— Вы абсолютно правы. Вы совершенно верно описали то, чего я хочу.
Она подняла взгляд на Берта. «Это именно то, о чем я всегда мечтала, но никогда не имела». Он расслышал слова так ясно, словно Люси произнесла их вслух. Берт стиснул зубы и протянул свою чашку через стол.
— Можно еще?
Карен слегка улыбнулась.
— Конечно. — Она подлила ему кофе. — Жаль, что Дорри сейчас здесь нет и она не может с тобой познакомиться, Люси. Она, кажется, снова катается на этой проклятой машине.
— На вертолете? — спросил Берт, обрадовавшись смене темы. — Что там слышно про Дорри и ее тайный роман?
— О, там, судя по всему, все идет замечательно. Весь остров гадает, к кому это она летает так часто?
— Вы знаете, кто это?
— Пока нет, — призналась Карен, весело поблескивая глазами. — Но надеюсь скоро узнать.
После этого разговор пошел на более отвлеченные темы, но Люси по-прежнему выглядела обеспокоенной и подавленной. Похоже, это почувствовала и Карен, поэтому не удивилась, когда гости вскоре решили откланяться.
— Мы так редко видим тебя, — сказала она Берту.
Тот пожал плечами.
— Дела не пускают.
Она встала, не пытаясь скрыть своего огорчения.
— Возможно, все изменится, когда ты обзаведешься женой и детьми.
— Возможно. — Берт поднялся, голос его звучал резче, чем ему хотелось бы. — Но не нужно особенно рассчитывать на это.
Хозяйка дома повернулась к Люси.
— Рада была с тобой познакомиться, милочка.
— Я тоже, — искренне ответила Люси. — У вас прекрасный дом, миссис Доусон. Спасибо за гостеприимство.
— Пожалуйста, называй меня Карен, — попросила она улыбаясь. — Ведь ты фактически уже член нашей семьи.
Похоже, только Берт обратил внимание на растерянное выражение лица Люси. Когда они остались вдвоем, он спросил:
— Ты нормально себя чувствуешь?
— Конечно, — ответила она. — Ведь я прирожденная лгунья. Почему бы мне не чувствовать себя нормально?
Берт опустил руку ей на плечо.
— Может, прекратишь это сейчас, пока не завязла еще глубже.
— Ты же знаешь, что это невозможно. — Люси отстранилась, распрямив спину и расправив плечи. — Спасибо за куклу, она очень красивая. А сейчас извини, мне необходимо побыть одной.
Не говоря больше ни слова, Люси спустилась по ступенькам веранды, и ее каблучки дробно застучали по каменным плитам дорожки. Берт не пытался остановить ее. В этот момент до него дошло, что не только Люси Кларк умеет преотлично лгать.
Единственное, чего ей хотелось, — это скрыться, скрыться раньше, чем она окончательно сорвется. Достигнув отеля, Люси обогнула бассейн и оказалась в невероятно красивом саду. К счастью, там было безлюдно, и она нашла убежище на маленькой скамеечке возле фонтана на центральной аллее. Это было уже слишком — слова Карен, злость Берта и чудесная фарфоровая кукла. Все это разрушало остатки ее самообладания, и Люси разрыдалась.
— Могу я предложить вам свой носовой платок? — послышался сзади тихий голос.
Она резко обернулась и, к своему разочарованию, обнаружила пожилого мужчину, стоящего у нее за спиной. Он был одет в мятый комбинезон и широкополую шляпу. В одной руке мужчина держал лопату, в другой — большой клетчатый платок. Люси молча взяла платок и вытерла слезы.
— Спасибо, — прошептала она, чувствуя себя последней дурой.
— Всегда к вашим услугам.
Чувствуя, что нужно что-то сказать, Люси указала на окружающий их сад.
— Вы отвечаете за это?
Мужчина склонил голову набок, его серые глаза излучали сочувствие.
— Отвечаю или виноват в этом, вам виднее. — Люси улыбнулась его словам, и он одобрительно хмыкнул. — Вам лучше, дорогая?
— Да, спасибо.
Садовник обогнул скамейку и сел рядом с ней, сняв шляпу и пригладив ладонью седые взъерошенные волосы.
— Не желаете поболтать?
Она пожала плечами, комкая влажный платок в руках.
— Не знаю. Я совсем запуталась и ничего не понимаю.
— Я хороший слушатель, — подбодрил ее пожилой мужчина. — Во всяком случае, так говорят.
Возможно, на нее повлияли его понимающая улыбка и проникновенный голос. Или же просто возникла потребность исповедоваться перед кем-нибудь, кто мудрее нее, перед дедушкой, которого никогда не было. Не в силах преодолеть соблазн, Люси сказала:
— Я влюбилась в человека, который меня презирает. Вот так. Я наконец-то сказала правду. Я люблю его.
Садовник удивленно заморгал.
— А почему он тебя презирает?
— Потому что считает бездушной и испорченной бизнесом.
— А ты?
— Я старалась доказать, что не такая. — Люси посмотрела на садовника и нахмурилась: — Но мне не удалось. Если бы я была бездушной, то не чувствовала бы вины за свое вранье.
— О-хо-хо. Сама себя перемудрила, да?
Она кивнула, глядя на сцепленные на коленях руки.
— Сначала обман выглядит таким невинным, просто средством достижения цели. В бизнесе без этого не обойтись. Но потом…
— А что потом?
— Я хотела, чтобы все было по-настоящему. Но, увы, это невозможно. — Признание вырвалось из самого сердца. Как же она жаждала быть любимой и желанной для Берта так же, как любила и желала его сама.
Ее собеседник некоторое время молчал, затем сменил тему:
— У тебя когда-нибудь был сад, дорогая?
Люси вздохнула. Ему наверняка не понравилось ее признание. И она не винила старика. Странно, что у того вообще хватило решимости подойти к ней, видя ее состояние.
— Сад? — повторила Люси, пытаясь ответить взаимностью на его внимание. — Боюсь, у меня никогда не было для этого достаточно времени.
— А я провел большую часть жизни с моими растениями. Гардении здесь, ирисы там, лилии вдоль дорожек. Но иногда появляется цветок, который не желает вести себя по правилам. Вроде львиного зева. Он имеет привычку прорастать там, где я менее всего хотел его видеть. — Садовник нахмурился. — Например, на клумбах с розами.
— Мне очень нравится львиный зев, — пробормотала Люси.
— Ты знакома с ним?
Она улыбнулась, неожиданно подумав о Саймоне.
— Очень близко.
— Но с другой стороны, это то, что делает сад таким красивым. В нем должно найтись место самым
