Необычный шаг, сделанный компанией «Треднидл и Уэстерн», приписывают заявлению мисс Дианы Брекли, руководящей известным салоном красоты «Нефертити» в Уест-Энде, в котором говорится о достижении определенных успехов в замедлении природного процесса органического старения, что приведет к значительному повышению показателя возможной продолжительности жизни.
Тот факт, что это заявление привлекло к себе более серьезное внимание в кругах страховых статистов, нежели можно было ожидать от сообщения, исходящего из подобного источника, нужно, очевидно, объяснить тем, что мисс Брекли получила диплом с отличием по биохимии в Кембриджском университете; несколько лет занималась научно-исследовательской работой в области биохимии, — до того как направила свой талант на развитие отрасли, в которой наблюдается чрезвычайно высокая конкуренция, клиентура очень непостоянна..»
Какой-то молодой человек указал на эту статью своему коллеге:
— Иначе говоря, она на что-то наткнулась. Фраза «значительное повышение продолжительности» — не говорит слишком много, но оказалась достаточною, чтобы напугать «Треднидл» и ей подобных. Я считаю, что нужно продать эти акции до того, как начнутся трудности.
Такое решение не было единственным.
Трудности начались.
Газета «Таймс» ограничила свои комментарии финансовой стороной и тем, что произошло со страховыми акциями. Не называя причин, она укоряла тех, кто позволил непроверенным слухам повлиять на страховые компании и тем самым поддержать панику в самой стойкой до сего времени отрасли.
Газета «Файненшл таймс» оперировала большим количеством фактов, но была также осторожна. Она не только осуждала результаты, возможно, безответственного заявления, но и обращала внимание на заметное повышение курса акций химических компаний, которое началось приблизительно в то же время, когда акции страховых компаний начали падать во второй раз. Газеты «Экспресс», «Мейл», «Ньюс-Кроникл» все упоминали о заявлении мисс Брекли, однако не вдаваясь в подробности. Например, не сообщалась возможная цифра продолжительности жизни, а делалось только незначительное предположение, что люди смогут жить немного дольше, и в каждом случае это сообщение помещалось не на видном месте, а рядом с второразрядными заметками на странице для женщин.
Газета «Миррор» пошла немного дальше. Она выяснила, что миссис Джозеф Мак-Мартин (или фамильярнее — миссис Маргарет Мак-Мартин, как газета считала лучшим называть ее), супруга председателя правления «Треднидл и Уэстерн», уже на протяжении восьми лет является постоянной клиенткой «Нефертити». Газета поместила фотографию миссис Мак-Мартин рядом с другой, которая была сделана около десяти лет назад. Отсутствие разницы было удивительным. Процитировали и ее слова: «Я ни на минуту не сомневаюсь в честности заявления мисс Брекли. И не я одна придерживаюсь такой мысли. Сотни женщин, жизнь которых коренным образом изменилась, благодарны ей так же, как и я». Но даже и здесь заметно было нежелание вдаваться в подробности такого заявления.
Газета «Телеграф» взяла интервью у леди Тьюли, которая, кроме всего прочего, сказала и такое: «Природа не справедлива к женщинам. Период нашего цветения трагически короткий. До сих пор наука пренебрегала нами. Но вот появилась мисс Брекли, словно посланница с Олимпа, и предложила нам то, о чем мечтает каждая женщина, — долгое, полное цветов лето. Вполне возможно, что это приведет к уменьшению количества разводов».
Диана начала субботу с того, что давала свое согласие на многочисленные интервью. Но желающих было так много, что ей пришлось отказаться от индивидуальных бесед и организовать грандиозную пресс- конференцию, к сожалению начавшуюся с циничных замечаний и злословья. Что ужасно рассердило Диану, и она, прервав свое вступительное слово, сказала:
— Послушайте, не я добивалась организации этой встречи. Вы сами изъявили желание побеседовать со мной. Я не собираюсь ничего вам продавать. Мне абсолютно все равно, верите ли вы в то, что я говорю, или нет. Это не изменит создавшегося положения. Если вы хотите уйти — пожалуйста, хоть краснеть придется вам, а не мне. А сейчас продолжим нашу встречу. Вы задавайте вопросы, на некоторые из них я отвечу.
Нельзя убедить сборище газетчиков в чем-то на все сто процентов, и шансы станут еще меньше, если при этом отказаться отвечать на отдельные, самые существенные вопросы. И все же, когда корреспонденты расходились, некоторые из них имели более задумчивый вид, чем тогда, когда пришли сюда.
Трудно сказать, какая из воскресных газет отбросила заявление Дианы, а какая решила, что не стоит переверстывать готовый номер. Некоторые осторожно вспомнили о выступлении, и лишь «Проул» и «Радар» не сомневались в том, что заявление будут читать, поэтому они изменили верстку в последнем выпуске газеты.
«Хочет ли женщина жить двести лет?» — спрашивала газета «Проул». «Сколько лет проживете вы?» — вторил ей «Радар».
«Наука, которая не помешала политическим деятелям мира размахивать водородной бомбой. Теперь ставит человечество перед самой большой проблемой всех времен, — продолжала газета. — Из лабораторий приходят обещания новой эпохи для всего человечества (эпохи, которая для кое-кого уже началась) с открытием антигерона. Как антигерон будет действовать на вас?» — и так далее. Заканчивалось все абзацем с требованием немедленного правительственного заявления относительно пенсионеров по старости в новых условиях.
«Антигерон, — писала «Проул» — это, без сомнения, наибольшее достижение медицины после открытия пенициллина… Антигерон обещает вам долгую жизнь в расцвете сил. Вполне возможно, что он повлияет и на возраст супружества. Имея перед собой долгую жизнь, девушки не будут стремиться выйти замуж в семнадцать лет. Семьи в будущем тоже, наверное станут большими, разрастутся. Многие из нас будут иметь возможность подержать на руках своих праправнуков и даже их детей. Женщина в сорок лет уже не будет человеком среднего возраста, а это, в свою очередь, сильно повлияет на моду…»
Диана с горькой улыбкой просматривала колонки газет, когда вдруг зазвонил телефон.
— Мисс Брекли, это Сара, — сказала мисс Толвин немного задыхающимся голосом. — Вы не слушаете последние новости по стране?
— Нет, — ответила Диана. — Я проглядываю газеты. Мы на верном пути, Сара.
— Я думаю, что вы должны послушать радио, мисс Брекли, — сказала мисс Толвин и повесила трубку.
Диана включила радио и услышала:
— …вышла за рамки своей компетенции, осуществила агрессивный акт в той области, которая принадлежит только Всемогущему Богу. К другим грехам науки которых немало, добавилась еще гордость и злобное противопоставление воле господней. Разрешите прочитать вам еще раз этот отрывок из девяностого псалма: «Дней нашей жизни три раза по двадцать и десять; и пусть люди будут такими сильными, что доживут до четырех раз по двадцать, но их сила тогда обернется в страдания и тяжкий труд, и вскоре она оставит нас и мы умрем». Это Закон Божий, ибо это закон бытия, которое он нам дал. «Дни человека — трава; ибо человек цветет, как цветок полевой», говорится в сто третьем псалме. Запомните это: «как цветок полевой», а не как цветок, полученный от вмешательства ученого садовника. И вот наука в своей нечестивой гордыне посягает на замысел творца Вселенной. Она выступает против образа человека, сотворенного Богом, и говорит, что может сделать лучший. Она предлагает себя как идола взамен Бога. Она грешит, как грешили дети Израилевы, когда про них писали: «И так они осквернили себя своими собственными словами и занялись блудом со своими собственными выдумками». Даже преступления и грехи физиков можно простить перед бесстыдством людей, которые настолько забыли о Боге в своих душах, что осмелились предать сомнению милость Божию. Это дьявольское искушение, которым нас теперь испытывают, будет откинуто всеми, кто боится Бога и уважает его законы, и обязанность этих благоверных защитить слабовольных от недоумия…»
Диана внимательно выслушала все до конца. И как только после этого обращения заиграл гимн, снова зазвонил телефон. Диана выключила приемник.
— Алло, мисс Брекли. Вы слушали? — спросила мисс Толвин.
— А как же, Сара. Сентиментальные глупости. Интересно, а лечение больных тоже греховное
