Марни и Пол расхохотались, и их взгляды на мгновение встретились над головой мальчика. Мягкий ветерок, дувший в окна машины, привел волосы Марни в очаровательный беспорядок, и ее лицо с зелеными смеющимися глазами выглядело словно само воплощение лета – теплым, абрикосовым загаром, приветствующее прикосновения солнца.
– Какой хорошенькой вы выглядите, Марни, – сказал Пол. – Словно сошли с веселой рекламы летних каникул.
Комплимент не смутил ее, потому что она инстинктивно чувствовала, что Пол не заигрывает с ней. Она улыбнулась ему в ответ, потом благодарно приняла липкий кусочек шоколада от Джинджера, который явно считал, что хорошенькую женщину более полезно кормить не речами, а сладостями.
Его глаза, опушенные длинными ресницами, сияли счастьем, и мальчик королем сидел между двух людей, которым почти удалось стереть его печальные воспоминания и показать ребенку, что он тоже может быть любим, несмотря на больное плечо.
В приюте Джинджер, к несчастью, узнал, что есть люди, которые по-разному относятся к здоровым детям и к тем, у кого есть физические недостатки. Он заметил, что именно здоровые дети всегда находят новых родителей. Потом они уезжают жить в красивые дома, где есть сад и очень часто есть братик или сестричка, с которыми можно играть, иногда даже есть собака. Джинджер, казалось, не мог рассчитывать на приемную семью, но в глубине своего сердца, в большой, большой тайне, он считал своей семьей Марни и мистера Стиллмена.
Ребенок хранил эту тайну глубоко внутри. Как бы они удивились, думал он, поглядывая на Пола, потом на Марни с видом собственника. Это были его люди, и он прижался рыжеволосой головкой к Марни, которая начала его щекотать, заставляя заливаться трелью звонких смешков.
Они провели полчаса в Нью-Форесте, кормя лохматых пони из окна машины, а потом добрались до Найтон-Сэндс, где море, похожее на растопленное серебро, набегало на прелестный дикий берег, который никогда не пользовался большой популярностью у широкой публики. Для большинства поездка на море означала ресторанчики с морепродуктами, кафе-мороженые и шумные парки развлечений. То здесь, то там виднелись семейные пары, растянувшиеся на песке, впитывавшие в себя солнце, счастливо избавленные от шума и суматохи более модных пляжей, расположенных дальше по побережью. Ласточки касались крыльями сверкающей воды, а белые и жемчужно-серые чайки стенали над скалами, где просоленные, перепутавшиеся колючки свисали словно занавес над входами в каменистые пещеры утеса.
Марни скинула туфли и босиком побежала по мягкому песку. Джинджер сделал то же самое и поспешил за ней. Они спустились прямо к линии прибоя, и Пол слышал их жизнерадостный юный смех. Когда они наконец вернулись, неся с собой какие-то водоросли, он уже открыл корзину для пикника и любезно накрывал стол. Они набросились на цыпленка, салат и сваренные вкрутую яйца, а потом Марни немного подремала на горячем мелком песке. Шелковое бормотанье моря смешивалось с криками чаек, а тоненький голосок Джинджера – с низким, слегка скрежещущим тембром Пола. Марни улыбнулась поверх руки, когда Джинджер тихо и шаловливо сказал:
– Марни уснула, дядя Пол, и я закопаю ее в песке.
Ведерко теплого песка опрокинулось на ее ноги. Было щекотно, и она с трудом удерживалась, чтобы не захихикать. Песок все сыпался, и Пол лениво заметил шалуну:
– Попадет вам, молодой человек, когда Марни проснется и увидит, что вся в песке.
– О, она не будет против. – Джинджер говорил очень уверенно, высыпая на нее еще одно ведерко. – Марни не плакса, как другие девчонки. Она вообще особенная. Она видела бобров, дядя Пол, и умеет ходить под парусом. Могу поспорить, на свете… на свете немного девчонок, которые это умеют.
– Не надо спорить, дружище, это так и есть, – согласился Пол и, улыбаясь, продолжал наблюдать, как Джинджер с деловитым видом засыпал Марни песком.
Ее влияние на мальчика было заметно даже в том, как мальчик говорит, и, куря сигарету, Пол вспоминал о самом первом дне, когда встретил ее на железнодорожном вокзале. Он был поражен ее молодостью и сильно сомневался, что она впишется в работу клиники. Девушка более чем вписалась в нее. Она стала почти незаменимой, и Пол не мог себе представить, что не будет обсуждать с ней различные трудности, возникавшие в работе. Марни никогда не навязывала своего мнения, но для такой молодой девушки обладала поразительной способностью завоевывать доверие людей. Последнее время она очень помогла ему с парой действительно нервных пациентов. Одной из них была миссис Грант, жертва глухоты, возникшей в результате инфекции. Она прибыла в клинику пару недель назад, но мысль о необходимости оперироваться пугала ее. Пол заручился поддержкой Марни, которой удалось уговорить женщину согласиться на операцию. Все прошло удачно, и теперь она начала снова слышать после девяти лет почти полной глухоты.
Песок пирамидой покрывал тело Марни, и она услышала голос Пола:
– Я бы на твоем месте остановился, Джинджер. Марни ведь очень маленькая, помни об этом, и у нее больная нога.
– Хорошо. – Джинджер любезно прекратил свои действия по закапыванию. – Я думаю, что пойду поиграть вон с той собакой, – решил он и зашагал, надев ведерко на голову и предоставив Полу выкапывать Марни из песка.
– Тянись, репка! – Он поставил ее на ноги и стряхнул с нее песок. – Думаю, у нас еще есть время поплавать, перед тем как начнется прилив. Вы не забыли свой купальник, правда?
– Нет, конечно! Мы переоденемся в той пещерке. А вы?
– Плавки у меня под брюками.
– Мы недолго. – Она собрала купальные принадлежности и побежала к пещере, около которой играл Джинджер. Он копался среди скалистых камней, покрывавших эту часть пляжа, выискивая красивые камешки. Очень мокрая дворняжка усердно помогала ему. Марни решила, что она принадлежит, кому-то из отдыхавших на берегу.
– Его зовут Черныш, – сообщил ей Джинджер, погладив пса по голове. – Ты славный дружище, правда, Черныш?
Собака гавкнула в знак согласия с этим замечанием, и Марни улыбнулась.
– Мы собираемся поплавать, Джинджер, – сказала она. – Иди надень плавки.
– Поплавать? – взглянул он на нее. – Я?
– Да, ты! – Она со смехом поставила его на ноги и сняла ведерко с головы. – Дядя Пол понесет тебя на плечах. Ты не испугаешься, правда?
– Нет! – Он пошел за ней в пещеру, где она быстро сняла с мальчика одежду и нарядила в зеленые плавки, которые купила для него накануне.
– А Чернышу можно с нами поплавать? – спросил он, держась за ее плечо, пока она натягивала плавки на худенькое тельце.
– Не вижу, почему нет, – улыбнулась она. – По нему видно, что он уже побывал в воде, так что его хозяин возражать не станет. Вот так, ну, разве ты не мило выглядишь? Теперь иди к дяде Полу, пока я сама переоденусь.
Но мальчик вдруг заколебался, потом обхватил ее руками за талию и прижался к ней.
– Люди будут смотреть на мое плечо? – прошептал он.
– Разумеется, нет, милый. – Марни нежно обняла его. – Хочешь подождать меня?
– Да, я тебя подожду.
Он вышел и сел у входа в пещеру вместе с черной дворняжкой, и Марни видела его маленькую искалеченную спинку, пока надевала свой белый купальник. Любовь к ребенку причиняла ей большие страдания. Как посмел кто-то так изуродовать его, тем более собственный отец! Он был безобидным ребенком, а то, что он не стал смотреть, как она переодевается, продемонстрировало его трогательную галантность. Она надела зеленую купальную шапочку и рука об руку с Джинджером спустилась на пляж, где Пол швырял в воду камешки. Черная дворняжка прыгала вокруг них.
– Дядя Пол! – окликнул его Джинджер.
Пол отвернулся от линии прибоя. В плавках он выглядел сильным и длинноногим, мускулы гладко перекатывались под кожей, когда он сажал Джинджера на плечо.
– У меня есть место еще для одного малыша, – усмехнулся он, глядя на Марни сверху вниз.
Его рука потянулась к ней, но девушка быстро проскользнула мимо него в воду.
