— Один из его водителей позвонил в гараж, — объясняет он. — Узнавал, когда будет готов «бьюик». И «бьюик» зеленый.
— А в какой гараж? — уточняет Рауль.
Но пока они приезжают туда, машину уже успели забрать.
Так что охота продолжается днем и ночью.
Адану звонит Парада.
— Завтра в два тридцать в отеле аэропорта «Идальго», — говорит Парада. — Встречаемся в вестибюле.
Адану место встречи уже известно: перехвачен звонок водителя кардинала жене, тот поделился с ней графиком работы на завтра. И звонок Парады только подтверждает, что кардинал Антонуччи прилетает из Мехико в 1:30 и Парада встречает его в аэропорту. Они отправятся в зал для конференций наверху, после чего водитель Парады отвезет Антонуччи обратно в аэропорт на трехчасовой рейс, а Парада останется в отеле присутствовать на переговорах Мендеса и Адана о мире.
Адан знает. Но не стоит делиться этими сведениями с Раулем до последнего момента.
Адан живет на тайной квартире, отдельно от остальных, и теперь спускается на первый этаж, где разместили отряд настоящих убийц. Этих
— Я только что получил подтверждение, — говорит Адан Фабиану. — Твои люди готовы?
— Ага.
— Все должно пройти без сбоев.
— Все будет нормально.
Кивнув, Адан протягивает ему мобильник, который, как ему известно, засвечен. Фабиан набирает номер и произносит:
— Начинается. Будьте на месте к часу сорока пяти.
И отключается.
Десятью минутами позже информацию приносят Гуэро. Ему уже звонил Парада, и теперь он понимает, что Адан собирается устроить ему засаду.
— Думаю, мы отправимся на встречу, — говорит Гуэро своему главному
И предупредим их действия, мысленно добавляет он.
Рауль слушает Адана, позвонившего по защищенной линии, потом спускается в общую спальню и будит сосунков-отморозков.
— Все отменяется! — объявляет он. — Завтра мы едем домой.
Малолетки разозлены, разочарованы; все их мечты о легком куше в пятьдесят тысяч ухнули в канализацию. Они допытываются у Рауля, что стряслось-то.
— Сам не знаю, — отвечает Рауль. — Наверное, Мендесу донесли, что мы у него на хвосте, и он сбежал обратно в Кульякан. Ладно, не дергайтесь — у вас все впереди.
Рауль старается их встряхнуть, подбодрить.
— Вот что я вам скажу, мы поедем загодя к нашему рейсу, так что успеете еще пошататься по торговому центру.
Утешение слабое, но хоть что-то. Торговый комплекс в центре Гвадалахары — один из самых крупных в мире. Молодость легко оправляется от ударов, и юнцы уже обсуждают, что они себе купят в магазинах.
Рауль ведет Фабиана наверх.
— Ты помнишь, как действовать? — спрашивает его Рауль.
— Конечно.
— Готов?
— Вполне.
Кэллана Рауль находит в верхней спальне.
— Завтра мы возвращаемся в Тихуану, — сообщает Рауль.
Кэллан вздыхает с облегчением. Вся эта затея была такой дерьмовой. Рауль передает ему авиабилет и расписание на день и тут добавляет:
— Гуэро попытается убить нас в аэропорту.
— Ты про что?
— Он считает, мы приедем туда установить с ним мир, — продолжает Рауль. — И думает, что наша защита — всего лишь кучка сосунков. А потому попытается перестрелять нас там.
— Ну так он все правильно рассчитал.
Ухмыльнувшись, Рауль мотает головой.
— У нас есть ты, и у нас есть целая команда
Что ж, думает Кэллан, это ответ на мой вопрос, зачем Баррера наняли команду мальчишек. Они всего лишь приманка.
Так же, как и ты сам.
Рауль велит Кэллану смотреть в оба и держать пистолет наготове.
Я всегда так делаю, мысленно отвечает Кэллан. Большинство знакомых ему парней убили именно потому, что те расслабились. Проявили беспечность или доверились кому не надо.
А Кэллан всегда настороже.
И он не доверяет никому.
Парада вверяется Богу.
Встает раньше обычного, заходит в собор и читает мессу. Потом преклоняет колени перед алтарем и просит Бога даровать ему силы и мудрости, чтобы осуществить то, что задумано им на сегодня. Молится, чтобы сделать все правильно, и заканчивает словами:
— Да сбудется это все.
Вернувшись домой, кардинал бреется еще раз, тщательнее обычного выбирает одежду. Его наряд сразу бросится в глаза Антонуччи, и Парада желает быть понятым правильно.
Каким-то странным образом он все-таки питает надежду на примирение между собой и церковью. А почему бы и нет? Если уж Адан и Гуэро могут помириться, так могут и Антонуччи с Парадой. И отец Хуан впервые за долгое время надеется по-настоящему. Если это правительство уйдет в отставку и на смену ему придет другое, то в новой ситуации, возможно, теологи — и консерваторы, и либералы — сумеют найти общий язык. Станут трудиться опять вместе ради справедливости на земле и блаженства на небесах.
Парада закуривает сигарету, но тут же гасит ее.
Мне следует бросить курить, думает он, хотя бы чтобы сделать приятное Норе.
И сегодня самый подходящий для этого день.
День перемен.
Парада выбрал черную сутану, надел на шею большой крест. Достаточно традиционно, решил он, чтобы смягчить Антонуччи, но не настолько официально, чтобы нунций решил, будто он стал совсем уж консервативным. Примирительно, но не раболепно, думает он, довольный своим выбором.
Господи, как же покурить хочется! Он очень нервничает перед тем, что сегодня ему предстоит: сначала передача обвинительных материалов Сэрро нунцию, а потом присутствие на встрече Адана и Гуэро. Какие найти слова, гадает он, чтобы способствовать примирению между ними? Как остановить войну между человеком, чью семью зверски убили, и — по слухам, во всяком случае, — их убийцей?
