
Возле треножника с огнем стояли три черных каменных трона. Чернокнижник Дедал, рука и голос Сатаны, находился в центре. Улыбающийся Минос, одетый в белое, — по правую руку, неподвижная Ариадна — по левую. Глаза ее казались холодными и жестокими, словно она не видела Тесея.
Белоснежный голубь спокойно сидел на ее плече, и его маленькие темные глазки наблюдали за ахейцем. Змей на талии едва заметно шевелился.
Тесей пытался сдержать дрожь, пробиравшую его в этом сыром и холодном месте. Он старался отвести взгляд от своей богини. Ему трудно было поверить, что эта женщина так страстно целовала его сегодня ночью.
Священники разделились: половина из них по-прежнему охраняла пленника, другие же опустились на колени и начали исполнять ритуальную песню. Вибрация их огромного медного гонга, звук которого напоминал собой рев дикого быка, отдавалась в сердце пирата.
Тесей стоял, окаменев и чувствуя мурашки на спине, пока гонг не затих. Трое правителей Крита поднялись на ноги. Обрамленное светлыми мягкими волосами, розовое лицо Миноса как всегда расплылось в широкой улыбке.
