Как только они ушли, миссис Эрим взяла с соседнего столика элегантный стеклянный пузырек и протянула его Трейси.
– Одеколон для рук, – объяснила она. – Воспользуйтесь им. Таков принятый турецкий обычай.
Трейси побрызгала одеколоном руки, и к аромату, царившему в комнате, прибавился новый запах. Он был очень приятным, но все время как бы ускользал.
– Нравится? – поинтересовалась миссис Эрим. – Это в основе розовое масло, но с моими собственными маленькими добавлениями. Я сама выделила этот запах. Это так, небольшое развлечение, которое позволяет мне коротать время.
Трейси пробормотала какие-то похвалы аромату и обнаружила, что уже немного побаивается эту явно незаурядную женщину. Миссис Эрим выбрала из горы отобранных ею вещей желтый шарф и развернула его со слегка презрительной гримасой.
– Хорошенькая вещица, но материал, да и работа никуда не годятся. Я прикладываю немало усилий, чтобы возродить в деревне ткачество, каким оно было в старину. Но мы позабыли искусство предков, и теперь нам предстоит пройти долгий путь его возрождения. Зато изделия из меди и латуни у нас получаются блестяще. Для них я всегда смогу найти покупателей за границей. К сожалению, шелковые изделия оставляют желать лучшего и пока не вызывают в Америке особого интереса.
– Так вы покупаете их не для себя? – удивилась Трейси.
Миссис Эрим взмахнула рукой.
– Нет, нет… их делают для продажи за границу крестьяне из соседней деревни, в которой я пытаюсь возродить старинные ремесла. Крестьяне знают, что я хочу помочь им и что я могу найти покупателей для некоторых их товаров за границей. Торговля напрямую позволяет экономить деньги, которые пришлось бы отдавать стамбульскому посреднику. Для меня это не бизнес, а просто небольшой подарок стране, которая приютила меня. Однако я пригласила вас сюда не для того, чтобы обсуждать свои ничтожные усилия по возрождению старинных турецких ремесел. Bien[5]… а вот и ваш чай. Можно освежиться по ходу разговора.
Ахмет внес латунный поднос с маленьким самоваром и двумя стаканами на элегантных фарфоровых блюдцах. На подносе стояло, кроме того, большое блюдо с ломтиками лимонов и тарелка с крошечными пирожными. Без тени улыбки, чуть ли не угрюмо, Ахмет взял с полки в верхней части самовара маленький чайничек и подставил его под краник самовара. Когда вода, нагретая в трубке углем, находящимся внутри, залила листья чая, дворецкий поставил его обратно на полочку, чтобы он не охладился, пока будет завариваться, и подал Трейси маленькую тарелочку с салфеткой. После этого миссис Эрим жестом отпустила его. Ахмет-эффенди повиновался приказу госпожи, но при этом бросил на нее такой сердитый взгляд, будто хотел остаться. Когда за ним закрылась дверь, Сильвана Эрим вздохнула.
– Характер Ахмета-эффенди с годами не улучшается, и, по-моему, тут уже ничего нельзя сделать. Он служил моему мужу и очень предан нашей семье. Временами с ним приходится нелегко, но он хорошо изучил всех нас, знает наши желания и нужды и верен всем, кто носит фамилию Эрим. А теперь вы должны рассказать мне о себе, мисс Хаббард, и о том, зачем приехали сюда.
Пока Трейси пыталась как можно понятнее объяснить цель своего приезда, миссис Эрим разлила заварившийся чай в небольшие стаканчики и протянула тарелку с пирожными. Когда Трейси закончила рассказ, она задумчиво кивнула.
– Боюсь, ваш мистер Хорнрайт поступил не очень правильно и разумно. Извините меня за прямоту, но вы молоды и не обладаете опытом, необходимым для такой ответственной и сложной работы. Едва ли вы в состоянии оказать мистеру Рэдберну большую помощь. Разве я не права?
– Я и не надеюсь оказать ему большую помощь в работе над книгой, – откровенно призналась Трейси. – Мистер Хорнрайт рассчитывал, что я могу разобрать собранный мистером Рэдберном материал, определить, на какой стадии подготовки к сдаче в печать находится книга и что еще осталось сделать. В случае необходимости я должна рассортировать материалы рукописи и разложить их по отдельным папкам. По- моему, в данный момент наведение порядка было бы самой большой помощью мистеру Рэдберну.
В мягком смехе миссис Эрим Трейси послышались нотки сочувствия.
– Боюсь, порядок и папки, о которых вы говорите, являются незнакомыми понятиями для мистера Рэдберна. Сомневаюсь, что ему понравится, когда кто-то начнет наводить порядок и ковыряться в его книгах, бумагах и набросках мозаик.
– Я бы не стала использовать такое сильное слово, как «ковыряться». Могу повторить: я приехала для того, чтобы просто рассортировать материал. – Брови Трейси сомкнулись и образовали линию, недвусмысленно говорящую, что она не намерена сдаваться.
Белокурая француженка с турецкой фамилией откровенно и изучающе посмотрела на девушку.
– То, что вы предлагаете, невыполнимо. Но, вероятно, вам следует убедиться в этом самой. Кажется, я смогу сделать так, чтобы вы остались здесь как минимум на неделю.
– Для такой работы мне не хватит одной недели, – гнула свою линию Трейси.
Однако ее слова, казалось, не произвели совершенно никакого впечатления на миссис Эрим.
– Возможно, мне удастся устроить так, чтобы вы остались здесь на неделю, – невозмутимо повторила она. – За это время вы убедитесь в несбыточности своих надежд и сможете доложить мистеру Хорнрайту о невозможности выполнить поставленные перед вами задачи. В этом не будет вашей вины, как не было бы и вины любого другого человека, которого он мог послать вместо вас. Но факт остается фактом: Майлс Рэдберн просто не хочет заканчивать эту книгу. Когда я пригласила его к себе для работы над книгой, то надеялась, что он напишет что-то очень значительное и внесет важный вклад в изучение турецкой культуры. Мне очень хотелось на это надеяться, но я реалистка, мисс Хаббард. Сейчас я уже не сомневаюсь, что он не собирается заканчивать ее.
Мистер Хорнрайт и я думаем иначе, мысленно возразила ей Трейси.
– Когда я могу его увидеть? – произнесла она вслух, словно не слыша доводов миссис Эрим. – Он знает, что я здесь?
– Пока нет. Майлс уехал, и мы ждем его возвращения завтра. Может, завтра мне и удастся немного подготовить его к известию о вашем приезде. Он отправился на стамбульский берег в одну маленькую мечеть, мозаики которой поразительны по красоте. Мистер Рэдберн регулярно совершает такие поездки. Он
