Я довольно путано объяснила, что, осматривая окрестности, наткнулась на этот дом и мне стало любопытно. Он нетерпеливо слушал, теребя пальцами бороду, и, казалось, не верил, что я попала сюда нечаянно.
— Эдит куда-то исчезла, — сказал он. — Думал, что найду ее здесь.
Не знаю почему, но инстинкт подсказал мне, что он лжет и пришел сюда вовсе не за ней.
— Здесь никого не было, — сообщила я.
— На вашем месте я бы не говорил Эдит, что вы здесь были, — продолжил Алекс. — Она, знаете ли, ревниво относится к своим владениям. Никто не дотрагивается до ее инструментов. Эдит не позволяет даже слугам тут убирать, все делает сама!
— Простите, — сказала я. — Здание показалось мне открытым, пустым и бесхозным! — И тут краем глаза увидела, что в окне что-то мелькнуло — расплывчатое, неясное, но тут же исчезнувшее. Лицо? Кто-то заглянул и увидел нас?
— По-моему, вас кто-то ищет, — сказала я. — Вероятно, мне лучше уйти.
— Я пойду с вами, раз уж Эдит здесь нет, — поколебавшись, заявил он.
«Это уж слишком для Кэтрин», — подумала я, но была рада, что пойду не одна.
Когда мы уже подходили к дому, Алекс остановился.
— Будьте осторожны, не вмешивайтесь в то, чего не понимаете, — тихо произнес он, и я снова увидела скрытый огонь в его светлых, прозрачных глазах.
— Что вы имеете в виду? Разве я вмешиваюсь?
— А разве нет? — Его окруженные бородой губы скривились в не очень приятной улыбке. — Вы встали между Кэтрин и ее дочерью, и полагаю, поставили себя в гораздо более неприятное положение, чем думаете
— Это мне известно! — возразила я. — Сегодня утром Миссис Дру чуть не сбила меня машиной!
Он воспринял мои слова так, словно новость его не удивила, но я не могла с уверенностью сказать, было ли ему известно о случившемся. Я взбежала по лестнице и вошла в дом. Что было на уме у Алекса Стэра, я не знала, но доверяла ему меньше, чем когда-либо. Должно быть, мне стоило опасаться не только Кэтрин.
Войдя в свою комнату, я оставила дверь открытой, чтобы услышать, когда Лейла будет подниматься по лестнице. Уже наступал вечер, и примерно через час ожидались первые гости. Надо было принять душ, одеться, приготовиться к приему. Я слышала, как из комнаты вышла Кэтрин и направилась в одну из ванных комнат. Затем по лестнице молча поднялись Эдит с Алексом. Наконец появилась Лейла. Она шла медленно, неохотно, словно каждый шаг приближал ее к какой-то роковой черте. На последней ступеньке девочка подняла глаза и увидела меня.
Я улыбнулась ей, изо всех сил стараясь быть Веселой и непринужденной, и предложила:
— Когда будешь готова, позови меня, я помогу застегнуть тебе «молнию».
Она помотала головой:
— Я передумала! Сегодня я не надену это платье!
— Потому что оно не понравилось твоей маме? Но она же не видела его на тебе! Разве она может знать, как оно тебе идет?
Лейла с несчастным видом кивнула:
— Видела! Она заставила меня его примерить. Ей не понравилось.
— Так что же ты думаешь надеть?
— Да что-нибудь старое, прошлогоднее. — Она поколебалась, затем бросила на меня печальный взгляд. — Мне так хотелось надеть что-нибудь новое! Так хотелось!
Я прекрасно понимала это извечное женское желание. Лейла хотела выглядеть неотразимой для мужчины, который на самом деле, вероятно, даже не заметит, во что она одета, потому что будет танцевать с женщиной в красном платье. Но, как бы то ни было, я должна была воспользоваться явным желанием Лейлы выглядеть как можно лучше!
— Все равно надень желтое, — настаивала я. — Иногда нужно выбирать самой! Даже твоя мама может ошибаться!
Девочка дошла до своей комнаты и нетерпеливо открыла дверь.
— В этом Кэти не ошибается! — Она вошла в комнату, закрыв за собой дверь прежде, чем я успела что-либо ответить.
Глядя на некрашеную деревянную дверь, захлопнувшуюся перед моим носом, я попыталась собраться с мыслями для эффективной атаки на проблему, с которой пришлось столкнуться. Такую пустяковую проблему, как новое платье! Но ведь за этим крылось гораздо большее!
Если Лейла наденет желтое платье и будет выглядеть так же хорошо, как тогда в магазине, это очень поможет в нашей борьбе против разрушительного влияния Кэтрин. Если мне удастся отвратить девочку от рабского поклонения матери, которая не заслуживает ни любви, ни уважения, у нее начнется своя, новая жизнь, а Кинг сможет уйти и начать жить для себя! Как всегда, при мысли об его отъезде у меня сжалось сердце, но это тоже надо было пережить! Никакого совместного будущего у нас с ним быть не могло.
Я снова стала ждать, на этот раз Кинга. И когда он появился на горизонте, перегнулась через перила и твердо сказала ему:
— Мне нужна ваша помощь.
Похоже, он был в дурном настроении, предстоящий прием его не радовал, но это не помешало ему пройти со мной в мою комнату. Я пригласила его сесть, закрыла дверь и сама села на постель. Он не сделал ни единого шага, чтобы приблизиться ко мне, но пристально смотрел на меня, словно пытался запечатлеть в памяти мое лицо. Я не могла вынести этого взгляда сдавшегося и оставившего всякую надежду фаталиста. Я знала, куда это может завести, потому что сама пережила подобное, но Кингдону Дру такого пожелать не могла.
Второпях я поведала ему историю с желтым платьем.
— Теперь проблема заключается в том, — подчеркнула я, — чтобы любыми путями заставить Лейлу его надеть!
Выслушав меня, он устало возразил:
— Боюсь, здесь мы ничего не сможем сделать.
— Сможем, если вы мне поможете! — возразила я.
— Каким образом? — не веря своим ушам, спросил он.
Я пустила в ход всю силу моих убеждений:
— Прежде всего, будьте с ней помягче! Сдерживайтесь, даже если она будет говорить возмутительные вещи! Называйте ее, как в детстве, самыми ласковыми именами! Ласкайте ее ухо! Нам нужно лишь заставить ее надеть платье ради вас, вот и все!
— Платье! — произнес он. — В такое время!
— Доверьтесь мне! Доверьтесь и хоть раз помогите! Его взгляд смягчился.
— Ладно, попробую. С чего начнем?
Я побежала к соседней двери и постучала. Он стоял рядом и ждал. Лейла ответила раздраженно, грубо. Увидев, как у Кинга напряглась челюсть, я дотронулась до его руки. Он расслабился и печально улыбнулся.
— Мы здесь с твоим отцом, — сказала я через дверь. — Можно к тебе на минутку?
Лейла ответила не сразу, было слышно, как она нервно ходит по комнате. Открыв дверь, девочка предстала перед нами, босая, одетая в цветастое гавайское платье.
— Можно войти? — спросила я.
Она перевела удивленный взгляд с меня на отца:
— Я одеваюсь! У меня не так много времени! Кинг пришел мне на помощь.
