задумывалось над чувствами, никогда их не анализировало. Интересно, какими были ее родители и как прошла ее юность? А потом взрослая жизнь с мужем и сыном? Я не видела в доме ни одной семейной фотографии.
— В любом случае, — продолжала она, — если вы не сможете за ближайшие дни предъявить мне реальные доказательства, я приму предложение Корвинов и откуплюсь от них.
Я спокойно ответила на ее деспотизм.
— Вы собираетесь отослать миссис Корвин? Мне кажется, что если Элис к кому и привязана, так это к ней.
Что может оказаться еще одним жестоким последствием похищения в раннем возрасте, подумала я. Насильственное разлучение с родными обрывает все узы, и даже память о том, что тебя любили, постепенно исчезает. Неважно, насколько сильны были эти чувства, они все равно заменяются новыми отношениями. Вероятно, Элис достаточно сильно привязана к Пиони, хоть и критикует ее. Разлучение может оказаться для нее болезненным. Еще одно разлучение. И как ни больно мне было об этом думать, я понимала, что с взрослением ребенка такая рана будет только увеличиваться.
Миссис Ариес ответила довольно резко.
— Естественно, я отошлю эту женщину. Фарли с радостью заберет свою жуткую женушку, как только получит от меня значительную сумму. Я собираюсь создать многолетний трастовый фонд, чтобы деньги нельзя было растранжирить. Там будет пункт, который не позволит им вернуться и требовать дополнительных денег. Если они в будущем причинят какие-нибудь проблемы, фонд будет ликвидирован и они останутся ни с чем. Мои адвокаты проработают все до последней детали. Я хочу, чтобы ребенок был в моем единоличном распоряжении. И именно поэтому мне необходимо исключить вас.
Исключить? Резкое выражение. Миссис Ариес представления не имеет, что Элис за ребенок, она очень мало вынесла из общения с ней. У нее в руках может оказаться еще один бунтарь-Эдвард, хотя я сильно подозревала, что Элис может оказаться даже посильнее его.
Миссис Ариес услышала какой-то звук и посмотрела в сторону двери. Крамптон уже вернулась в свой темный угол, но Диллоу по-прежнему стоял в дверном проеме и потом ступил в комнату, сделав несколько шагов к нам. Странно. Мне показалось, что миссис Ариес вдруг стало некомфортно под его прямым взглядом. Но она заставила себя встряхнуться и грозно глянула на Диллоу, напоминая, кто здесь хозяин.
— Элберт, тебе известно, что я собираюсь сделать, — сказала она.
Впервые я услышала, что она зовет Диллоу по имени, и, кажется, это имело какое-то особое значение.
— Тогда, вероятно, я должен подать заявление об увольнении. Миссис Ариес. — Было заметно, как он напряженно застыл.
— Не глупи! И вспомни о правилах, которые я установила. Мы позже это обсудим. Ты что-то хотел?
— К вам девочка, — сказал он и отступил в сторону.
Диллоу явно не хотел впускать Элис, и она просто обошла его по кругу. Миссис Ариес посмотрела на нее с большим, чем обычно, интересом.
— Входи, Элис, и расскажи мне о вашем визите к миссис Радбурн.
Элис, как всегда, подошла с таким видом, словно ожидала, что все ее слова будут оспариваться.
— Миссис Радбурн странная, но она мне понравилась. И мне нравится ее имя. Ли-ита, — с пришепетыванием сказала Элис и сделала большие глаза.
— Забудь об актерской карьере, — сказала миссис Ариес. — Чем она тебе понравилась?
— Она не забывала о моем присутствии, разговаривала как со взрослой. И еще она дала мне одну красивую штучку. — Элис повернулась ко мне. — Вы ее не потеряли?
Я открыла сумочку и сначала наткнулась на перо ворона. Под ним лежала аккуратно завернутая брошка в виде цветка лотоса. Элис взяла ее у меня из рук и нетерпеливо развернула обертку.
— Смотрите! Правда, она красивая? У меня такой никогда не было. Миссис Радбурн еще сказала, что я должна показать вам. — Элис подошла к инвалидному креслу и протянула миссис Ариес изящную коралловую вещицу.
Та с изумлением взяла брошку в руки.
— Как же… это украшение много лет назад подарил мне Льюис Радбурн. Он привез эту брошь из Индии специально для меня. Я думала, что потеряла ее. Я всегда жалела о ее пропаже, я очень дорожила этой маленькой брошкой. Не представляю, откуда она у Литы, но она принадлежит мне. И она это отлично знала, Элис, потому и предложила тебе показать ее мне.
Элис мгновенно превратилась в грозовую тучу и выхватила бы у нее свою брошку, если бы миссис Ариес не держала ее вне пределов досягаемости.
— Мама доктора Джоэла отдала ее мне! — закричала девочка. — Она сказала, что брошка останется мне на память о нашем визите. Если вы у меня украдете ее, я пойду в вашу комнату и заберу ее обратно. Она моя!
Миссис Ариес на мгновение застыла, не отдавая ей брошку, но потом внезапно сдалась.
— Прекрати это, Элис. И постой спокойно. Лита отдала тебе то, что ей не принадлежало, но я отдаю тебе то, что принадлежит мне. Давай, я прикреплю ее к твоему воротничку.
Неожиданно одержав победу, Элис остановилась и позволила приколоть украшение к своей джинсовой курточке.
— А теперь уходите, вы обе, — сказала миссис Ариес. — Я очень устала. Крамптон, принеси мне мой чай, пожалуйста.
Крамптон тут же ушла на кухню. У меня оставался свободный час перед встречей с Кирком, и я решила побыть с Элис.
— Интересно, дядя Тим еще внизу? — высказалась я.
Мы заглянули в парадную гостиную, но там было пусто. Элис направилась к черной лестнице.
— Он, наверное, пошел к себе. Но он говорил мне, что не возражает, если вы к нему зайдете…
На третьем этаже Элис прошла в глубину коридора, туда, где виднелась открытая дверь в какую-то комнату.
— Подождите здесь, — строго сказала она и пошла внутрь вперед меня.
Я увидела небольшую гостиную с простой обстановкой. Мебель, похоже, стаскивали сюда за ненужностью со всего дома. Однако книжные полки, ломившиеся от книг, были сделаны качественно и красиво. И эти книги, без сомнения, составляли жизнь Тима. Мои родители, по крайней мере, имели друг друга. Открытая дверь справа вела в спальню, а прямо передо мной находилась залитая солнцем мастерская. Она была завалена кусками дерева, инструментами и бутылочками краски.
Дядя Тим стоял в дальнем конце комнаты спиной к нам и смотрел на небо. Элис подошла к нему и подождала, пока он заметит ее. Мне очень понравилась такая тактичность. Если ты думаешь, что находишься в одиночестве, тебя может испугать даже простое прикосновение. Он заметил Элис, она показала ему на меня жестом, и он перевел на меня глаза.
— Все в порядке, вы можете войти, — сказала мне Элис.
Я прошла вперед, встала прямо перед стариком и протянула ему руку.
— Здравствуйте, мистер Радбурн. Я Дженни Торн.
Я говорила естественно, зная, что слишком усиленная артикуляция может ему помешать. Я все еще не представляла, насколько хорошо он умеет читать по губам. Об этом умении ходит много мифов, и слух оно полностью не заменяет. Имена всегда трудны для понимания, но Элис наверняка писала ему мое на бумаге.
— Вы можете называть его дядей Тимом, — сказала мне девочка. — Ему так нравится больше всего.
Старик взял мою руку в свою большую, загрубелую ладонь и чуть застенчиво произнес:
— Добро пожаловать, Дженни Торн.
— Можно, я осмотрюсь здесь? — Я обвела рукой комнату; язык тела всегда помогает общению, а некоторые жесты вообще универсальны. Слышащие полагаются на тон собеседника, даже не задумываясь об этом, а глухие лишены такой возможности. И язык тела помогает им восполнить выразительность
