Его улыбка была одновременно вкрадчивой и искренней, словно он притронулся к ее волосам, к ее глазам, к темно-синему форменному костюму, облегавшему тоненькую фигурку. Она вдруг осознала, что своей невинностью пробудила интерес в этом мужчине, который выглядел так, будто для него в женщинах уже нет ничего любопытного. Для Джил не стало сюрпризом, когда он сказал: — Меня зовут Роже Френэ.
— Джил Прайд. — Да, он был настоящим французом и самим Роже Френэ — по словам Коры, прекрасным фотографом и сердцеедом.
— Это очень английское имя — Джил, и оно вам очень идет. Я счастлив познакомиться с вами, и мне совершенно ясно, что вы пока в сомнениях относительно меня. Кора вам наговорила, что я волк, который ест юных очаровательных девушек?
— Коре было бы совсем не обязательно говорить мне об этом, месье. — Джил с улыбкой посмотрела ему в глаза. — Большинство мужчин становятся именно такими волками, дай им хоть полшанса.
— И конечно, мне не будет дано даже вот такой половинки? — Роже сложил пальцы в щепотку, усмехнулся, затем внезапно шагнул вперед, пропуская группу покупателей, и заставил Джил в свою очередь отступить и прижаться к стене. Так они стояли всего мгновение, но для Джил оно длилось достаточно долго, чтобы через плечо француза заметить высокую фигуру мужчины, чьи волосы напоминали кукурузное жнивье и чьи холодные серые глаза долю секунды смотрели прямо на нее. Затем двери отдела стекла и фарфора за главой «Норлундс» захлопнулись, и Джил торопливо заявила, что ей пора идти работать. — Пожалуйста, минутку! — Роже Френэ поймал девушку за локоть. — Вы любите театр? У меня есть билеты на спектакль в «Дом» в Монтесито, и мне было бы очень приятно, если бы вы пошли со мной, в пятницу. Если, конечно, вы свободны и вам это интересно.
— О! — не слишком любезно вырвалось у Джил.
Но тот обладал достаточным чувством юмора и подмигнул ей:
— По-моему, вы из тех девушек, которые любят драмы, а у наших пляжных идиллий, как правило, не слишком трагичный конец.
Ваши пляжные идиллии! У Джил перехватило дыхание — благоразумной девушке надо было делать ноги от этого обольстителя, пока еще не поздно.
— Очень любезно с вашей стороны пригласить меня, — она одарила его смущенной улыбкой, — но я обещала Коре, что в пятницу вымою в спальне ковер.
— Какая вы работящая, — пробормотал Роже и выпустил из ноздрей тоненькие струйки дыма. — Но знаете, не стоит верить всему, что говорит Кора. Она несет на своих плечиках тяжелое бремя разочарования в мужчинах, и вы, возможно, еще слишком неопытны, чтобы это заметить. Вы видите только, что Кора красива и удачлива, но в душе она мучается, что совершенно недопустимо, она страдает, старается не показывать этого, но через объектив камеры это все равно заметно. Она лучшая модель из всех, с кем мне доводилось работать, но в ее личной жизни полный провал, который называется — безответная любовь. Так что свою досаду она переносит на весь род мужской. Джил, — он снова улыбнулся, — вы ведь не станете наказывать меня, нет? Я же не виноват в том, что ваша подруга несчастна.
Джил бросила взгляд на двери отдела фарфора и стекла. Еще минута — и Эрик Норлунд увидит, что она все еще болтает с Роже Френэ!
— Хорошо, — сказала она на ходу. — Мне будет очень приятно сходить с вами в театр.
— Я заеду за вами в половине восьмого. — Он улыбнулся. — Вы ведь не передумаете?
Она помотала головой и заторопилась к эскалатору. Он смотрел ей вслед, Джил чувствовала это, сбегая вниз по хромированным ступенькам. И это чувство не покидало ее до тех пор, пока она не спряталась, как за шитом, за стеклянным прилавком и не сосредоточилась на показе очередной покупательнице самых разнообразных декоративных морских раковин. Справившись с безотчетным страхом перед Эриком Норлундом, она позволила этому привлекательному французу начать ухаживать за собой — мужчине, который умел найти подход к любой девушке, как он считал, пока не столкнулся лицом к лицу с Джил Прайд.
«Боже мой!» — подумала она, вспоминая узкую полоску шоссе, ведущую от Санта-Фелиции к Монтесито. Она вилась прямо над серо-голубым океаном, а ведь луна вечером в пятницу вполне может быть закрыта облаками!
— Вот это, пожалуй, — сказала покупательница, выбрав наконец одну из прекрасных огромных раковин на подставке. — Очень красивая.
— Да, мадам, — улыбнулась Джил. — Она как раз из новых поступлений.
— Как и те декоративные тарелочки, да? Они очень подойдут к моему кофейному сервизу…
Покупка была упакована, и Джил вздохнула с облегчением, когда женщина покинула фирменный отдел и растворилась в жужжании и гомоне, наполнявшем магазин. Мисс Тревор была в подсобной комнатке — проверяла запасной кассовый аппарат, и Джил разглядывала металлические, фарфоровые и деревянные безделушки на витринах. Здесь были фарфоровые куклы в деревенских костюмах, жестокие испанские быки, игривые кошечки, фигурки и орнаменты, вырезанные из полудрагоценных камней, прекрасная коллекция национальных изделий скандинавских мастеров, включая две небольшие картины, которые Джил так хотела приобрести. Одна называлась «Покрывало невесты» и изображала водопад на фьорде в Норвегии, другая — «Туманный фьорд» — одинокая скала. Обе картины были такими живыми, наполненными магией природы и еще чем-то неуловимым, будившим воображение Джил.
Она подошла к картинам поближе и, заложив руки за спину, принялась внимательно изучать их. Яркие солнечные лучи играли на потоке воды, который щедро разбрасывал вокруг брызги; мрачно прекрасной была одинокая скала, вздымающаяся между пушистым от бело-серых облаков небом и бурлящими темными водами сурового моря. Природа в человеке и человек в природе… Джил впала в глубокую задумчивость и внезапно услышала шум открывающейся позади нее двери.
Девушка стремительно обернулась и тут же напряглась, увидев, что в отдел зашел Эрик Норлунд. Она молча смотрела на него, и в ее голове пронеслось, что среди фарфоровых кукол и стеклянных безделушек он смотрится прямо как медведь в шифоне. О боже, подбородок приподнят, а в глазах нет ни тени улыбки! Совершенно очевидно, он зашел, чтобы устроить ей хорошую выволочку за то, что свое рабочее время она проводит болтая с Роже Френэ!
Эрик быстро окинул взглядом магазинчик, не упустив прекрасно оформленных витрин в стендах и на стеклянных столиках, и задержался на картинах, которые так долго разглядывала Джил, потом посмотрел на девушку, отметив про себя, что в темно-синем костюме она выглядит еще тоньше.
— Ну, мисс Прайд, как вы чувствуете себя в качестве служащей моего магазина? Хорошо ли вы устроились и ладите ли с другими работниками?
Вот, снова сарказм!
— Да, спасибо, мистер Норлунд, — ответила она, страстно желая, чтобы в торговый зал поскорее вошла мисс Тревор. — Здесь очень интересно работать.
— Не встречаются ли на вашем пути преграды или… ловушки? — усмехнулся он.
Девушка независимо подняла назад голову и тут же наткнулась на привычный, полный ехидства, взгляд.
— На что вы намекаете, мистер Норлунд? — Слова вырвались прежде, чем она смогла сдержаться.
Он приподнял льняную бровь:
— Я на что-то намекаю? Несомненно, это значило бы, что я проявляю к вам больший интерес, чем к простой служащей, вы согласны со мной?
Джил отчаянно покраснела и помотала головой:
— Вы видели меня с мистером Френэ и, я знаю, думаете, будто я шатаюсь по магазину, вместо того чтобы работать.
— У вас ведь перерыв на кофе в десять тридцать, правильно? В течение этого времени вы вольны делать все, что вам заблагорассудится. Думаю, что я должен предупредить вас, потому что, кажется, вы этого ждете, — его взгляд стал несколько презрительным, — наш фотограф большой эксперт по вопросу о том, как разбивать сердца молоденьким неопытным девушкам, так что благоразумнее с вашей стороны проводить перерыв в кафетерии в компании коллег.
У Джил перехватило дыхание, она хотела запротестовать, заявив, что подобные советы ему следует
