Девин взял женщину за руку и повернул к себе.
— Черт побери, Лили, ты могла серьезно пораниться!
— Ничего страшного не случилось, — возразила она и выдернула руку.
— Благодаря мне. А если бы я не приехал? — Он невесело хмыкнул. — Дьявольщина, держу пари, что ты до сих пор торчала бы на дереве!
— Спасибо за подобное мнение обо мне, — пробормотала она, укладывая картошку и морковку в глиняные горшочки.
— Но это правда!
Лилиан поставила горшочки в духовку и включила таймер.
— Ты говоришь в точности как Майкл.
От этого сравнения Девин словно окаменел.
— Ты о чем?
Лилиан вымыла руки и начала вытирать их кухонным полотенцем.
— Майкл всегда пытался опекать меня и не позволял мне делать то, что хочется. Ты поступаешь так же.
Девин подошел к ней и бережно взял за плечи.
— Я не пытаюсь опекать тебя, Лили. — Ладони Маккея скользнули по обнаженным предплечьям женщины и нежно сжали ее пальцы. — Милая, просто я забочусь о тебе. Так же, как это делал бы Майкл.
Она отвернулась, боясь, что Девин увидит в ее глазах боль.
— Там была не только забота, — глухо обронила она.
— Лили... — Тут Девин осекся, потому что в кухню влетели Элизабет и Эмили. При виде двух зеленоглазых и медноволосых копий Лилиан, выражение его лица сразу смягчилось. Но сложением они пошли в отца, потому что были почти одного роста с матерью. Девочки были замечательные и занимали в сердце Маккея особое место. Стоило кому-нибудь из двойняшек улыбнуться, как он таял.
— Дядя Девин! — хором завопили они.
Он выпустил руки Лилиан, подошел к близнецам, обнял и поцеловал каждую.
— Как жизнь, мои дорогие? — любовно спросил Маккей.
— Хорошо. Отлично, — одновременно ответили они.
Девин улыбнулся им, отчетливо вспоминая тот день, когда они родились, и свою радость, не уступавшую радости Майкла. Теперь, когда Майкла больше не было, он ощущал себя их единственным защитником. Впрочем, так оно и было. Девин помогал Лилиан растить их. Как и Джейсон, девочки называли его дядей, и он с гордостью носил этот титул.
Элизабет подошла к холодильнику и заглянула внутрь.
— Дядя Девин, ты останешься обедать? — не оборачиваясь, спросила она.
Девин встретился взглядом с Лилиан, стоявшей на другом конце кухни, и на его губах заиграла неотразимая улыбка.
— Ага. Это награда за то, что я снял вашу маму с дерева.
Эмили посмотрела на него с любопытством.
— А что она там делала?
Лилиан бросила на Девина предупреждающий взгляд, но это не помогло. Его улыбка стала еще шире.
— Застряла, пытаясь достать змея Джейсона.
— О нет! — театрально застонала Элизабет, протыкая соломинкой пакет кока-колы. — Что скажут в школе, если узнают?
Эмили открыла стоявшую на буфете банку с печеньем «Ореос» и запустила туда руку.
— Честное слово, мы этого не переживем! Лилиан шлепнула дочь по руке и отняла банку.
— Не порть себе аппетит!
— Я есть хочу! — надулась девочка.
— Тогда возьми яблоко или банан. Элизабет прижалась к Девину и шепнула:
— Ма хочет, чтобы печенье осталось до ее ночного набега...
Девин выгнул бровь и лукаво поглядел на Лилиан.
— Ма, ты купишь мне платье для школьного бала? — умильным тоном спросила Эмили.
— Посмотрим.
— Тогда и мне тоже! — заявила Элизабет, не желавшая отставать от сестры.
Тут в кухню влетел Джейсон, за которым во всю прыть бежал Рыжик. Джейсон с разбегу врезался в Элизабет, Рыжик в него, кока-кола выплеснулась из пакета и залила майку девочки с портретом Элтона Джона.
— Смотри, что ты наделал! — закричала Элизабет, стирая брызги с лица знаменитого певца.
Джейсон скорчил сестре гримасу.
— Я не виноват! Меня Рыжик толкнул! Рыжик виновато потупился.
— Извини...
Лилиан стало жалко смутившегося мальчика.
— Джейсон виноват не меньше.
— Нет, меньше! — яростно заспорил тот.
— Ты не смотрел, куда бежишь, — вмешалась Эмили.
Джейсон задрал подбородок.
— Нет, смотрел!
Лилиан поняла, что пора вмешаться.
— Сейчас же убирайтесь с кухни и не появляйтесь здесь до самого обеда! — громко сказала она.
Все дружно замолчали и уставились на нее.
— Убирайтесь! — повторила мать семейства и указала на дверь.
Дети вышли, что-то ворча себе под нос. Оставшийся на кухне Девин хихикнул. Лилиан посмотрела на него с досадой.
— Над кем смеешься?
— Над тобой. — В его глазах плясали чертики. — Жалко, что у меня не было при себе судейского свистка.
— Могла бы одолжить... — Лилиан открыла холодильник, вынула банку пива, передала ее Девину, а себе налила чаю со льдом.
Маккей облокотился о буфет, открыл жестянку и сделал большой глоток.
— Значит, устраиваем ночные набеги на печенье?
От его обольстительного тона по спине Лилиан побежали мурашки.
— Просто я люблю «Ореос», — начала оправдываться она.
Нет, в улыбке Девина определенно было что-то дьявольское... Он наклонился к Лилиан, не сводя глаз с ее рта.
— Скажи, Лили, ты съедаешь печенье целиком или сначала пробуешь крем из середки?
Лилиан невольно облизнула нижнюю губу.
— Пробую крем... — Она тряхнула головой, избавляясь от наваждения, и нахмурилась: — А какое это имеет значение?
Маккей пожал плечами и сделал еще один глоток.
— По тому, как люди едят «Ореос», можно судить об их чувственности.
Она захлопала ресницами.
— Ты шутишь?
— Нисколько. — Он выглядел убийственно серьезным, но в уголках рта притаилась порочная улыбка. — Бьюсь об заклад, ты настоящий чувственный поедатель печенья.
— Нельзя ли сменить тему? — Кому пришло бы в голову, что разговор о печенье может быть таким возбуждающим? Лилиан покраснела, отвернулась к раковине и начала мыть тарелки.
Девин фыркнул, допил пиво и смял жестянку. Затем подошел к Лилиан и приложил тыльную часть ладони к ее бедру. Женщина медленно подняла взгляд. Его прикосновение было обжигающим.
