Зимняя гонка Фрэнки Машины

Небо перламутрово-серое и, как перламутр, поблескивает сквозь дождь, далее как будто проясняется. Красиво, думает Фрэнк. Он смотрит на нарождающуюся вдалеке волну, она растет, поднимается мощной стеной, а наверху словно приплясывает пена, напоминая танцора на канате.

– Риццо не имеет отношения к «Подсадной грудке», – говорит Дейв.

Итак…

– Мы подозреваем его в убийстве Гольдштейна.

Ка-бум. Волна обрушивается с глухим ревом.

В голове Фрэнка.

Ему кажется, что он тонет. Он не может выбраться из-под накрывшей его волны.

– Это невозможно, – говорит он.

Дейв пожимает плечами.

– Он в Палм-Дезерт. Теперь его зовут Пол Отто.

– Вы следите за ним?

Дейв качает головой.

– Фрэнк, он в Программе.

Майк – крыса.

55

Фрэнк совсем отошел от прежних дел в 1997 году.

Отошел от прежней жизни. Никаких лимузинов, никаких стриптиз-клубов, никаких страховок. У него магазин, рыбный бизнес, управление фондом съемного жилья. И тут приходит Майк Риццо, чтобы договориться о возвращении Вегаса.

– Что значит – возвращение? – не понимает Фрэнк. – Вегас никогда нам не принадлежал.

Они вышли на пирс после обильного ланча в кафе. Майк постарел за прошедшие годы. В черных волосах блестело много серебра, и он немного сутулил широкие плечи, хотя они по-прежнему были широкими.

– Лас-Вегас должен стать нашим, – заявил Майк. – Он не должен принадлежать ни Нью-Йорку, ни Чикаго – только Лос-Анджелесу.

Борьба за шезлонги на «Титанике», подумал Фрэнк. Драка стаи гиен из-за объеденного скелета. В Вегасе нечего делить, во всяком случае, с тех пор, как Донни Гарт дал показания и все накрылось. Так или иначе, Лас-Вегас теперь – место семейного отдыха, Соединенные Штаты, диснеевский мир с блэкджеком.[36] Сплошные корпорации.

Адвокаты и магистры экономики управления.

– Питер готов действовать, – сказал Майк. – Вернуть наше. По-настоящему возродить семью.

– Сколько раз мы слышали это «по-настоящему»? – спросил Фрэнк. – Сначала Бап, потом Лочичеро, потом Регаче, потом Мышь – до первой отсидки, потом опять Мышь – до второй отсидки…

– Теперь иначе.

– Почему иначе?

Тогда Майк рассказал о Герби Гольдштейне.

Толстяк Герби? – не поверил Фрэнк. Двойник Лучано Паваротти, Уилл Роджерс[37] из кондитерской лавки? Человек, который никогда ни за что не дрался? И Мышь хочет, чтобы он стал его счастливым билетом?

Герби пережил тяжелые времена. Он получил восемь лет за махинации с пластиковыми карточками и воровство марок. Воровство марок – вот до чего дошло. В тюрьме Герби перенес два шунтирования и ампутацию двух пальцев из-за своего диабета. Теперь его отпустили, и он держал автомастерскую, благодаря которой мог отмывать наживаемые на ростовщичестве деньги и надувать страховые компании, завышая цену на ремонт автомобилей.

– У Герби пороху не хватит.

– Теперь хватит, – сказал Майк.

Оказалось, что Герби втерся в доверие к хозяину казино с миллиардными оборотами Тедди Биньону, и тот дал Герби сто тысяч долларов в рост. Однако Герби поступил по-умному. Он отдал все эти деньги Индейцу.

– Индейцу? – переспросил Фрэнк.

– На индейскую игру, – объяснил Майк. – Парень едет в резервацию, подбивает индейцев построить казино, заключает с ними контракт на управление и дает ссуды под проценты хронически проигрывающим клиентам. Он получает доход из двух источников: снимает пенку с казино и наваривает на ростовщичестве. Вождь Бегущий Олень, не важно, как его зовут, отстегивает Герби, Герби отстегивает Биньону, а у того злосчастное пристрастие к кокаину и танцовщицам, которыми его снабжает Герби.

– Ну?

– Ну, – продолжал Майк, – на Биньона насела Комиссия по азартным играм штата Невады из-за наркотиков и дружбы с известным гангстером Герби Гольдштейном. Ему уже мерещится, что его имя заносят в черный список, значит, придется продать казино. Он зовет Герби, чтобы тот выжал из казино все до капли. Представляешь, Биньон до того доверяет Герби, что отдал ему все свои драгоценности – стоимостью