другом. Может быть, пора объясниться? Но как воспримет это Лили?
Его размышления прервал женский голос.
— Что? — спросил Маккей, сведя брови. Кажется, его о чем-то спрашивали...
— О чем ты думаешь? — Лилиан отошла от зеркала. — Я хочу знать, что тебе здесь понадобилось.
Наконец Девин отклеился от двери.
— Собирался проверить, не нужен ли тебе укол от столбняка.
— Укол? — едва не задохнулась женщина. Тьфу, болван! Он же прекрасно знал, что Лили боится шприца.
— Да. Если рана достаточно серьезная, необходимо ввести вакцину, а то можно протянуть ноги.
Она широко раскрыла глаза и прижала руки к груди.
— Ты не шутишь?
— Нет. Но если это только царапина, достаточно смазать ее каким-нибудь антибиотиком. Так что, сильно поранилась?
Лилиан закусила губу, размышляя над услышанным. О Господи, укол! А вдруг у нее действительно будет столбняк?
— Гмм... Не уверена.
— Как же ты можешь быть уверена, если толком ничего не видела? — вполне резонно возразил Маккей. — Выбирай сама: либо я осматриваю рану, либо отвожу тебя в больницу и говорю, что тебе нужно сделать укол от столбняка.
— Никуда ты меня не повезешь! Он нахально ухмыльнулся:
— Спорим, повезу?
— Верю, — признала свое поражение Лилиан. Черт с ним, пусть смотрит... Но щеки женщины вспыхнули от унижения.
Девин слегка пощекотал ее под подбородком и подмигнул:
— Думаешь, я никогда не видел голых задниц? Лилиан метнула на него возмущенный взгляд.
— Уж свою-то собственную видел наверняка!
Он порочно улыбнулся и указал рукой на застланную покрывалом кровать.
— Ложись на живот.
Лилиан скрепя сердце подчинилась, отчетливо осознавая, что дыра в шортах и трусиках обнажает изрядный кусок воспаленной, саднящей кожи. Не будь дурой! — обругала она себя. Считай этот осмотр жестом братского участия. Да уж, братского...
Девин сел на кровать, прижался бедром к ее талии, наклонился и осмотрел повреждение. Ссадина оказалась не такой глубокой, как он думал. Кровь сочилась обильно, но затронута была лишь кожа. Диагноз был поставлен, но осмотр продолжался. Взгляд Девина переместился на ее бедра и крепкие лодыжки и снова вернулся к ягодицам. От желания сводило внутренности.
— Ну? — Лилиан приподнялась на локтях и повернула голову, при этом ее конский хвост свесился в сторону. — К какому выводу пришел доктор Маккей?
— Все в порядке, — сказал он, изо всех сил пытаясь говорить спокойно. Черт бы побрал этот жар в паху! — Можно обойтись мазью с антибиотиком.
Лили встретила его взгляд, в котором читалась страсть, и ощутила, что внутри разливается странное, давно забытое тепло. Ошеломленная этим приступом чувственности, она соскользнула с кровати, стараясь не запачкать кровью покрывало.
— Пойду приму душ. Сначала надо промыть ссадину.
Девин встал.
— Хорошая мысль. — Он хотел сказать, что сам смажет ранку, но вовремя удержался.
Ворвавшийся в спальню матери Джейсон не мог выбрать более неудачного момента.
— Дядя Девин, ты собираешься снимать змея с дерева?
— Я...
Его ответ прервала Лилиан.
— Джейсон, сколько раз тебе говорить, чтобы не входил в мою спальню без стука? — Они с Девином не делали ничего предосудительного, но это не повод влетать в комнату без предупреждения.
— Извини, ма, — понурился Джейсон. — Я не думал, что ты будешь одеваться при дяде Девине.
Усмешка Маккея заставила Лилиан вспыхнуть.
— Это неважно. Ты знаешь правила. Если дверь закрыта, нужно стучать.
— Извини...
— Тигр, я сниму тебе змея, — вмешался Девин. — Ступай вниз. Я сейчас приду.
Джейсон пулей вылетел из спальни. А Девин повернулся к Лилиан и издал давно сдерживаемый смешок.
— Ох уж эти мальчишки, — сказал он, качая головой. — Когда будем обедать?
— Обедать? — Что общего у обеда с мальчишками?
— Забыла уговор? Я снимаю тебя с дерева, а ты спасаешь меня от голодной смерти.
Непохоже, чтобы тебе угрожала смерть от голода, подумала Лилиан, глядя на мускулистое тело Девина.
— В шесть часов.
— Отлично. Не забудь поставить на стол лишнюю тарелку.
Когда Девин снял запутавшегося в ветвях змея и вернулся в дом, Лилиан на кухне чистила картошку. Она уже приняла душ и надела легкое платье — видимо, для успокоения совести. Маккей прислонился к косяку и начал следить за тем, как она готовит обед.
Сил нет, какая хорошенькая... Лилиан распустила волосы, и по плечам рассыпались пышные золотисто-рыжие волны. Кроме того, она была без лифчика. Когда Девин понял это, у него глаза полезли на лоб. Ее груди круглились под легкой тканью и покачивались при каждом движении картофельного ножа. Молодая женщина стояла в профиль, и Маккей любовался ее маленьким носиком и полными, сочными губами, напоминавшими спелую землянику.
Но вот Лилиан повернула голову и встретила его взгляд. Девин улыбнулся:
— Ну что, полегчало?
— Да. Саднит намного меньше.
Его дерзкий взгляд упал на пострадавшее место.
— Значит, мазь помогла?
У Лилиан порозовели щеки.
— Вполне. — Она взялась за следующую картофелину и спросила: — Так ты снял змея с дерева?
— Да.
Тон и выражение глаз женщины тут же смягчились.
— Знаешь, ты выглядишь в его глазах героем. Похвала пришлась Девину по душе, но придала другое направление его мыслям.
— Это хорошо, однако я предпочел бы, чтобы ты перестала разыгрывать из себя героиню.
Сбитая с толку Лилиан забыла про картошку и уставилась на Маккея.
— Ты это о чем?
Девин оттолкнулся от косяка, подошел вплотную и отвел с ее лица прядь волос.
— О том, что тебе не следовало лезть на дерево. Его легкое прикосновение было необычайно чувственным, но Лилиан постаралась не обращать на это внимания. В последнее время женские чувства просыпались в ней все чаще и чаще, и справляться с ними становилось все труднее.
— Сам знаешь, Джейсон обожает эту игрушку. — Она отложила в сторону картофелину и принялась за морковь. — Что же мне оставалось? Бросить ее висеть на елке?
Девин насмешливо усмехнулся и присел на угол стула.
— Позволь напомнить, что эта попытка была не слишком успешной.
Непринужденный тон не делал его слова менее обидными. Лилиан долго смотрела на него, а потом молча занялась своим делом. Правда, от бедной морковки быстро остался один хвостик.
