– Ты не хочешь, чтобы он заранее знал, что ты в Японии? – переспросила она.
– Да.
– Хорошо. Давай, набирай номер. Я готова, – она подвинулась ближе к столу.
Умелов набрал семь цифр и передал трубку Мэри.
– Добрый день. Это мистер Осима? – поинтересовалась она по-английски.
Кивнув Умелову, что все нормально, Мария продолжила спокойным тоном:
– Это Мэри Корн. Вы меня помните? Отлично. Мистер Осима, я впервые в Японии. Вы не могли бы мне показать Саппоро?
Олег смотрел на нее, пытаясь угадать, что сейчас ей отвечает японец. Она же, слушая в трубку ответы невидимого собеседника, улыбалась и кивала головой.
– Да. Спасибо. А, где это находится? Да. Я сейчас запишу.
Олег лихорадочно вытащил ручку из кармана и передал ее Марии. Она что-то быстро начеркала на том же листе в блокноте, где Умелов уже записал адрес и телефон японца.
– Спасибо, мистер Осима. До встречи, – она положила трубку.
Олег вопросительно посмотрел на Мэри.
– Ну, что?
– Мы договорились на восемнадцать часов. В кафе «Каку-така». Это на улице Хигаши-ку. Он сказал, что от нашего отеля можно взять такси, а можно доехать на метро до станции «Мотомаши».
– Отлично.
Олег взял схему метрополитена Саппоро, купленную в холле отеля, и отметил на ней нужную точку.
– Это четвертая остановка от нашей, – удовлетворенно отметил он, потирая руки.
Мэри с удивлением смотрела на такую реакцию своего любимого.
– А чем мы сейчас займемся? – Мария вопросительно взглянула на Олега.
– Как чем? Мы же утром решили, что пойдем выбирать кольцо для помолвки. Ведь ты же согласилась выйти за меня замуж? Или нет?!
Мэри, улыбнувшись, уперлась лбом в плечо Олега.
– Конечно, любимый. Я готова.
Потрепав ее по щеке, Олег встал, чтобы надеть теплый свитер.
– Знаешь, я всегда думал о том, какая у меня будет жена… Но никогда не представлял ее лица. И теперь я знаю почему…
Мария тоже встала, чтобы надеть теплую кофту.
– И почему же?
– Потому, что я в своих мыслях создал идеальный собирательный образ: она была и красива, и умна, и образована, и воспитана. Но те женщины, которых я встречал на своем пути, имели только одно или максимум два из перечисленных качеств. Пока я не встретил тебя, – Олег нежно прижал к себе любимую.
– А на твоем пути было много женщин?
Умелов удивленно посмотрел на Мэри:
– Я и не предполагал, что ты можешь ревновать…
Мария улыбнулась:
– А я и не ревную. Если у тебя были до меня женщины, но ты все равно выбрал меня, значит, я лучшая. Главное, чтобы сейчас между нами все было чисто. Пожалуйста, никогда не обманывай меня. Если ты вдруг разлюбишь меня, то просто скажи мне сам об этом.
Умелов снова обнял её.
– Я слишком долго тебя искал. Слишком долго.
Так они стояли несколько минут, молча слушая сердцебиение друг друга.
Центральная улица Саппоро имела, как впрочем, и все остальное в Японии, трудно запоминающееся название – Танукикодзи. Это была скорее не обычная улица, а сплошь торговая линия. Бесконечная череда разнообразных магазинов, кафе и закусочных делала ее очень людной и посещаемой, особенно туристами.
Умелов был впервые в Японии, и его представление о стране складывалось из многочисленных книг и фильмов, которые он успел посмотреть. Самую большую информацию о ней, как ему казалось, он сумел почерпнуть для себя из книги Всеволода Овчинникова «Ветка сакуры». Но, за те двадцать пять лет с момента издания книги, в стране Восходящего солнца многое изменилось.
Урбанизация и «мощный ветер» глобальной интеграции сделали свое дело. Теперь подавляющее большинство японцев стало жить иначе, нежели описывал в своей книге наш уважаемый журналист Овчинников. Жители крупных японских городов уже не спят на татами, а предпочитают европейскую постель, значительная часть молодежи уже не стремится делить свой быт с родителями, а на улицах с каждым годом открывается все больше и больше заведений не с традиционным японским обслуживанием, а с сервисом, устроенным на европейский манер.
Саппоро тоже не был исключением из этих правил. Напротив, именно отсюда, после Зимней олимпиады семьдесят второго года, началось наступление западной культуры на традиционный уклад жизни японцев. А самыми яркими проявлениями этого переустройства были центральные районы и улицы крупных городов. Здесь можно было часто услышать русскую речь. И это не удивительно.
После распада СССР, Дальний Восток переместил свой вектор интересов не в сторону Москвы, а в сторону Токио. Из Японии десятками паромов легально и нелегально вывозились тысячи подержанных машин, а в порты японских островов, устремлялись сотни российских рыболовецких судов, сгружая из трюмов волосатого или камчатского краба, а так же разнообразных моллюсков, обитающих на прибрежном шельфе Курил.
Огромные денежные потоки подпитывали и взращивали дальневосточный криминалитет, который азартно коррумпировал всё и вся. Как сказал бы классик:: «Все смешалось в доме Облонских…».
Вот и сейчас, слушая русскую речь на Танукикодзи, Умелов видел в говоривших тех, кто день и ночь ковал криминальное будущее нашей страны.
Вот прошла навстречу группа молодых людей с лицами хозяев жизни. Было видно, что это не «рядовые бойцы» приморской преступности, а люди, уже имеющие определенный вес.
Умелов непроизвольно обернулся, пытаясь понять, что его так привлекло в этой группе соотечественников.
– Ты что, кого-то узнал? – Мэри удивленно посмотрела на Олега.
– Не знаю. – Он сам не мог понять, что его так задело.
Проводив взглядом компанию, они отправились дальше вниз по улице, искать ювелирный магазин.
Выбрав подходящий бутик, Олег с Марией зашли внутрь.
Девушка в белоснежной блузке с коротким черным бантом, в виде большой бабочки, и длинной темно- бордовой юбке засеменила им навстречу. На ней были туфли без каблука, отчего её кривые ноги казались еще короче, чем были на самом деле, а слишком светлый тональный крем делал лицо этой восточной красавицы неестественно ярким.
Подойдя к ним на почтительное расстояние, она поклонилась, глядя в пол.
– Сумимасэн, – начал Умелов заученной японской фразой, означающей слово «извините». – Ду ю спик инглиш? – продолжил он по-английски.
Японка, не поднимая глаз, кивнула головой. Олег повернулся к Мэри и взглядом показал ей, «мол, давай продолжай беседу, я уже все подготовил».
Мария подошла к девушке и в полголоса объяснила ей, что они хотели бы приобрести. Японка, заулыбавшись, кивала головой, как фарфоровый болванчик.
«Вот, что значит японский этикет», – подумал Умелов, глядя на это со стороны.
Выбрав украшение, с маленьким бриллиантом, которое понравилось им обоим, Олег оплатил в кассу пятьдесят девять тысяч иен.
Счастливые они вышли на улицу.
День, давно вырвавшись из утренних сумерек, радовал и обнадеживал пробивающимися солнечными бликами.
– Ну, что? Отметим нашу помолвку? – Олег прижал к себе Мэри.
