Летти.
А потом горит склад ковров Кэззи Азмекяна.
Пожар большой, и расследовать его посылают двоих.
Джека и парня более опытного.
Брайена Бентли.
26
Пожар на Атласском складе — это поджог.
Джек прибывает туда для инспекции и видит лишь кучу тряпок, оставленных возле обогревателя, но бензином несет так сильно, что хоть двигатель заправляй.
Ночной сторож, бедолага полупенсионер из заштатного охранного бюро, не смог выбраться. Возможно, заснул, а детекторы дыма, как водится, не сработали, так что он задохнулся в дыму.
Таким образом, получается поджог и к тому же убийство, пускай непредумышленное, но все-таки убийство, и Джеку нужно
Когда Джек и Бентли в выгоревшем здании осматривают пожарище, к ним подходит старик мексиканец и заявляет, что слышал о гибели человека и хочет выполнить свой долг.
Его появление ошеломляет Джека.
Представьте себе: трудишься в этой преисподней на месте, бывшем некогда зданием, и вдруг видишь, как к тебе движется некое привидение — белый костюм, белая рубашка и аккуратно повязанный галстук, — Джек решает, что мужчина, должно быть, специально приоделся для разговора с полицейским, потому что уверен в важности своей миссии.
Подойдя, мужчина представляется.
— Меня зовут Порфирио Гусман, — говорит он. — Я наблюдал происшествие.
Мистер Гусман, живущий в многоквартирном доме напротив, около трех часов утра слышит шум; он смотрит в окно и видит, как со склада выходит человек, бросает в свой багажник бензиновые канистры и уезжает.
— Вы можете его описать? — спрашивает Джек.
Гусман хорошо разглядел его. Его машину. Ее номер.
— Я видел, как он бросил в багажник канистры, — повторяет он, — а через несколько минут я увидел пламя.
Джек узнает, что мистер Гусман, шестьдесят шесть лет, работает контролером в местном кинотеатре. Исправно платит за квартиру. Говорит негромко, вида весьма приличного, истинный джентльмен.
— Желаете показать это под присягой? — спрашивает Джек.
Гусман глядит на него как на сумасшедшего.
— Si,[13] — говорит он. — Конечно.
Свидетельство хоть куда.
Если не считать, что указывает джентльмен на Тедди Кула.
Джек и Бентли привозят мистера Гусмана в участок и показывают ему фотографии, из которых он выбирает фотографию Тедди Кула — главаря банды белых подонков байкеров, выполняющих разного рода сомнительные поручения для так называемых бизнесменов в кавычках, владельцев всякой мелочной дряни, такой как Атласский склад. Тедди и его дружки выбивают деньги у должников, занимаются вымогательством, промышляют разбоем, крышеванием, поджогами и убийствами.
В ту же секунду, как мистер Гусман тычет пальцем в фотографию Тедди и кивает головой, Джек понимает, что склад подожжен по приказу самого Кэззи Азмекяна. И понимает, что стоит перед трудным выбором, потому что, как только Гусман подпишет показания или выступит в суде, он, считай, покойник.
Не отвертишься.
— Мы не можем брать его в свидетели, — говорит он Бентли.
— Не можем, так дело развалится: поджог имеется, поджигателя нет.
— Если он выступит свидетелем, — говорит Джек, — его убьют.
Бентли пожимает плечами.
Джек не перестает вертеть это в мозгу все время, пока они едут на задержание Тедди. Задержать его — дело нехитрое. Если Тедди не занят какой-нибудь очередной пакостью, то он сидит на третьем от двери табурете у стойки «Уголка Кука» в Моджеска-Каньоне, где либо обмозговывает следующую пакость, либо отмечает удачное завершение предыдущей. Так или иначе, но Джек, не переставая обдумывать ситуацию, в которой они оказались, сдергивает Тедди с табурета, надевает на него наручники и тащит в участок. К тому времени как Тедди благополучно запихивают в комнату для допросов, Джек уже знает, что ему следует делать.
Добиться признания.
Джек глотает чашку кофе и идет обрабатывать Тедди.
Тедди — круглый дурак. Он и выглядит по-дурацки: длинные светлые патлы с залысинами надо лбом, лиловая майка без рукавов — видать, кичится своими мускулами. Пара-другая татуировок, одна из которых изображает медведя со всеми анатомическими подробностями и в весьма возбужденном состоянии. Пальцы тоже украшены татуировками. Если пальцы переплести, получается «Давай любиться».
Джек включает магнитофон и спрашивает:
— Как точно твоя фамилия — Кул или Куль?
— Я Тедди Кул.
— Прошлой ночью сгорел склад, Тедди Кул, — говорит Джек.
Тедди передергивает плечами:
— Это
— Что ты сказал? — переспрашивает Джек.
— Это
— Зопа? — удивляется Бентли. — Ты хочешь сказать «жопа»? Ты плохо выговариваешь слова, Тедди?
— Угу, — бормочет Тедди. — Может, и плохо выговариваю, ты, баран толсто
— А где ты находился прошлой ночью? — спрашивает Джек.
— Когда это?
— Примерно в три часа утра.
— Мать твою трах-тарарах!
— В Атласском складе ты находился, вот где!
Джек наблюдает за призадумавшимся Тедди. Тот напряженно соображает, кто сообщил о нем полиции, откуда им известно, что он там был. Если на него донесли, это сделал кто-то из своих. Если же рядом оказался случайный свидетель…
— Мать твоя — блядь из блядей, — произносит Тедди. — Уродина, посмотришь — окочуришься. Давалка вонючая. Да что я, как будто сам не знаешь!
— Ты был на складе.
— И сестрица твоя — по той же дорожке топают ножки!
— Ты оставил там канистру из-под бензина, — говорит Джек. — На ней твои отпечатки.
Был случай, когда он таким точно образом взял на пушку одного неопытного любителя. Тот моментально себя выдал, закричал: «Чушь собачья! На мне же перчатки были!»
Тедди, однако, на эту удочку не ловится.
— Это не я был, — говорит он.
— Не дури, отпереться не удастся, — говорит Джек. — Ты пойман с поличным. Зачем тебе выгораживать Кэззи Азмекяна? Он бы тебя выгораживать и не подумал. Сдай нам Азмекяна, это тебе зачтется в суде.
