Филипп выглядел серьезным.
— В чем тебе пора признаться? — спросила она.
— Я хочу сказать тебе, что не намеревался сообщать тебе о связи с Иветти.
Будучи удивленной, Келли присела в кровати. Филипп повернулся на бок и мрачно посмотрел на жену.
— До той поры, пока она не появилась в моем офисе, я был уверен, что произошедшее между нами в Шамони лишь досадное недоразумение. Однако тот факт, что она пришла ко мне, будучи на восьмом месяце беременности, заставил меня понять: Иветти решила манипулировать мной. Когда мы приехали к ней на квартиру, я намеревался сказать ей, что свяжусь со своим адвокатом, который организует тест на ДНК после рождения ребенка. В глубине души я был почти стопроцентно уверен: я докажу, что Жан-Люк не мой сын. Окажись я отцом, мне пришлось бы нести финансовую ответственность за этого ребенка и постараться быть лучшим из отцов. Только в этом случае я намеревался сообщить тебе о ребенке. До проведения теста на ДНК я ничего не сказал бы тебе. Я был вне себя. Сидя за рулем автомобиля, не мог следить за дорогой. Не заметив приближающийся автомобиль, попал в аварию, и все мои планы сорвались.
— Тот вечер был ужасным, — прошептала она.
— Когда ты приехала в клинику, то показалась мне явлением из другого мира. Мне пришлось пойти на сделку со своей совестью. Я не знал, то ли мне надеяться, что ты не догадаешься, с кем я был в автомобиле во время аварии, то ли во всем тебе признаться и умолять простить. Не знаю, что было бы хуже в той ситуации. Что было бы, если бы на следующее утро ты узнала правду? Простила бы ты меня тогда? Поэтому я решил во всем признаться, надеясь, что твоя любовь ко мне пересилит все обиды.
Келли покачала головой.
— Я ни на минуту не переставала любить тебя. Это просто невозможно. В своем письме я объяснила причину, по которой уехала.
Филипп схватил ее за руку и сжал ее между своих ладоней.
— До прихода Иветти в мой офис я едва сдерживался, потому что хотел сделать тебе особый подарок.
Келли смотрела на Филиппа:
— Какой подарок?
— Я имею в виду королевский особняк. Рауль отдал мне «Цветочный замок» в качестве своеобразной платы за то, что я избавил его от вынужденной женитьбы на принцессе Софи и помог жениться на Ли. Он отдал мне особняк до того, как ты уехала в Вашингтон.
— Я не могу в это поверить! — крикнула Келли.
— Когда я сказал ему, что не могу принять его подарок, он заявил, что никогда не простит меня, если я откажусь от особняка. Он заявил, что всегда мечтал о брате, и если бы мог выбирать, то выбрал бы в братья меня.
— Тебя все любят, дорогой, — сказала Келли.
Филипп погладил ее по щеке.
— Рауль сказал, что если это поможет мне не чувствовать себя обязанным ему, то я могу спонсировать один из благотворительных фондов.
У Келли голова шла кругом.
— Так, значит, все эти дома, которые мы осматривали с мсье Пено...
— Это был чистый блеф. Я заплатил ему приличную сумму, чтобы он хорошо играл свою роль.
— Как тебе не стыдно, Филипп! — вскрикнула она.
— Это еще не все. Но сначала позволь мне извиниться перед тобой за то, что я обвинил тебя в использовании знакомства с Раулем в своих интересах. Он знал, что я нахожусь на грани помешательства, когда приехал ко мне. После операции мне помогал Марсель. Я видел стол, который ты накрыла для празднования даты нашей свадьбы. Хромая, я подошел к столу и прочел оставленное тобой на тарелке письмо. К тому моменту, когда открыл коробочку с твоим подарком и увидел запонки в виде полевых цветов, которые дарил тебе, я был вне себя от горя. Я понял, насколько сильно тебя ранила моя откровенность. После прочтения твоего письма я будто потерял рассудок, Келли. Марсель вызвал доктора, который выписал мне успокаивающее средство. Когда доктор и Марсель ушли, я отправился в кровать. Проснувшись, не мог понять, жив я или мертв. Марсель вызвал моего брата, чтобы тот заменил меня в офисе, пока я не приду в себя. Я никого не хотел видеть. Однако Рауль оказался настойчивее остальных, и я все же позволил ему приехать ко мне. Остальное ты знаешь.
Келли обняла Филиппа. Они сидели рядом, мерно покачиваясь из стороны в сторону.
— Только вчера до меня дошло, что Рауль отправил к тебе Ли, чтобы она привезла тебя ко мне.
— Я так благодарна ей, что она тогда приехала! — выпалила Келли. — Бедняжка Клаудин пыталась отговорить меня от того, чтобы я отослала тебе документы о разводе, но я была так убеждена в своей правоте, что не послушала ее. Но стоило мне услышать голос Ли, посмотреть ей в глаза, как я поняла, насколько ужасно поступила с тобой. Я сразу же захотела увидеть тебя. Когда Рауль отвез нас Женеву, он мягко намекнул мне, что я в самом деле обидела тебя. Я так благодарна ему и Ли! Правда состоит в том, что если бы я позвонила Клаудин раньше, то обо всем узнала бы сама. Результат оказался бы иным. Я полетела бы в Швейцарию, но нашла бы к тебе иной подход.
— Боже мой! Когда я увидел тебя в кухне шале, у меня едва не случилась остановка сердца, — сказал Филипп.
— Я тоже в тот момент была ни жива ни мертва. Ты так изменился внешне. Я боялась, что не смогу вернуть наши прежние отношения.
Филипп белозубо улыбнулся жене, отчего у нее сжалось сердце.
— Ты нашла ко мне правильный подход. Я намеревался взбежать по лестнице, чтобы подумать вдали от тебя, но прооперированная нога не слушалась меня.
— Рауль очень обрадовался, узнав, что ты упал и не сможешь отправиться в горы, — сказала она.
Филипп кивнул:
— Рауль отличный парень, а вот тебя я не заслуживаю, — пробормотал он, целуя кончики ее пальцев. — Пусть ты можешь возненавидеть меня за то, что я сейчас скажу, но я должен это сделать.
Келли улыбнулась ему.
— Что еще такого ужасного ты совершил?
— Я приказал Оноре позвонить тебе, чтобы он узнал, как ты и где находишься, чем занимаешься. Когда он узнал, что ты живешь в Нионе, я отправил его туда, а потом обвинил тебя в использовании знакомства с ним.
— Я прощаю тебя. Все твои махинации — доказательство твоей любви ко мне.
— Я еще не закончил свои признания, — виновато проговорил Филипп.
— Продолжай, — произнесла Келли, чувствуя, что еще больше любит его.
Он провел рукой по ее белокурым волосам.
— Доктор Бруша не должен был вызываться на судебное слушание об опеке, потому что я точно знал: Жан-Люк не мой сын.
— Как ты мог это знать, не видя результатов теста?
— Я подкупил одну из медсестер в педиатрическом отделении, чтобы она позволила мне увидеть ребенка, когда Анэлизы не было рядом.
— Дорогой... — Келли то ли смеялась, то ли плакала. Филипп горько усмехнулся.
— Я тщательно его рассмотрел. Он оказался похож на Иветти, но нисколько на представителей моей семьи. Только не пойми меня неправильно. Я любил Жана-Люка и стал бы любить и дальше. Попросив тебя участвовать в процессе установления опеки над ребенком, я заставил тебя жить рядом со мной. Я был убежден, что очень обидел тебя в Зерматте и навсегда оттолкнул от себя. Мне нужен был повод, чтобы удержать тебя рядом.
— Тебе незачем было искать это повод, — уверила она его. — Я была готова помогать тебе при любой возможности восстановить наши прежние отношения.
— Чем ближе становилась дата судебного слушания, тем больше я паниковал, потому что
