Потом Кара восторженно попросила разрешения показать Домини ее спальню.
— Да, да, суета! — Тетка положила руку на рукав Поля. — Пойдем, племянник, мы с тобой побеседуем на террасе. Я хочу кое-что сказать тебе…
— Могу поклясться, обо мне! — Кара сморщила нос и поймала Домини за руку. Они вместе прошли через холл к лестнице с витыми железными перилами и поднялись по ней, потом пошли по галерее.
— Тетя Софула отчаялась сделать из меня леди, — рассмеялась Кара. — Несколько месяцев назад меня исключили из школы в Афинах, представляешь?
— Бог мой! — Домини искоса взглянула на нее. — За что же это?
— Я играла на цитре в местной таверне. Это так интересно, но директор школы сказала, что я нахальна и заносчива, и когда Поль за мной приехал, был страшный скандал. Поль знает, я вовсе не хотела сделать ничего дурного и я не так уж непослушна.
— У тебя просто трудный период? — предположила Домини.
— Так оно и есть! Я сейчас наполовину ребенок, наполовину женщина, и мне хочется бунтовать и против первого, и против второго. Ну вот, я знала, что ты все поймешь. — Она пожала Домини руку. — Я сразу увидела это по твоим глазам… Вот комната для тебя и Поля.
Когда Кара распахнула двери в старомодную двойную спальню, Домини почувствовала, как сердце забилось у нее в самом горле. Ее небольшой чемоданчик уже стоял там рядом с чемоданом Поля. Горничная разобрала их и выложила ее легкую, как пушинка, шифоновую ночную сорочку на кровать рядом с его темной шелковой пижамой.
Кара подошла к кровати и попрыгала на пружинящем матрасе огромной из резного дерева кровати.
— На ней вам обоим будет удобно, — объявила она и осторожно потрогала сорочку. — А ты не мерзнешь в этой паутинке? Ой, что я, конечно же, нет! — Она засмеялась и с невинным удовольствием засмотрелась на Домини. — Может быть, все же неплохо быть женщиной, а?
— Есть свои прелести и неприятности, — суховато согласилась Домини и бросила Каре на колени маленький сверток, который она вынула из сумочки.
— Что это такое? — поинтересовалась заинтригованная девочка, и Домини с улыбкой предложила ей развернуть и посмотреть. Кара так и сделала и охнула, подняв крышку квадратной коробочки и обнаружив тонюсенький футляр с косметикой, украшенный вырезанным на крышке изображением цапли. Еще там был тюбик с губной помадой и таким же рисунком на колпачке. Кара долго зачарованно разглядывала отражение своего загорелого личика в крошечном зеркале, потом счастливо улыбнулась. — Хотела бы я быть такой же красивой, как твой подарок, Домини, — сказала она. — Efharisto много-много раз.
— Parakalo, — улыбнулась в ответ Домини. Кара погладила изображение цапли на крышке футляра, потом сказала:
— Как чувствуют себя красивые, по-настоящему красивые, как ты, женщины?
Улыбка Домини сразу растаяла, и она почти испуганно посмотрела на сестру Поля. Правда была слишком горькой, не могла же она ответить: «Я поняла, что красота может быть проклятием. Я ненавижу ее за то, что она превратила меня в вещь, которой владеет твой брат, и находясь здесь в этом качестве, я не могу не причинять ему боли. Я не могу перестать делать ему больно. Я стала жестокой и мелочной из-за этого лица, из-за этого тела!»
— Красота — чисто внешнее качество, — напряженно отвечала она.
— Ты хочешь сказать, что внутренне ты не так прекрасна, как выглядишь? — Кара посмотрела на нее оценивающе. Домини замерла по другую сторону кровати в ужасе: в чем-то совершенный ребенок, а в чем- то старше своего возраста, девочка может догадаться о том, что она не любит Поля.
— Поль написал мне, что ты похожа на портрет Медичи, — сообщила Кара. — И я подумала, он преувеличивает.
— Ч-что? — пробормотала Домини.
— Портрет Медичи. И теперь вижу, он нисколько не преувеличил. Ты обладаешь гордым, аристократическим блеском Медичи, и мне кажется, что Берри Созерн захочет написать твой портрет. Берри живет в коттедже на берегу. Моя тетка зовет его бродягой, но все равно он очень талантлив. Он англичанин, как и ты, Домини.
Домини побелела, как полотно. Берри здесь… здесь, в Греции, живет в коттедже на острове Анделос! Она покачнулась, и Кара соскочила с кровати и бросилась к ней.
— Что случилось, kyria? — Она обняла Домини за талию. — Тебе нехорошо? Домини взяла себя в руки.
— Наверное, от жары, — сказала она неуверенно. — Я… я еще не успела привыкнуть к вашему горячему солнцу.
— Тебе будет лучше, когда ты выпьешь чашечку чаю, — Кара озабоченно смотрела на бледное лицо Домини. — Может быть, я принесу чай сюда, или ты предпочитаешь выйти ко всем остальным на террасу? — Пойдем на террасу. — Домини необходимо было глотнуть свежего воздуха после шока, произведенного сообщением о том, что Поль, именно Поль, а не кто-то другой, привез ее в то самое место, где находится Берри. Это похоже на рок, подумала она, подходя к зеркалу и несколько раз проводя щеткой по волосам. Но в глазах собственного отражения в зеркале Домини заметила не только желание увидеть Берри, но и страх.
Домини боялась Поля, только накануне напомнившего ей о том, что она давала в церкви клятву хранить его честь.
Она подновляла слой розовой помады на губах, когда послышался стук в дверь и в комнату быстрой походкой вошел Поль, засунув руку в карман светлых брюк, хорошо сочетавшихся с песочного цвета спортивной рубашкой. — А не хотите ли вы, девочки, перекусить? — осведомился он. — На террасе как раз накрывают стол к чаю.
— Я привожу себя в порядок, Поль. — Домини надеялась, что его сестра не сообщит ему о ее слабости несколько минут назад, и внимательно наблюдала в зеркале, как он подошел к Каре и, наклонившись над ней, взял в ладони ее посерьезневшее личико.
— Почему такая грусть, малышка? — улыбнулся он. — Мне показалось, ты рада возвращению своего брата. Ты щедро наградила меня поцелуями, когда мы встретились во дворе у машины.
Кара смотрела на него снизу вверх и подняла руку к его черным волосам и кривому шраму на виске.
Она заговорила с ним по-гречески, и Домини, начинавшая понемногу учиться языку у Поля, кое-что понимала и была совершенно уверена, что Кара сказала что-то о его головных болях.
Домини не поняла его ответа, но прозвучал он небрежно. Он сразу поспешил добавить по- английски:
— Ну, Кара, как ты думаешь, какой подарок я привез тебе из Афин?
Девочка вся засветилась. Домини знала от Поля о страстном увлечении Кары народной музыкой. Она собирала старинные песни, особенно греческие, как другие девочки коллекционируют побрякушки или мальчиков. В комнате у нее хранились целые горы нотных записей, и она умела играть на нескольких музыкальных инструментах. В одном из маленьких и незаметных магазинчиков на Плаке Поль разыскал очаровательную мандолину и распорядился переслать Каре.
— У нее изумительное звучание, — восторгалась девочка. — Сегодня после ужина я поиграю для вас с Домини. На таком инструменте надо играть при свете звезд.
— Будем с нетерпением ждать, — улыбаясь, ответил он. — Домини тоже очень музыкальна. Она замечательно играет на пианино.
— Домини любит музыку? — Глаза у Кары засверкали, как черные бриллианты. — Ой, как щедра ко мне судьба сегодня! Домини так же мила, как и прекрасна, да еще и играет на пианино! — Кара восторженно обняла брата. — Благодарю тебя и за мандолину, и за сестру, старший брат.
— Очень рад, что и то и другое тебе пришлось по вкусу. — Улыбка сверкнула на его темном от загара лице, и он перевел взгляд на Домини.
— Ты готова, дорогая?
Она кивнула, снова холодная и собранная, глаза ее чуть улыбались при виде юношеского энтузиазма Кары. Как она преданно любит Поля, как забавно напоминает осу в полосатой янтарного цвета рубашке и черных свободного покроя брючках, с теплым и откровенным взглядом ребенка. Кара никогда не смогла бы представить себе, каким тираном может быть Поль, и Домини завидовала ей.
