— А почему бы тебе прямо сейчас не отвезти мисс Макферсон на свое ранчо? Ланч съедите по дороге.
Линда замерла.
— Вы приготовили для нас ланч?
— Я настоял на этом, — просиял пастор. — Роджер сказал, что вы никогда не пробовали бутерброды с мясом буйвола. А я всегда их готовлю на церковных пикниках. Я завернул все в фольгу, так что остынут не скоро. А еще там есть большая бутыль с холодной водой и домашний хлеб Мэри. И мед. Свежий мед с нашей пасеки.
— Вы так добры, — пробормотала Линда, не зная, как и благодарить за такое великодушие. Она, конечно, слышала о местном гостеприимстве, а теперь могла воочию в этом убедиться.
— Я сначала хотел предложить вам позавтракать у меня на веранде. Но Роджеру надо успеть кое-что сделать до темноты. Вот я и собрал корзинку вам в дорогу.
Роджер покачал головой.
— Мисс не захочет ехать в моей развалине, а ломать арендованную машину на наших дорогах я ей не позволю. Лучше мы останемся здесь и отлично позавтракаем втроем.
— Мне кажется, идея пастора не так уж плоха, — начала Линда. — Мне бы очень хотелось посмотреть на настоящее ранчо, мистер Тейлор. Собственно, поэтому я здесь. И я ничего не имею против вашего грузовика. Я даже могу заплатить за бензин.
Судя по выражению лица Тейлора, лучше бы она промолчала.
— Подумайте хорошенько, мисс Макферсон. В моей машине нет кондиционера. К тому же я не смогу отвезти вас обратно в город раньше полуночи.
От гнева Линда даже побледнела.
— Неужели я выгляжу такой требовательной, слабой и беззащитной? Уверяю вас, это не так, — заявила она, поймав на себе его долгий пристальный взгляд. Понять этот взгляд можно было как угодно.
— Роджер не хотел сказать ничего плохого, — вмешался пастор. — Он просто старается, чтобы все было как можно лучше. Я тоже так делал, когда встретил мою Мэри. Поезжайте-ка и хорошо проведите время. Я присмотрю за вашей машиной, мисс Макферсон.
— Спасибо, пастор. Это было бы замечательно.
— Скажите, вы играете на органе?
— Нет, но я играю на фортепьяно.
— Отлично. Мать Роджера тоже прекрасно играла на фортепьяно.
— Ну, я ничего не говорила насчет «прекрасно», — засмеялась Линда.
— Позволим Роджеру судить об этом.
Так у него есть фортепьяно?
— Мой грузовик стоит за домом, — вмешался Роджер. — Я возьму корзинку, а вы постарайтесь устроиться поудобнее на пассажирском сиденье, мисс Макферсон.
— Я так и сделаю, — поспешно ответила Линда.
Неважно, в каком состоянии его пикап, она и виду не подаст, что ее это волнует.
Девушка пожала руку пастора и легкой походкой направилась за дом, закинув на плечо сумочку.
На стоянке она увидела полуразвалившийся пикап. Почти вся краска с него слезла — цвет определить было невозможно. Кажется, голубой.
Линда взобралась на подножку и попыталась открыть дверь, но она не поддавалась. Просунув голову в окно, девушка обнаружила ручку, давным-давно сломанную. Окно было открыто и, похоже, не закрывалось.
Из пассажирского сиденья торчало несколько пружин. Весь салон был забит старыми газетами и журналами. Пассажиру невозможно было даже вытянуть ноги.
Неудивительно, что он не смог найти водительские права. А может быть, у него их и нет?
Но напугать Линду было не так просто. Она влезла в машину со стороны водительского сиденья. Неужели эта так называемая машина способна передвигаться?
На пружинах сидеть, конечно, невозможно. Линда отыскала среди хлама на полу два изрядно потрепанных толстых каталога и уложила их поверх пружин. Потом аккуратно уселась на свое сооружение.
Роджер присоединился к ней минуту спустя и обнаружил, что та преспокойно дожидается его с улыбкой на раскрасневшемся лице.
Линда взяла корзину из рук ковбоя и поставила ее между сиденьями. С кажущейся неохотой Роджер уселся за руль и с грохотом захлопнул дверь. То ли он так рассердился, то ли иначе дверь не закрывалась. Линду это вдруг ужасно разозлило.
— Послушайте, мистер Тейлор... — начала она, теребя свою сумочку. — Если вы не хотите везти меня на ранчо, не надо. Мне просто не хотелось это обсуждать в присутствии пастора, такого симпатичного человека. Я не могла его обидеть, после того что он для нас сделал.
Загорелые руки Роджера стиснули руль.
— То есть вы хотите сказать, что передумали...
Неужели она снова его задела?
— Нет-нет! На самом деле очень хочется провести с вами день. Но ужасно неловко создавать такие трудности. Вы ведь приезжаете в город раз в две недели. А сегодня вечером придется везти меня обратно.
— Дорога, конечно, грязная, но тут не очень далеко.
— Но состояние вашего грузовика с каждой поездкой все ухудшается. А вам ведь приходится экономить... Я не могу злоупотреблять вашей добротой.
Ковбой резко выдохнул — похоже, она опять сказала что-то не то. Но Линду это уже не заботило, необходимо высказать все сейчас.
— Дело в том, что я никогда не была знакома с владельцами ранчо. У вас ведь очень много работы, и непрошеные гости совершенно ни к чему. Я не обижусь, если вы поедете на ранчо один и захватите корзину с завтраком. Я прогуляюсь по городу, где-нибудь перекушу, а вечером заберу машину. Пастор ничего и не узнает.
— Сдается мне, вы вовсе не хотите бутербродов с мясом буйвола и гораздо больше заботитесь о чувствах пастора, чем о моих.
— Неправда! — В кабине все зазвенело от неожиданно громкого восклицания Линды.
— Тогда поехали. — Его глубокий хрипловатый голос эхом отозвался где-то у нее внутри. — Мне очень хочется показать вам койотов. Они выбираются из логова перед грозой. А сегодня, похоже, она будет. Хотя никогда не знаешь наверняка. Вы ведь, кажется, говорили, что еще не видели койотов?
Линда отрицательно покачала головой, почти физически ощущая возникшее между ними напряжение. Она даже не очень понимала, о чем говорит ковбой.
— Видела только на картинках. У меня не было времени побродить по окрестностям.
— Они похожи на исчадия ада со своими горящими глазами. — Роджер заглянул в ее распахнутые от ужаса глаза, и уголок его губ медленно пополз вверх.
У нее екнуло сердце. Кажется, такое становится обычным явлением в присутствии этого мужчины.
Он пристально посмотрел в глаза Линды.
— Мне всегда хотелось провести медовый месяц вдали от людей, в окружении дикой природы, — добавил он неожиданно.
В этом человеке ни капли притворства! Просто он и его жена должны принадлежать друг другу и природе. Интересно, какая она, эта любовь? Только двое и ничего и никого больше?
Линда молчала, очарованная такой перспективой. Как же он отличается от Фреда. Тот мечтал плыть среди греческих островов на новой фамильной яхте, попивать дорогое французское шампанское и развлекаться с богатыми гостями. Фред не принимал жизнь без общества. Линда так и не смогла понять,
