— Пока еще нет.
— Невероятно! Сколько ты здесь пробудешь?
— Я здесь останусь.
— Не понимаю.
- Я приехал домой насовсем.
- Шутишь? Как ты будешь отсюда управлять своими делами?
- Я продал компанию и решил зарабатывать на хлеб, как все члены моей семьи.
- Человеку с твоим богатством не надо зарабатывать на жизнь, — фыркнула она.
- Поскольку я отдал все деньги в благотворительный фонд, боюсь, мне придется зарабатывать.
Наступило долгое молчание.
- Габриэл, что с тобой случилось? — с искренней озабоченностью воскликнула она.
- Я встретил правильную женщину. И открыл для себя смысл дальнейшей жизни.
- Это самая невероятная новость! Твои братья... Ты знаешь, втайне они преклоняются перед тобой...
- Я для них чужой, тетя Элен.
- Нет, Габриэл. Со дня твоего отъезда ты был в семье постоянной темой разговора. Мы все гордились твоим успехом.
- Даже мой отец?
- Особенно твой отец. Он хранит каждый журнал, каждую статью о тебе. Когда собирается семья, он всем показывает эти статьи и хвалится сыном, у которого мозги гения. Я много раз видела слезы в его глазах, хотя он был трезв, что теперь не часто случается. — (От последнего замечания он оцепенел.) — Хорошо, что ты вернулся домой. Ты нужен семье. Нужен отцу.
- Отцу я никогда не был нужен.
- Это неправда, Габриэл. Жиль хотел быть для тебя всем. Но он почувствовал, что теряет тебя.
Особенно после того, как его бросила твоя мать. Когда ты уехал, он начал много пить...
Пьянство сына и есть истинная причина, из-за которой так похудел Жак?
— Добро пожаловать домой. Завтра вечером ты и твоя жена должны прийти в наш дом на обед. Я приглашаю всех, мы будем праздновать. Наступило время всей семье отбросить разногласия и собраться под одной крышей. Так, как и должно быть.
За исключением того, что там не будет матери Гейба...
- Я высоко ценю ваше приглашение, но хотел бы сначала навестить отца.
- Сегодня вечером ты увидишь его в «Маленьком моряке». Уже много лет он сидит там почти каждый вечер.
Гейба будто кто-то ударил кулаком в живот.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Андреа скорее почувствовала, чем услышала, что Гейб поднялся по лестнице в спальню, которую Жак приготовил для них. До этого она стояла у окна, глядела на спокойное море и ждала, пока муж закончит телефонный разговор. Она боялась, что этот звонок означает предупреждение от родственников, и поэтому не пошевелила и пальцем, чтобы распаковать багаж.
Почувствовав его присутствие, она обернулась. Муж был очень бледным, и Андреа поняла, что ее худшие страхи оправдались. От беззаботного мужчины, который недавно хохотал с Фабрисом,. не осталось и следа.
— У тебя такой вид, будто ты несешь па плечах груз всего мира. Что еще пошло не так? — ласково спросила она.
Oн стоял в ногах двуспальной кровати, руки сжаты в кулаки.
— Звонила тетя Элен. Она сказала мне такое, что родной дед все эти годы предпочитал скрывать от меня...
Андреа подошла ближе. У нее заныло сердце от печали, какую она прочла в глазах мужа.
— И что это?
- С тех пор как я уехал, отец, который всегда контролировал свои привычки, начал сильно пить.
Новость была печальная, но Андреа почему-то не удивилась.
— Неудивительно, что Жак так обрадовался твоему возвращению!
У Гейба вздулись желваки. Он обнял ее за плечи.
— Мне не стоило втягивать тебя в этот cauche-mar.
Она не нуждалась в переводе, чтобы понять это слово — кошмар. Но почему он говорит ей об этом? Узнав правду о своем отце, пожалел, что принял импульсивное решение жениться на ней?
Она гордо вздернула подбородок.
- Ты предоставил мне выбор, помнишь? Фактически ты нарисовал мрачную картину, с какой я столкнусь, если выйду за тебя замуж. Рискую предположить, что любая другая женщина в таких обстоятельствах бежала бы от тебя. Но я — не любая другая. Я — это я. — Голос у нее дрожал. - И я останусь здесь до тех пор, пока не станет ясно, что у нас нет общего будущего.
Его пальцы сжали ее плечо сквозь тонкую ткань блузки.
- Моn Dieu, Андреа, ты здесь единственная, кто все делает правильно.— Все чаще и чаще он переходил в разговоре на французский, сам того не замечая.
-Тогда не отталкивай меня. Позволь мне помочь тебе, — умоляла она,— Ты был прав насчет Жака. Он бесконечно рад, что ты вернулся домой. И он дал мне почувствовать себя желанной здесь.
- Слава богу хоть за это, — пробормотал Гейб и обнял ее. Это не было объятием любовника. Он нуждался в ней, человеке, не входившем в их семейный круг. Кому он мог бы доверять и верить.
- Твой дедушка устраивает для нас обед. По-моему, мне надо пойти помочь ему.
- Уверен, что он оценит твою помощь, — выдохнул он ей в волосы.— Пока ты будешь на кухне, я сделаю рейд на его велосипеде. Вернусь к обеду.
Кухню и черный ход соединяла стеклянная дверь. Пока Жак что-то мешал в соуснике на плите, Андреа смотрела, как Гейб скрывается из виду на велосипеде, видавшем лучшие дни.
Она заспешила к кухонному окну над раковиной. Голодным взглядом она провожала его до тех пор, пока он не исчез вдали. Куда бы он ни направлялся, сердце ее печалилось. Соленый воздух океана наполнял его легкие, а он совершал свое путешествие но дорогам памяти.
Она почувствовала, как на плечо легла ласковая рука.
- Ты любишь моего внука. Такого благословения я даже не просил.
Андреа понимала, о чем он говорит. Она повернулась к деду Гейба. Старик знал все прошлые секреты ее мужа. Перед ним нет нужды притворяться.
— В нем вся моя жизнь. Но не обманывайтесь. Гейб женился на мне вовсе не по любви.
Старик убрал руку и погрозил ей указательным пальцем.
- Габриэл женился на тебе. — Очевидно, по понятиям Жака, этого вполне достаточно.
— Да, — прошептала она. — Он женился, чтобы помочь мне родить ребенка.
В карих глазах Жака вспыхнуло веселое недоумение.
- Конечно. Это одна из причин, по которым мужчина вообще женится.
- Правильно. Но в моем случае другие обстоятельства. Если я не забеременею в течение шести месяцев, мне придется сделать операцию. А после нее я уже не смогу зачать ребенка. А для Гейба это способ замолить давнюю вину перед Жанной-Мари.
Старик несколько секунд смотрел ей в глаза.
- Он сказал тебе о том ребенке?
- Я знаю, — кивнула она, — это не был ребенок Ива.
Он опустил глаза, будто что-то сверху надавило на веки.
