не только в разводе. Этот остекленевший, отсутствующий взгляд его обычно искренних глаз, неестественно расширенные зрачки. И еще – он был невыносимо вежливым, как будто совсем ее не узнал.
Салли с мольбой посмотрела на Мэтти. Он ответил одними губами: «Потом» – и ушел за стульями. Найл взял один из окурков Бена и начал зажигать его трясущейся рукой.
– Расскажите нам, над чем вы работали в Риме? – радостно спросила у него София. Салли захотелось ее убить.
– В основном поднимал процент алкоголя в крови, – его мягкий ирландский голос стал более хриплым; слова медленно сходили с языка, и в его затуманенных глазах цвета молочного шоколада не было никакого выражения.
– Кроме шуток! – Резкий смех Софии мог разрезать сталь. – Я спрашиваю, что вы делаете?
– Репетирую.
Широкая знакомая улыбка появилась на его грубом, угловатом лице, но глаза по-прежнему оставались безучастными.
Салли хотелось заплакать.
– Как это восхитительно, – вступила Александра. – Мне всегда хотелось быть актрисой, но было лень учить роли. Однажды в школе я играла роль Порции, весь текст был написан за колонной. Мой отец тогда решил, что я зацепилась за нее платьем и поэтому все время крутилась в глубине сцены.
Найл рассмеялся. И, казалось, не мог остановиться. Он все смеялся и смеялся, пока по его лицу не потекли слезы. Мэтти, возвращавшийся с двумя стульями в руках, немедленно бросил их и подошел к Найлу.
– Пойдем, дружище, – мягко проворчал он, уводя Найла от стола. – Думаю, тебе нужно отдохнуть. У него нервное истощение, – сказал Мэтти остальным. – Слишком много работал. Я отведу его в дом, пусть выспится.
– Какое странное чувство юмора, – заметила Александра после того, как они ушли. – Я не сказала ничего особенно смешного.
Остальные были в шоке. Неужели это и есть тот знаменитый, спокойный, дружелюбный, не похожий на остальных актеров О'Шогнесси, о котором они так много слышали?
– Не присмотришь за детьми, Тэш? – прошептала Салли и убежала в дом.
– Бедняга, – Хуго покачал головой. – В Ирландии я видел совсем другого человека. Это сколько же нужно пить, чтобы дойти до такого состояния?
Глава тринадцатая
Новый гость не объявлялся до ужина, который как обычно состоялся после полуночи. Найл появился, когда все наконец-то принялись за жареную утку, которая так заманчиво пахла, что Бен чуть не потерял сознание. Но, вопреки ожиданиям, его глаза не были отекшими и заспанными от снотворного, а сияли, как два мальтийских креста, на широко улыбающемся лице.
– Первым делом, – объявил Найл, выпив залпом стакан вина, который дал ему Паскаль, – я хотел бы извиниться перед всеми вами за свое поведение сегодня днем. Честно говоря, я был просто в шоке от манеры езды моего друга, Мэтти. Я не испытывал подобного ужаса с тех пор, как мой покойный отец – благослови, Господи, его бедную душу, – боясь опоздать на скачки, гнал автомобиль во весь опор.
За ужином Тэш с болью чувствовала полное презрение Хуго. Ни разу его холодные голубые глаза не посмотрели и ее сторону, даже когда она выдала почти смешную шутку о крикете.
Красивое, мужественное лицо Найла О'Шогнесси казалось Тэш таким знакомым, и в то же время она этого человека совсем не знала, надо соблюдать осторожность. Сейчас Хуго со смехом рассказывал новому гостю скандальные сплетни об общих знакомых и расспрашивал его о каком-то ирландском торговце лошадьми. Если бы и ее Хуго с такой легкостью принял в свой элитный Альянс Красивых Людей, как этого высокого ирландца с блестящими глазами.
Тэш представляла себе Найла совершенно иначе. Салли нарисовала портрет этакого дружелюбного и мягкого человека, но Тэш не могла не заметить, что он не забывает подливать себе вина Паскаля, постоянно курит чужие сигареты и зло говорит о каком-то неизвестном ей человеке, который, судя по застывшим лицам Салли и Мэтти, был его близким другом. У Найла были холодные, безжизненные глаза и была ожесточенная, язвительная манера речи, хотя низкий красивый голос и завораживал. Тэш не могла понять, что все остальные в нем нашли: Салли постоянно пела Найлу дифирамбы, София нацепила ради него потрясающее шелковое платье от Гальяно, Аманда не сводила с гостя восхищенного взгляда. Конечно, он знаменитость и все такое, но Тэш была несколько разочарована.
Однако, напомнив себе, что Найл ужасно переживает из-за жены, она постаралась засмеяться над очередной его двусмысленной шуткой.
– Не говори так, Найл. – Мэтти тоже смеялся, но в его словах было беспокойство. – Фрица в Каннах даже не было, да и к тому же он не такой человек.
– Откуда тебе знать, Мэтти Френч? – мелодичные звуки голоса и пляшущая на губах улыбка не помогали Найлу скрыть свое раздражение.
Тэш посмотрела на брата, чтобы увидеть его реакцию, но лицо Мэтти было пустой маской.
– Найл, а ты слышал о вечеринке, которую организовывает Александра в честь приезда ее брата? – бодро начала Салли, ее тонкий и высокий голос дрожал от напускной веселости.
– Ну, честно говоря, я передала все хлопоты в надежные руки Софии, – призналась Александра. – Она настоящий профессионал в организации праздников – вы должны попросить ее рассказать обо всех грандиозных планах.
На другом конце стола София глупо улыбнулась, чтобы скрыть восторг.
– А я просто позвоню в ближайшие дни нескольким друзьям, – закончила Александра, тепло улыбаясь гостю.
Найл перевел взгляд на Софию и боковым зрением заметил подругу Хуго, на лице которой читалось неприкрытое сочувствие. Ему пришлось приложить все силы, чтобы жадно не уставиться в ответ. Но Аманда, которую он почти не замечал весь вечер, была бы для него сейчас слишком тяжелым испытанием. Если присмотреться, она была совсем не похожа на Лисетт. Но в тоже время у нее были такая же стройная хрупкая фигурка, та же стрижка, те же раскосые серые глаза. А ее неприкрытая чувственность полностью лишала его силы духа.
– Итак, София, что вы организовываете? – неуверенно спросил он у сестры Мэтти.
Неудивительно, что она была моделью, с таким-то ростом.
Пара огромных, абсолютно разных по цвету глаз немедленно уставилась на стол. Его соседка явно смутилась.
– Э… Я Тэш, София сидит вот там.
Сейчас София смотрела на Найла с почти неприкрытой злобой. Но Бен нашел ее руку под столом и нежно пожал.
– Он сам не свой, София, – тихо сказал он. – Не обращай внимания.
– Все получается просто замечательно, – защебетала София искусственно веселым тоном. – Пришлось потрулиться над составлением списка гостей и проследить, чтобы приглашения напечатали вовремя, но брат Паскаля, Филипп, нам очень помог. Вчера три сотни ламинированных конвертов были отправлены вместе с почтой их компании. Я провела небольшую разведку, и, похоже, что общество соберется потрясающее. – Она не смогла удержаться и добавила: – Семья Ллойда Вебера собиралась устроить вечеринку в Сидмонтоне, но они изменили планы.
– Не думаю, дорогая, что у нас будут те же гости, что и у них, – засмеялась Александра. – Я пригласила пока только Антона, Жана с Валери и своих друзей Рушвенов.
София бросила на мать испепеляющий взгляд и продолжила:
– Сначала я хотела устроить традиционный банкет, но Хуго предложил что-нибудь в стиле средневековья, чтобы это соответствовало духу усадьбы – жареные поросята, бродячие музыканты – мы могли бы сделать из длинного коридора замечательную галерею менестрелей, все официанты были бы в соответствующих костюмах и наливали бы мед из глиняных кувшинов. Я пришла в такой восторг. – София наградила Найла своей самой неотразимой улыбкой. – Наверное, мне не удастся убедить вас прочитать отрывок из Шекспира. Ну, там, «Сон в летнюю ночь» или… э… что-нибудь еще.
– «Ту тварь, которую она увидит первой, – процитировал Найл низким мелодичным голосом, который,
