Она направилась к Салли, которая почти окаменела от скуки среди разнообразных светских львов и львиц.
Когда Тэш вытянула ее из этой компании, лицо Салли просветлело.
– А потрясающий социальный коктейль организовала здесь София, – пошутила она, пока они шли вместе в бальный зал, где грохот и звон тарелок соединялись с шумом голосов. – Такие экземпляры попадаются. Друзья твоей матери, правда, ничего. Ты знакома с Даниэль, сумасшедшей парижской художницей? Она весь вечер пытается убедить Жана позировать ей обнаженным. А Валери мигом вытащила калькулятор и стала расспрашивать о расценках. – Салли счастливо улыбалась, ее лицо раскраснелось от шампанского.
– В последний раз, когда я видела Жана, он ходил, как преданный щенок, за одной из моделей, подругой Софии, – засмеялась Тэш.
Сейчас они уже были в холле. Тэш осмотрелась в поисках Хуго. Она обнаружила только ярко-красный пиджак, приближающийся слева, и Рауля, идущего от лестницы, и потащила свою золовку в безопасное укрытие.
– Я думала, что Мэтти вернется к вечеринке, – неожиданно выпалила Салли, кивнув официанту, который предлагал ей лосося, сваренного в вине и меде.
– Да? – Тэш изучила ее лицо на предмет надвигающихся слез.
Но Салли просто выглядела слегка обиженной.
– Вот дурак, – она пожала плечами, – пропустил такой вкусный ужин. Найл уехал за ним, не так ли?
– Да. – Тэш изучала еду. – Я хотела сказать нет.
– Ах, Тэш, – немедленно рассмеялась Салли. – Ты совершенно не умеешь лгать.
– Мне все так говорят.
Тэш вздохнула, ожидая, пока официант в ливрее нарежет ломтиками темно-красный ростбиф. Повернувшись, чтобы найти столик, она увидела блондинку, с которой разговаривал Хуго. Та сидела вместе с большой компанией у одной из дверей, поедая зеленый салат. Тэш изогнула шею, чтобы посмотреть, кто еще там был, и почувствовала, как волна облегчения согрела пальцы ее ног: Хуго среди них не оказалось.
– Тэш, ты рассыпала половину своей еды. – Салли засмеялась, выравнивая тарелку Тэш, которая наклонилась под углом сорок пять градусов к полу. – Смотри, Галлахеры, пойдем поздороваемся.
– Только возьму бокал, – крикнула ей вслед Тэш. – Догоню тебя через минуту.
Есть сразу расхотелось. Она поставила свою тарелку на пустой столик и взяла бокал шампанского у официанта.
– Ты модель, не так ли?
Дикого вида мужчина с нечесаными темными волосами и в измазанной супом рубашке подошел к ней.
– Не совсем.
Тэш засмеялась, проходя мимо него к Галлахерам. Она не сделала и двух шагов, когда красавица, в возрасте, со слишком большим количеством румян, вцепилась в нее.
– Ты выглядишь в точности как твоя мать! Меня зовут Вероника Делон. Познакомься, это мой муж Генри и мой сын Ксавиер. Мы живем над квартирой Паскаля в Париже. Я видела твои фотографии, но никогда не думала, что ты такая jolie[46] в жизни.
Она все говорила и говорила на едва понятном английском, нахваливая Паскаля и Александру. А в это время розовощекие Генри и Ксавиер улыбались Тэш и энергично кивали.
Тэш вежливо слушала. А что ей еще оставалось делать? Кажется, ее стакан опустошался сам собой. У проходящего мимо официанта она взяла еще один. Но и этот тоже быстро опустел. Извинившись, она пошла взять следующий с невысокого столика в банкетном зале.
Неверной походкой пройдя через весь дом, она вышла на балкон с видом на бассейн. Несколько пар отдыхали здесь от танцев, разговаривали приглушенными голосами и смотрели на небо, как герои из романтических фильмов пятидесятых годов. Через французские окна доносились звуки игры бродячих музыкантов, которые начали свою вторую интерлюдию.
Тэш подставила лицо ветерку и вдохнула доносившийся откуда-то запах костра.
Там, на черно-сером горизонте, медленно двигались на восток маленькие тучи. Неяркие звезды появились, пробуждаясь, словно крохотные точки на неосвещенном куполе цирка. Разноцветные нитки лампочек и флажков колебались над головой под порывами внезапного ветра. Средневековая музыка звучала еще более беспорядочно и неуместно здесь, на свежем воздухе, где ее заглушали доносившиеся голоса, шорох платьев и монотонный грохот из отдаленного амбара.
Тэш вздохнула от счастья и опустилась на лежак. Такая замечательная ночь, она чувствовала себя абсолютно свободной и спокойной. Затишье перед бурей. Завтра… нет, если она будет думать об этом, ее удовольствие растворится, как кусочек сахара во рту, оставляя после себя только сладкую вину.
Она допила последнюю каплю шампанского и попыталась поставить стакан на столик рядом. Но промахнулась на пару сантиметров, и стакан разбился о бетон пола.
– Ты пьяна, Тэш, милая, – сказала она сама себе. – И не трудно догадаться почему.
И тут девушка поняла, что сознательно хотела довести себя до такого состояния. Это была своего рода попытка набраться храбрости. Храбрости, чтобы совершить невозможное, чтобы раз и навсегда побороть свой страх и соблазнить Хуго.
Салли доела остатки взбитых сливок со своего десерта и похлопала себя по животу.
– Это лучшее из того, что ты получишь сегодня, французское дитя, – сказала она своему будущему ребенку.
И застыла от удивления.
В другом конце комнаты, великолепная, блестящая и опасная, стояла Лисетт О'Шогнесси. Она была еще тоньше, чем обычно, золотистая кожа обтягивала, как лайкра, ее кости без мяса, слегка собираясь складками в сухожилиях. Лисетт приобрела здоровый вид человека, регулярно занимающегося спортом, но выглядела мрачной, как грозовая туча.
– Извините.
Салли улыбнулась Галлахерам и направилась к ней.
– Салли! – Лисетт тоже увидела подругу и пошла ей навстречу. – Боже, ты замечательно выглядишь, милочка!
Она прижала свой угловатый подбородок к щеке Салли и громко поцеловала воздух.
– Здравствуй, Лисетт. – Вблизи Салли разглядела огромные темные круги под глазами и сеточку узких морщин вокруг губ, ни того ни другого раньше не было. – Как поживаешь?
– Потрясающе! Никогда не было лучше! – Лисетт дрожала от напряжения. Она увела Салли подальше от той компании, с которой стояла, прошипев: – А где этот мерзавец – мой муженек? Убью гада, когда его увижу. Сукин сын.
От ярости и злобы подругу Салли передернуло.
– Думаю, нам стоит поговорить. – Она нежно похлопала Лисетт по руке. На красивые накрашенные глаза наворачивались слезы. – Пойдем, найдем тихое местечко, и я объясню тебе, что смогу.
Майкл резко проснулся и обнаружил, что сидит на обитом шелком стуле в пустой столовой. И кто-то лижет его лодыжку.
Посмотрев в ужасе вниз, он увидел спаниеля, который преданно слюнявил его лучшие носки. Майкл осмотрелся в поисках пиджака. Голова у него кружилась.
– Чертова вещь пропала, – глухо пробурчал он. – Плохо быть без пиджака, когда все при параде.
Он некоторое время почесал лысину, размышляя, как он оказался здесь вместе с собакой. Но ни к какому выводу не пришел. Чувствовал он себя скверно.
– Чертова Касс, ей бы следовало смотреть за мужем, когда тот немного устал, – сказал Майкл сочувствующему спаниелю. – Проклятая женщина, должно быть, чертовски напилась.
Он встал на свои довольно-таки шаткие ноги и пошел в коридор. Ему повсюду попадались гости, сбившиеся в кричащую, сплетничающую массу. Официантам приходилось с боем протискиваться сквозь толпу, роняя нагруженные подносы.
Майкл стоял в дверном проеме и размышлял, хочется ли ему туда, ко всем. У него пересохло в горле.
