— Итак, ровно в 20.00 встретимся в кафе на Двенадцатой улице. Это в двух шагах от ФБР.
— Надеюсь, нам повезет, — сказал Коллинз.
— Главное, чтобы запись стоила всех наших трудов, — ответил Пирс.
— Я доверяю Ною, а он предупреждал, что главная опасность именно в документе «Р», и увязывал его с тридцать пятой поправкой.
— Это наш последний шанс, — заметил Пирс. — Ну ладно. До вечера.
— До вечера.
Расплатившись с таксистом, Коллинз дошел до угла квартала и увидел вывеску кафе. Пирса он заметил сразу и подсел за его столик в углу. Пирс спокойно дожевывал бутерброд.
— Вы точны, — заметил он.
— Я чертовски волнуюсь, — сознался Коллинз.
— С какой стати? — спросил Пирс, вытирая рот салфеткой. — Вы всего лишь собираетесь посетить кабинет директора ФБР, в котором не раз бывали.
— Но ни разу в отсутствие хозяина.
— Это уж точно, — хмыкнул Пирс. — А что мы предпримем, заполучив запись?
— Она может лишь указать нам, где искать документ «Р».
— Возможно. Но что вы намерены предпринять конкретно?
— Если найденные нами сведения окажутся столь важными, как дал понять Ной, я немедленно позвоню в Сакраменто, разыщу заместителя губернатора штата, который является председателем сената, и заявлю, что располагаю важными свидетельствами, имеющими существенное значение для принятия решения по тридцать пятой поправке, и попрошу предоставить мне слово на утреннем заседании юридической комиссии вслед за выступлением Тайнэна.
— Отлично, — сказал Пирс. — Тогда завтра будем праздновать в заведении поприличнее, чем это.
— До завтра еще далеко, — заметил Коллинз.
— Тоже верно. Поэтому выпьем кофе. У нас есть еще немного времени.
Однако не успели они сделать нескольких глотков, как появился Ван-Аллен.
— Все чисто. Тайнэн уехал десять минут назад.
— Пошли, — сказал Пирс, поставив чашку на стол.
— Я расстанусь с вами здесь, — сказал Ван-Аллен, когда они подошли к зданию ФБР. — Буду дежурить у въезда в гараж, на случай, если Тайнэн почему-либо вернется. Желаю удачи.
Коллинз даже не разглядел толком открывшего им дверь сотрудника — моложавого человека в темном костюме. Тот что-то прошептал Пирсу. Пирс кивнул и подошел к Коллинзу.
— Надеюсь, вы в хорошей спортивной форме, — сказал он. — Лифтом пользоваться нам нельзя. Придется подниматься пешком.
Они добрались до седьмого этажа, остановившись по дороге один раз перевести дух. Гробовую тишину нарушали лишь звуки их шагов.
Вот и дверь с табличкой «Директор Федерального бюро расследований».
Пирс жестом показал Коллинзу на следующую, без какой бы то ни было надписи, дверь по коридору и осторожно взялся за ручку. Они оказались прямо в личном кабинете Тай-нэна, тускло освещенном маленькой лампой над диваном.
Коллинз неуверенно озирался по сторонам. Рабочий стол Тайнэна стоял слева возле окна, выходящего на здание министерства юстиции на противоположной стороне Девятой улицы. У правой стены стояли диван, журнальный столик, два кресла. Несгораемого шкафа здесь не было.
— Он в гардеробной, — прошептал Пирс, показывая на коридорчик.
В тесной комнатке Пирс включил свет. Прямо перед ними стоял несгораемый шкаф Ноя Бакстера.
Пирс склонился над замком.
Прошли три минуты, показавшиеся Коллинзу вечностью. Напряжение было невыносимым.
Наконец Пирс довольно хмыкнул, открыл дверцу и выдвинул верхний ящик.
— К вашим услугам, Крис. Коллинз шагнул вперед.
Сердце его отчаянно забилось. Он склонился над ящиком, где среди магнитофонных кассет «Норелко» лежало с полдюжины кассет большего размера, которыми пользовался Рик.
Коллинз протянул к ним руку, как вдруг раздавшийся за спиной скрипучий голос заставил его замереть.
— Добрый вечер, мистер Коллинз.
Коллинз и Пирс мигом обернулись. В распахнутой двери ванной комнаты стоял, отвратительно улыбаясь, Гарри Эдкок, вытянувший вперед ладонь окорокообразной руки, на которой лежала вскрытая кассета марки «Меморекс».
— Не ее ли вы ищете, господа? — спросил он. — Вам нужен документ «Р»? Что ж, вот он. Можете полюбоваться. — Не сводя с них глаз, Эдкок подцепил пленку и медленно стал разматывать ее. Бросив коробочку кассеты на ковер, он поиграл тонкой коричневой лентой.
Краем глаза Коллинз увидел, как рука Пирса нырнула в карман пиджака, но Эдкок еще быстрее выхватил свой пистолет из кобуры под мышкой.
— Не валяйте дурака, Пирс, — сказал он. — Ну-ка, мистер Коллинз, подержите-ка на минутку пленку.
Вложив ленту в безжизненные пальцы Коллинза, Эдкок шагнул к Пирсу, умело обыскал и извлек из его кармана кольт. Потом улыбнулся обоим:
— Перестрелка между заместителем директора ФБР и неофициальным помощником министра юстиции — великолепная тема для печати, не правда ли?
Затем он протянул руку и забрал из пальцев Коллинза спутавшуюся в клубок пленку.
— На этом ваше знакомство с документом «Р» заканчивается. — Зажав в одной руке пленку и держа обоих под прицелом, Эдкок спиной подошел к ванной комнате и медленно начал входить в нее. — Можете взглянуть в последний раз, — сказал он. — Вообще-то, документа «Р» никогда не существовало на бумаге. На пленке его тоже не должно быть. Самые главные документы обычно хранятся лишь в уме, и нигде более. — Эдкок наткнулся ногой на унитаз, полуобернулся и поиграл над ним лентой.
— Постойте! — умоляюще сказал Коллинз. — Послушайте…
— Послушайте сначала вы, — ответил Эдкок, бросая пленку в унитаз и нажимая ручку. Послышался шум воды.
— Все ваши надежды в унитазе, мистер Коллинз. — Эдкок вышел из дверей ванной. — Итак, что вы хотели мне сказать?
Коллинз молчал, прикусив губу.
— Очень хорошо, господа, позвольте мне проводить вас. — Он показал пистолетом в сторону кабинета Тайнэна.
Эдкок шел по пятам за ними, пока они не оказались в центре комнаты. Потом боком отошел к столу директора и положил руку на стоящий на нем большой магнитофон.
— Не знаю, какой вы министр юстиции, — обратился он к Коллинзу, — но сыщик дерьмовый. Хороший сыщик ничего не упустит. Вы же, мистер Коллинз, обыскав весь город в поисках потайных микрофонов, самый главный все-таки просмотрели.
Он включил магнитофон.
«Когда дедушка уже был в больнице, — раздался в комнате голос Рика, — я взял последнюю кассету, написал на ней «м.ю.д.» — «министр юстиции дедушка», — поставил месяц — январь — и вместе со всеми остальными кассетами положил ее в верхний ящик дедушкиного шкафа, где он хранил свои магнитофонные записи».
«Но шкаф увезли отсюда?» — голос Коллинза.
«Ага», — ответил Рик.
Эдкок наслаждался. Наконец он выключил магнитофон.
— Вы забыли о матери Вернона Тайнэна. Она прослышала, что вы собираетесь с визитом к Ханне Бакстер, и в разговоре с сыном упомянула об этом. Можно недооценивать ФБР, мистер Коллинз, но никогда не следует недооценивать любви матери… По меньшей мере любви матери посплетничать с сыном о своих
