СОНЕЧКА. И Лёве не говорить?
ЕЛИЗАВЕТА. Нет, Лёве-то можно, вот Фире – не говори.
СОНЕЧКА. Вы думаете, она сильно расстроится?
ЕЛИЗАВЕТА. Я думаю, ей лучше этого не знать.
СОНЕЧКА. Хорошо, что вы меня предупредили. Она такая добрая, просто невероятно. Даже похвалить при ней ничего нельзя. Что понравится, она тут же с себя снимает. Вот, колечко подарила... Красивое... Тетя Лиза, а как вы думаете, это очень плохо, что Лёва ученый, кандидат наук, а я десятилетку еле-еле окончила? Он такой умный, а я ничего не знаю.
ЕЛ ИЗАВ ETA. А, Сонечка, это ничего не значит. Во– первых, женщина всегда умнее мужчины, уж это ты поверь. Во-вторых, ты же еще молодая, ты еще сможешь учиться и образование получить, какое захочешь.
СОНЕЧКА. Я хотела бы на вечерний, на педагогический...
ЕЛИЗАВЕТА. Решите с Лёвой, как лучше. Зачем тебе на вечерний? Лучше на дневном поучись.
СОНЕЧКА. Нет, тетя Лиза. Мне на дневной не поступить. В этом году я не успею подготовиться. В будущем бы...
ЕЛИЗАВЕТА. Там видно будет. Скажи, а Фира уже пошила тебе платье, которое собирается вышивать?
СОНЕЧКА. Нет, только материал купила. Крепдешин. Белый и такой сиреневый. Оно будет из двух цветов и с незабудками.
ЕЛИЗАВЕТА. Ой, так ты не забудь эти незабудки, вот же они!
Картина пятая
Эсфирь Львовна в своей квартире, у телефона.
ЭСФИРЬ
Слушай дальше, Лиза! Он преподнес ей букет, просто царский, необыкновенный букет. Гвоздики, пятьдесят штук, шикарные, я сама купила на Центральном рынке. Соня его встречает, я пошила ей твидовый костюм, на плечиках. Только что я такой Люсе Гурченко сшила, со скошенными плечиками. Туфли «Саламандра» я купила у одной нашей артистки, серые. В общем, можешь мне поверить, Лиза, как она выглядела... Все, все заказано. В половине седьмого, в «Будапеште»... Нечего тебе ехать в ЗАГС. Будь прямо там. Я скажу тебе честно, я заказала на пятьдесят человек. Двадцать родственников... Как я набрала двадцать родственников? Откуда? Ты, я, Лёва, Сонечка, Анастасия Николаевна.
...Мне всё равно. Это ты хочешь.
...Конечно, ее, как министра, надо приглашать за две недели.
...Потом Виктор Исаевич с женой, Юлий Маркович с женой и детьми. Как это – с какими детьми? У него от первого брака сын, и он женатый уже, и у нее от первого брака сын, и тоже женатый. Так вот они и придут с ними.
...Ну и что, пусть я их не знаю. Они меня прекрасно знают. Ты думаешь, им про меня не рассказывали?
...Еще с работы, из театра, две мои приятельницы с мужьями и Марья Семеновна...
...Как это не родственники? Марья Семеновна все равно что родственник! Как, ты не помнишь Марью Семеновну, нашу соседку по Делегатской? Угловая комната, ну, конечно, тетя Маша и ее дочка Римка. И Ушаковы! Правильно, в первой комнате жили, он жуткий пьяница, его вся Божедомка знала... а она очень порядочная женщина, так с ним мучилась.
...Слушай, ты удивишься, но Тамарку я тоже пригласила. Ну, Тамарку-Хамку она жила сначала в подвале, а потом, уже в сорок седьмом, она переехала к нам, возле кухни.
... Пусть придет, Лиза. Ее же не каждый день в ресторан приглашают, пусть хорошо покушает и получит удовольствие.
...Лиза, что ты говоришь? А кого? Кого мне еще приглашать? Не много, ничего не много! И их друзья – Левины и Сонечкины. Две подружки приедут из Бобруйска. Кстати, можно они у тебя переночуют? Ой, нет, они пусть ночуют у Виктора Исаевича, а я пойду ночевать к тебе. Ты же понимаешь, пусть молодые останутся вдвоем. Спасибо, Лиза! Да, дорого. А на что мне эти рубли, Лиза? Она ведь такая неизбалованная. Сима таки ее хорошо воспитала. И как жаль, что она не дожила до сегодняшнего дня!
...Да, я еще забыла тебе сказать – я решила, что это белое платье с незабудками для загса не годится. Для загса нужен костюм. Платье – это на вечер, для ресторана. А для загса я пошила костюм, тоже белый, но в другом роде. Ночь сидела, только что закончила. Я сделала такую «фирму», что сам Кристиан Диор не отличит. А если отличит, то лопнет от зависти! По моде? Нет, не по моде, это по позабудущей моде!
Отворяется дверь ванной, выходит Сонечка в халате.
СОНЕЧКА. Доброе утро, Эсфирь Львовна.
ЭСФИРЬ. Доброе утро, доченька.
Сонечка надевает костюм.
Ну, видишь, как сидит!
СОНЕЧКА. Как красиво! Обалдеть!
ЭСФИРЬ. А, это все мелочи! Не это в жизни главное! Когда столько теряешь, сколько теряли мы, понимаешь цену вещам. Цена этому всему – тьфу!
СОНЕЧКА. А он спит еще. Он еще не выходил...
ЭСФИРЬ. Ну, пусть выспится.
СОНЕЧКА. Он говорил, что перелет был очень тяжелый, их посадили в Томске, два часа лишних там продержали...
Звонок в дверь. Эсфирь Львовна открывает, входит солдат с букетом – Витя.
ВИТЯ. Здравствуйте, а Соня здесь живет?
ЭСФИРЬ. Сонечка, к тебе!
СОНЕЧКА. Ой, я тебя сразу не узнала! Витька! Откуда ты взялся?
ВИТЯ. Поздравить тебя приехал. Мне Ленка написала.
СОНЕЧКА. О, а я и не знала, что ты с ней переписываешься.
ВИТЯ. Да. Она мне и написала, что ты замуж выходишь и что ты ее на свадьбу пригласила. И адрес мне твой послала. А я служу в Кубинке, под Москвой, час езды, а ты на Бутырском валу, рядом с вокзалом.
СОНЕЧКА. Ну надо же! Ну и Витька! Я так рада, честное слово!
ЭСФИРЬ. Соня, что вы всё разговариваете? Пойди, покорми человека. Только сними костюм.
СОНЕЧКА. Ох, да! Что же это я!
ВИТЯ. Да ты не суетись, я всего на десять минут. И есть я не хочу.
СОНЕЧКА. А как же свадьба?
ВИТЯ. Нет, у меня увольнительная до девятнадцати.
ЭСФИРЬ. Но надо покушать. Как это так! У нас домашняя еда, не казенная. Сейчас я почищу селедочку. Я вчера купила замечательную селедочку. Сонечка, вынь там курицу!
ВИТЯ. Нет, нет, спасибо. У меня увольнительная, правда, времени нет.