бед. Я ощутила это с самого начала. Я, видите ли, чувствительна к таким вещам. Нередко вижу то, что скрыто от других. Мне бы очень не хотелось, чтобы с вами произошло какое-нибудь несчастье.
— Вы мне угрожаете? - спросила я. Ее бледное лицо покраснело.
— Уезжайте отсюда, Линда Ирл. Уезжайте и оставьте нас в покое. Если вы не уедете сразу, я добьюсь того, , чтобы вы не задержались здесь надолго. И я не позволю вам отнять у меня Адрию.
Пока я колебалась, не желая вступать с ней в перепалку, в комнату вернулся Джулиан.
— Я поговорил с Адрией о вашем переезде, Линда. Кажется, ей понравилась эта идея. Вы уже сказали об этом моей сестре?
Ответила Шен:
— Она мне сказала, и я считаю, что ты совершаешь большую глупость, Джулиан. У этой девушки есть аура, которая не предвещает ничего хорошего. Предвещает трудности… и опасность.
На Джулиана ее слова не произвели никакого впечатления.
— Я боюсь, что ты в своем воображении расцвечиваешь ауры людей так, как тебе угодно, — упрекнул он сестру.
В комнату вошла служанка с подносом, На котором стояли чайник и чашка. Джулиан оставил сестру на попечении служанки и жестом поманил меня в холл. Там он отвел меня к лестнице, чтобы Шен не смогла услышать наш разговор.
— Не обращайте внимания на высказывания сестры. Я попытаюсь ее убедить, что вы переезжаете сюда ради Адрии. Шен заменила ей мать после смерти Марго… а может быть, и раньше. Она просто ревнует.
Облик Марго стал вырисовываться в моем воображении все с большей ясностью; мне было жаль Джулиана, любящего и обманутого мужа, хотя я не должна испытывать к нему симпатию, раз он так дурно поступает со Стюартом. Мое отношение к Джулиану оставалось неустойчивым и колебалось подобно маятнику: притяжения сменялось отталкиванием, за которым снова следовало притяжение. Жизнь в этом доме не сулила мне покоя.
— Так вы переезжаете, Линда? — Он сжал мне руку.
У меня уже не было выбора. Я повиновалась чувству долга.
— Я вернусь в Сторожку и соберу вещи. Но мне бы не хотелось бросать работу. Возможно, и для Адрии будет лучше, если мне придется уходить по вечерам: тогда она не станет расценивать мое присутствие как что-то гарантированное.
Джулиан проводил меня до передней двери. Выйдя на крыльцо, мы столкнулись там с Эмори Ольтом.
Я быстро повернулась к Джулиану.
— Не сообщите ли вы мистеру Ольту, что я буду жить в доме? Он не одобряет моего появления в ваших владениях.
— Все в порядке, Эмори, — обратился Джулиан к старику. — Мисс Ирл присмотрит за Адрией. Она останется у нас в доме на некоторое время.
Я приготовилась к самому худшему. Рано или поздно Эмори скажет Джулиану, кто я такая. Но сейчас он этого не сделал. Он только кивнул Джулиану, мрачно взглянул на меня и, прихрамывая, скрылся за углом дома. По крайней мере, он не станет преследовать меня, когда я буду идти по лесу.
Вернувшись в сторожку, я решила найти Клея. Шен многое мне порассказала. Я узнала причину, по которой Клей недолюбливал Марго. Интересно, насколько сильной была его неприязнь; ведь он мог ее не только ненавидеть, но и бояться. Разве этого недостаточно, чтобы предпринять кое-какие действия после того, как Стюарт вышел из библиотеки, расположенной рядом с комнатой Марго? Клей мне нравился, но ради Стюарта я не должна исключать и эту версию.
Я обнаружила Клея в кухне, он обсуждал с поваром меню. Когда я спросила, не может ли он со мной поговорить, Клей отложил дела и прошел со мной в комнату отдыха. Мы сели на диван перед погасшим камином.
Я рассказала ему о предложении Джулиана. Клей слушал внимательно, поглаживая свою аккуратную квадратную бородку.
— Значит, тебе удалось добиться своего и проникнуть в этот дом, Линда.
— Адрия меня полюбила. Возможно, она нуждается во мне. Я тоже ее люблю. И должна попытаться ей помочь.
Клей взял кочергу и стал ворошить юлу в камине.
— Я верю в твою искренность, когда ты говоришь об Адрии. Но что произойдет, когда Джулиан узнает о твоем маскараде; ведь рано или поздно это случится? Он не сможет с этим примириться. Не получится ли так, что ты принесешь Адрии больше вреда, чем пользы?
— Я должна попробовать, — упрямо повторила я.
— Может, будет лучше, если я скажу ему правду? Пусть он узнает ее от меня и остановит эту авантюру, пока дело не зашло слишком далеко.
Я умоляюще взяла его за руку.
— Не делай этого, Клей… ну, пожалуйста. Дай мне этот шанс. Ради Стюарта.
На его лице появилась смутная и несколько кривая улыбка, но он мягко накрыл ладонью мое запястье.
— Ты просишь меня так, как ребенок вымаливает лакомства у родителей. Мне жаль, что ты оказалась вовлеченной в интриги Грейстоунза, хотя и не по своей вине. Полагаю, что ты не сможешь причинить большого вреда по прошествии столь долгого времени…
— Что ты хочешь этим сказать? Что в доме существует какое-то свидетельство преступления, которое со временем становится все труднее распознать?
— Может, и так, — беззаботно ответил он, — Но в данный момент меня интересует другой вопрос: где я возьму горничную на сегодняшний вечер?
— Джулиан не возражает, если я сохраню эту работу. Я и так буду с Адрией большую часть дня. Возможно, я с ней немного позанимаюсь в качестве репетитора. А вечера она может проводить с отцом.
— Бедная Шен, — мягко сказал он.
— Что ты имеешь в виду?
— Нам следовало завести ребенка. Она в этом отчаянно нуждается, ей не на кого излить свою любовь. Но я никогда не считал, что из нее может получиться хорошая мать. Способность подавлять человека своей любовью — это не добродетель.
В моем мозгу вспыхнули слова, сказанные Джулианом о Стюарте.
— Клей, считаешь ли ты, что Стюарт — испорченный человек?
— Конечно. Разве ты не подавала ему всего на блюдечке? — Произнося эти слова. Клей смотрел на меня дружелюбно, на него трудно было обижаться.
Я отогнала от себя неприятные мысли о возможных пробелах в воспитании Стюарта.
— Иногда Джулиан верит, что Стюарт толкнул кресло Марго, — сказала я. — Это то, во что ему хочется верить.
— Верно. Это наиболее безопасная для него версия.
— Как ты можешь так спокойно к этому относиться, если сам не считаешь Стюарта виновным?
Я почувствовала, что он хочет ускользнуть от ответа. Клей встал и положил кочергу на место.
— Я и сам не всегда знаю, во что верю. Но не это должно тебя беспокоить. Не думаешь ли ты, что, переезжая в Грейстоунз, вступаешь на вражескую территорию?
— Единственная реальная опасность, которая мне там угрожала, исходила от Эмори Ольта. Но Джулиан с ним поговорил.
— А как насчет кота, дважды оказывавшегося в твоей комнате? Ты думаешь, что это тоже дело рук Эмори?
— Едва ли. Джулиан считает, что это один и трюков Шен. Но я не боюсь Шен.
— Тогда ты храбрее меня, — загадочно заметил он и направился к своему кабинету.
Я поднялась к себе, чтобы упаковать вещи. На этот раз я не застала в своей комнате Циннабара — скорее всего потому, что Шен лежал постели в ожидании доктора. Последние слова Клея меня озадачили.
