Атмор Холл [Женщина в зеленом]

В его наглости было что-то такое, что заставило меня задрожать. Казалось, что он занимает какое-то привилегированное положение и знает, что она не поставит его на место. Но у меня не было времени обдумать все это сейчас.

Джастин отошел от этого типа, а Мэгги и я последовали за ним на улицу. На тротуаре Джастин быстро объяснил нам:

— Лео сказал, что Марк и Алисия отправились обратно в Атмор в машине Марка. Я поеду за ними. Я не знаю, что задумал Марк, но он пьян, и я не доверяю ему. Вы можете поехать со мной, если хотите.

— Я поеду, — сказала я без колебаний.

Джастин протянул мне руку — она была сильной и уверенной. Рядом с нами, когда мы бежали к такси, спотыкаясь на высоких каблуках, бежала и Мэгги. Как бы то ни было, она оправилась от удара, и в ней появилась какая-то новая целеустремленность. Это означало, что она что-то задумала, а я не доверяла ей, когда она была движима какими-то тайными замыслами.

Когда мы подъехали к гаражу Джастина, было уже почти двенадцать. До Атмора надо было ехать почти четыре часа, а у Марка и Алисии было большое преимущество во времени.

XIII

Как только мы миновали окрестности Лондона, тьма сгустилась, лишь кое-где было немного светлее. Звезд на небе не было видно. Свет фар бежал впереди, прорезая тьму и выхватывая из нее то ограды, то деревья, то поля. Когда начались холмы, дорога стала более извилистой. Иногда в свете фар поблескивала вода, когда мы проносились мимо пруда или озера. Когда было можно, мы огибали города и сворачивали на деревенские дороги.

Некоторое время мы ехали молча, и Джастин так вцепился в руль, как будто хотел своим нетерпением придать машине ускорение. Он вел прекрасно и никогда не рисковал безрассудно, но мы неслись на самой грани того, что могли допустить английские дороги. Я не знала, чего он так боится, что пугает его впереди. Не было никаких шансов догнать Марка, который водил машину так, как будто его жизнь была заговорена — а сегодня он был совсем в неподходящем состоянии для такой езды. На заднем сиденье Мэгги едва шевелилась, и я в течение первого часа пути ни разу не взглянула на нее. Но так продолжаться не могло, мы не могли быть без конца в таком напряжении. Мы не могли, несясь с такой скоростью по дорогам, предотвратить что бы то ни было, что ждало нас впереди. Неожиданно именно Мэгги нарушила напряженное молчание.

— Неужели ты не перестал чувствовать себя виноватым перед Алисией? — спросила она Джастина. — Ты считаешь себя ответственным за шаги, которые она предпринимала с открытыми глазами.

— Я виноват, — сказал Джастин. — Я сделал все, чтобы это стало возможным.

— Чушь! — воскликнула Мэгги. — Это снова какая-то шахматная игра. Ты взял вину на себя, когда была вырыта тура, хотя ты и не был виноват и все об этом догадывались.

— Марка всегда очень оберегали, — заметила я с горечью.

— Марк? Кто говорит о Марке? — сказала Мэгги с вызовом.

— Но это был Марк, тот, кто сломал туру, и…

— Конечно нет! — отрезал Джастин.

Я в отчаянии всплеснула руками.

— Почему вы все не можете сказать прямо, что вы имеете в виду? Почему мы не можем сказать друг другу правду, хоть раз — все мы?

Джастин положил ладонь на мои дрожащие пальцы и крепко сжал их.

— Тише, дорогая. Не сейчас. Потерпи еще немного, Ева. Игра не окончена, и меня очень беспокоит следующий ход.

Снова воцарилось молчание, только ветер свистел в ночи. Иногда из-за облаков проглядывали звезды. Но луны не было. Ни я, ни Джастин больше не заговаривали. И опять Мэгги нарушила молчание некоторое время спустя.

— Почему ты так отчаянно спешишь, Джастин? Что изменится оттого, что Марк и Алисия уже дома? О чем ты беспокоишься?

Он холодно ответил ей:

— Я беспокоюсь о двух вещах. Одна из них та, что я оставил Алисию с Марком, другая — моя машина и мастерская в Атморе. Если Марк приехал домой раньше меня, как это, наверняка, и…

Мэгги нервно рассмеялась.

— Ты никогда не отдавал должного Марку. Неужели ты действительно думаешь, что он может дотронуться до твоей машины?

— Не знаю, — сказал Джастин, и его тон был суров.

Я вспомнила слова Марка о том, что Джастин всегда выигрывает.

В конце концов, мерцание огней фар и шум ветра навеяли на меня сон, и я попыталась свернуться калачиком на сиденье, положив щеку на спинку так, чтобы немного подремать. Но я часто вздрагивала и просыпалась и каждый раз обнаруживала, что моя голова лежит на плече Джастина. Я хотела бы остаться в таком положении и знала, что он тоже. Но я не могла. Не теперь. В конце концов, я выпрямилась и уселась как можно удобнее, чтобы больше не дремать. Но это было еще хуже, потому что у меня все время в голове возникали вопросы, на которые я не находила ответа.

Алисия, богатая, ухоженная, способная защитить себя, — одно дело. Но Алисия, потерявшая все, что имела, — совсем другое. Джастин не мог совершенно бросить Алисию, которая так отчаянно нуждалась в его поддержке, и, как это ни странно, я бы не любила его так неистово, если бы он мог. Но как далеко он мог зайти в желании помочь ей, как?

Один раз мы остановились в отеле небольшого городка и нашли там кого-то, кто принес нам чай и кексы. Это был единственный перерыв в нашей безумной ночной гонке. Но даже и тогда мы пили, делая большие глотки и обжигаясь, кашляя от попавших в не то горло крошек. Мы вернулись в машину очень быстро.

Все-таки мы немного встряхнулись, и Мэгги заговорила снова, возвращаясь к тому, что Джастин сказал ей в клубе.

— Что бы ни случилось, ты не можешь потерять Атмор, Джастин. Ты не можешь сделать такую глупость.

— Атмор не будет потерян, — сказал Джастин. — Дом — это часть Англии. Он будет существовать еще очень долго в любом случае. Неужели имеет значение, кто в нем живет сейчас?

Я услышала как бы со стороны свой голос:

— Это много значит для тебя.

Джастин не отрывал глаз от дороги.

— Кто есть я? Как долго длится жизнь одного человека? Я уже старше, чем был Джон Эдмонд Атмор, когда умер. И его смерть не оказала никакого влияния на Атмор Холл. Дом был сожжен, а на его пепелище выстроили теперешний Атмор.

Мэгги тихо ответила ему:

— Если этот дом рухнет, никто не выстроит его заново. Те времена прошли навсегда.

— Знаю, — сказал Джастин, и мы снова ехали молча.

Сейчас он был лордом Атмором. Никто бы не смог сохранить его с такой любовью и заботой. Но этот разговор о сгоревших домах встревожил меня, и я почувствовала волнение. Слишком много пожаров было в моих мыслях, когда я думала об Атморе.

Я стала напряженно смотреть вперед, чтобы не пропустить то место, откуда можно было видеть дом задолго до того, как подъедешь к нему. К тому времени взошел месяц, и он то появлялся, то прятался за облаками. Дорога стала более знакомой. Мы могли видеть далеко вперед через поля. Наконец, вдали над горизонтом появились очертания Атмора, которые тут же были скрыты рядами деревьев. Дом был на месте,