Русское варенье

ЛИЗА. А как твоя Жизелька?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Прекрасно!

ЛИЗА. Не пополнела?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Зависть – это так неблагородно, Лизик.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Андрей Иванович! У нас дрова кончаются. Надо бы несколько деревьев спилить. Как вы?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Обязательно, обязательно!

По дорожке к дому идет Варвара с букетом цветов и с сумкой.

ВАРВАРА. С праздником!

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. С праздником, племянница! Подумать только! Недавно Пасха была, а уже Преображение! Изумительно выглядишь!

Варвара кладет букет на стол и вынимает из сумки яблоки.

ВАРВАРА. В храме бабы яблок надарили. Освященные яблочки… У нас – ни яблочка на участке. А у них почему-то растут…

Лиза берет яблоко, надкусывает, потом осматривает его, сколупывает этикетку.

ЛИЗА. У них растут, и прямо с этикетками. «Голден».

ВАРВАРА. Перестань! (Разглядывает яблоки.) Неужели и они в магазине покупают? Простые русские бабы… Поразительно! Просто поразительно!

Константин подходит к ударной установке, садится, резко бьет в тарелки. Начинает соло на барабанах, делает паузу.

КОНСТАНТИН. Есть своя прелесть в живой музыке! Да черт с ним, с компьютером!

Продолжает бить. Все оживленно разговаривают – голоса тонут в грохоте ударных. Наконец Константин откладывает щетки.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. …И теперь мы получили место главного хореографа! В Барселоне!

ЛИЗА. Гауди!

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. А ты откуда знаешь про Гауди?

ЛИЗА. А я вообще много лишнего знаю.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Дюдя! И ты с ней поедешь?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Ну конечно, она же без языка. Я буду при ней переводчиком.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Так вы умеете по-испански?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. В нашей семье все знают много лишнего. Я, к примеру, всю жизнь занимался весьма экзотическим разделом математики. Во всех отношениях лишнее. Но! Никогда ничего заранее не знаешь: как раз лишнее может вдруг оказаться необходимым! А испанский я знаю. Да.

ВАРВАРА (разглядывает яблоки). На каждом яблоке – наклейка! «Голден»! И это в России! Где наша антоновка? Где наш «белый налив»? Где наша грушевка? Вместо всего этого – какой-то… Голденфиш!

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Дюдя, но ведь ей шестьдесят шесть лет!

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Да! Но ее рекомендовала Эсфирь, которой девяносто два! А Эсфирь до сих пор ведет балетные классы то в Париже, то в Токио! Она лучший репетитор в мире!

ЛИЗА. Кто? Жизелька?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Нет, Эсфирь, учительница Анны Павловны. Анна Павловна – ее любимая ученица.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Так ты уезжаешь надолго?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Трудно сказать. Условия, которые они предлагают, исключительно выгодные…

ЕЛЕНА. Дюдя нашел работу! Никто не может найти работу, а он нашел! Кто бы мог подумать!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. А как же мы? Андрей Иванович уезжает, а как же мы?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Так никто вас не гонит… Живите, пока здесь все не развалилось… Я не против.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. О Боже! Сироп горит! (Кидается к очагу.) СЕМЕН. Так, Андрей Иваныч! Пошли, что ли… Нас который день ждут…

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Да-да… Семен. Идем… Сейчас идем! (Пьет чай.) Хороший чай!

ЛИЗА. Кто заваривал? Так мне на рынок ехать или не ехать?

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Конечно, Лизик! Конечно, ехать! И купить десять килограммов владимирки!

ВАРВАРА. Она купит вам десять килограммов Голденфиш! Все, все пропало… (Уходит.)

ЛИЗА. Деньги-то выдайте!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Ау тебя совсем нет, Лизик? Я думала, у тебя есть.

ЛИЗА. Только на бензин.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Лелечка, выдай, пожалуйста, Лизику на вишню…

ЕЛЕНА. У меня нет. Я все потратила. Знаешь, сколько теперь стоит голландская акварель?

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. …выше моего понимания...

Уходит в дом. Стучит пишущая машинка.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Может, немного одолжите…

ЕЛЕНА. Семен! Одолжи сорок долларов, а?

Константин садится к ударной установке и тихонько гремит щетками.

СЕМЕН. О чем разговор? Пожалуйста…

Вынимает из кармана деньги, протягивает Елене, та кивает на Лизу.

ЕЛЕНА. Лизе дай.

ЛИЗА (берет деньги). Ну пока.

Уходит. Слышно, как отъезжает машина.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Вы, Семен, просто наш спаситель. Если бы вы в московской квартире канализацию починили…

СЕМЕН. Да что вы, Марь Яковлевна! Там евроремонт нужен.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Ну пошли, Семен! Я готов.

ЕЛЕНА. Ты куда, Дюдя? Только приехал, и сразу уходишь?

СЕМЕН. На пруд.

ЕЛЕНА. Так пруд на той неделе спустили!

СЕМЕН. Тем более…

Семен и Андрей Иванович уходят. Мария Яковлевна мешает содержимое тазов, подкладывает щепки.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Дрова кончаются. Надо позвать человека… срубить дерево.

Елена раскладывает на столе краски.

ЕЛЕНА. Костя! Ты только посмотри, как здорово получается! Сверху красными латинскими буквами – «русское варенье», а сбоку и внизу – ягоды, ягоды…

КОНСТАНТИН. Да, здорово!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Роса уже обсохла, пойду-ка я соберу с тех двух кустов…

Выходит Варвара с чашкой, наливает из самовара воды.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Вавочка! В маленьком тазике варенье сваренное, уже охлажденное. Ты разлей его по баночкам и укупорь.

ВАРВАРА. Я сделаю, Маканя. Выпью чаю и сделаю… Устала… Служба длинная…

Приносит таз с одного из очагов, берет ложку, начинает разливать варенье по банкам.

Пробует, облизывает ложку.

ЕЛЕНА. Ложку не облизывай. Забродит.

ВАРВАРА. Не забродит.

ЕЛЕНА. Обязательно забродит.

ВАРВАРА. Рисуешь – и рисуй! Ой! (Звонко и сильно кричит) А-а-а!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА (прибегает на крик). Что случилось?

ВАРВАРА. Мышь!

ЕЛЕНА. А-а-а! Где мышь?