Но одного взгляда на каменное неподвижное лицо Эстреллы, холодную ярость, которая сверкала в ее глазах, оказалось почти достаточно, чтобы охладить его страсть. Почти — но не совсем. Она выглядела такой неприступной, что он с облегчением положил ее одежду на мятое покрывало.
— Ваша одежда, сеньорита, — насмешливо поклонился он.
— Спасибо.
Эстрелла почти заставила себя произнести это.
— А сейчас, если ты не возражаешь, я бы предпочла остаться одна, чтобы одеться.
В ее голосе Рамону послышалась чуть заметная дрожь, что заставило его остановиться. Неужели слезы?
— Эстрелла… — начал он, но она качнула головой так сильно, что ее черные волосы разлетелись в разные стороны.
—
— Прекрасно, — он произнес это коротко, четко и абсолютно равнодушно, — я буду ждать тебя внизу.
— Да уж, пожалуйста, так и сделай.
Эстрелла многозначительно молчала, ожидая, когда он выйдет из комнаты. Только тогда она сняла с себя простыню и направилась в ванную комнату.
Сколько времени она простояла под горячим душем, ей сказать было трудно. Но как ни терла кожу, все казалось, что смыть грязь не удается.
Господи, что она наделала?
Молодая женщина вздрагивала при одной мысли о прошлой ночи и о том, как она, по словам Рамона, набросилась на него.
— О, как я могла так поступить? — Эстрелла произнесла эти слова вслух, в отчаянии встряхнув головой. — Как могла?
Прошлым вечером, предложить Рамону жениться на ней показалось ей такой замечательной идеей. Это был единственный действенный способ освободиться от постоянного отцовского гнева и ворчания, которые сопровождали ее все время после истории с Карлосом. Карлос…
Он сразу дал понять, что хочет с ней переспать, но Эстрелла, никогда до этого не имевшая близких отношений с мужчинами, боялась за свою репутацию в маленьком испанском городке со старомодными взглядами и тянула с этим так долго, как могла. Она не знала, даже не подозревала, что он женат. И узнала правду, когда было слишком поздно.
Но с Рамоном она даже не думала ни о чем. У нее и в мыслях не было заниматься с ним в тот день сексом. Одно его прикосновение, один поцелуй — и она вся уже горела. И целую ночь провела будто в бреду. А вот теперь все лежало в руинах.
Неохотно выключив душ, Эстрелла надела вчерашнюю футболку и джинсы, стараясь не думать о том, как Рамон снимал их с нее прошлой ночью. У нее не было с собой нужной косметики, и ее лицо выглядело бледным и тусклым без макияжа. Она похлопала себя по щекам, чтобы придать им румянец, но особого эффекта не добилась.
Эстрелла спустилась вниз, моля бога, чтобы Рамон устал ее ждать и ушел в офис.
Но он все еще сидел на кухне, просматривая почту за столом. Перед ним стояла чашечка кофе, но он не пил его.
— Я пошла, — сухо произнесла Эстрелла.
Это было единственное, что она смогла сказать. У нее не было особого опыта в подобных делах. Она, по сути, ни разу не оставалась у мужчины дома, так что не имела ни малейшего представления о том, что в таких случаях говорят.
К тому же данную ситуацию нельзя было назвать нормальной.
Рамон поднял голову и посмотрел на ее бледное лицо.
— Подожди. Ты же еще ничего не ела. Не хочешь позавтракать?
— У меня кусок встанет поперек горла, — отказалась Эстрелла.
Ее бесило то, что он вздумал играть роль вежливого и внимательного хозяина.
— Я не настолько плохой повар, — улыбнулся Рамон, но Эстрелла упрямо не собиралась отвечать. — А мы ведь так и не поели вчера вечером.
— Нет, не поели. Но я не хочу есть. Мне пора домой.
— Эстрелла…
Рамон отодвинул стул и встал, волнующе высокий и сильный.
— Давай поговорим о твоей ситуации дома, неужели все и правда так ужасно?
Эстрелла осторожно посмотрела на него, желая знать, к чему он клонит.
— Ты видел моего отца.
— Ну и что? Он давит на тебя и пытается выдать замуж. В этой ситуации оказывается множество девушек. Тебе плохо и хочется, чтобы тебя оставили в покое? Тогда почему ты не уйдешь из дома? Найди работу…
Он замолчал, когда она цинично засмеялась.
— Ты шутишь! Я повторяю, ты видел моего отца. Он на пару поколений старше, чем любые современные родители. Я его единственный ребенок, наследница Медрано. Мое воспитание было средневековым. У меня нет ни знаний, ни навыков.
А после того, как правда про Карлоса вышла наружу, она и вовсе оказалась на краю пропасти. Ее отец стал полностью контролировать ее жизнь и занимается этим до сих пор.
— Но ты пока и палец о палец не ударила, чтобы вырваться из-под отцовской опеки.
— Никто не предложит мне работу.
— Я предложу.
— Что?
Она не могла поверить своим ушам.
— Я дам тебе работу в корпорации «Алколар», ты сможешь уйти из дома, снять где-нибудь квартиру.
— Что ты сделаешь?
— Я предложу тебе работу.
— Любопытное заявление, что и говорить! Значит, я достойна того, чтобы предоставить мне работу, но недостойна, чтобы жениться на мне?
— Черт! Я этого не говорил!
— Что-то не припоминаю, что я когда-либо просила у тебя работу.
Работать на него, это уж слишком! Ей придется видеться с ним, и каждый раз она будет вспоминать эту ночь и унижение сегодняшнего утра.
— Я не притронусь к твоей работе, даже если ее принесут завернутой в чистое золото! Я ничего от тебя не хочу!
— А прошлой ночью хотела.
Опасный намек слышался в его словах.
— Прошлой ночью все было по-другому.
— Да, прошлой ночью ты считала, что получишь от меня все, на что надеешься.
Рамон, наконец-то, потерял терпение. Он пытался помочь ей, а она презрительно все отвергала.
— У меня стойкое ощущение, что меня использовали, — прорычал он зло и увидел, как ее глаза широко открылись.
— Тебя никто не использовал! — запротестовала она.
— Нет? Поверь мне, дорогуша, именно так я себя и чувствую.
— Ах, использовать тебя, значит, предложить тебе, как ты сказал, то, чего ты хочешь больше всего на свете?
На мгновение он подумал, что Эстрелла имеет в виду себя. Но как она узнала? У него закружилась голова. Секунду спустя его мыслительный процесс восстановился, и он понял, что она имела в виду телевизионную компанию.
— Я сказал, что цена слишком высока.
