— Но что, если вам не удастся получить его поддержку?
— Не будем опережать события, — ответил Регги.
В следующую секунду его уже не было в гостиничном дворике.
Дорога до Бартре заняла пятнадцать минут. Аманда легко проделала этот путь на арендованном «рено».
Единственное, что не давало Аманде покоя во время езды, — это ее собственная голова, в которую лезли всякие мысли.
Всю дорогу ей думалось о выходе Лиз Финч из охоты за компроматом, который помог бы разоблачить легенду Бернадетты. Если от дела отказывается такой искушенный в журналистских расследованиях боец, как Лиз, то вряд ли поиски окажутся плодотворными для кого-то другого, тем более для любителя вроде Аманды. Угнетало Аманду и то, что ее крестовый поход за правдой слишком затягивался и постепенно терял смысл. Каждый вечер, ложась с Кеном в постель, она обнимала, нянчила его и видела, что упадок неотвратимо прогрессирует. Кен становился все слабее и слабее. Ему было трудно даже просто выйти на улицу и дотащиться до грота на молитву. Лишь фанатичная вера в целительную благодать Девы Марии поддерживала в нем силы. Никакие логические доводы, никакие увещевания Аманды не могли погасить в нем огонь веры.
И вот она несется на машине в деревеньку под названием Бартре, чтобы увидеться с хранительницей сенсационного дневника Бернадетты. Последняя отчаянная попытка обнаружить тот самый решающий факт, в свете которого миф о Бернадетте лопнет, как мыльный пузырь, после чего Аманда сможет увезти любимого обратно в Чикаго на операцию, дающую хоть маленький, но шанс.
Все эти мысли вгоняли в депрессию и порождали у Аманды подозрение, что она в очередной раз отправилась в погоню за призраком, самым неуловимым из всех. К этому примешивалось чувство вины за то, что, пытаясь разуверить Кена, она впустую тратит драгоценное время, которое следовало бы провести рядом с ним, окружив его нежностью и заботой в эти, возможно, последние для него дни.
Сейчас Аманда ехала по узенькой дороге. Сбоку промелькнули два современных дома, потом придорожная святыня — большая гипсовая фигура Христа, у ног которого лежал букет алых цветов. Скатившись в долину, автомобиль вновь вскарабкался на холм, и с его вершины как на ладони открылась деревенька Бартре с характерными для Франции мансардными крышами.
Осторожно съезжая по крутому спуску, Аманда смотрела на шпиль сельской церкви и думала о том, что ее ожидает. Перспективы были далеко не радужные. Из Лурда она заранее позвонила мадам Эжени Готье, и та прореагировала на звонок весьма прохладно. Услышав подтверждение, что мадам Готье и есть та самая женщина, у которой отец Рулан купил последний дневник Бернадетты, Аманда попросила о короткой встрече.
— А это еще зачем? — поинтересовалась мадам Готье, острая на язык и в то же время скупая на слова.
Аманда сказала, что специально приехала из Чикаго, города в американском штате Иллинойс, чтобы написать статью, посвященную Бернадетте. На что мадам Готье тут же ответствовала:
— Мне тут журналисты ни к чему.
Аманда терпеливо объяснила, что она вовсе не журналистка:
— Я специалист по клинической психологии, адъюнкт-профессор Чикагского университета.
Мадам Готье начала допытываться:
— Это вы-то профессорша? В настоящем коллеже?
— Да, мадам Готье, — ответила Аманда. — Преподаю в Чикагском университете.
Повисла долгая пауза.
— Что это за университет такой — Чикагский? — с прежним недоверием произнесла мадам Готье. — Никогда о таком не слыхала.
Аманда заверила ее, что университет этот очень большой, престижный, хорошо известный в академических кругах Америки. Для вящей убедительности привела даже статистику о численности профессорско-преподавательского состава и студентов.
Мадам Готье оборвала ее на полуслове:
— И когда же вы желаете приехать?
От неожиданности Аманда начала заикаться:
— Я… я… я хотела бы как можно скорее. Если можно, сегодня во второй половине дня.
Мадам Готье предупредила:
— До пяти меня не будет. Приезжайте в пять.
Аманда спросила адрес и получила ответ.
— Тут каждый знает, где я живу, — пробурчала мадам Готье. — Как проедете Мезон-Бюр, так сразу за ним.
Она брякнула трубку, не потрудившись выслушать от Аманды слова благодарности.
Въехав в Бартре, Аманда увидела, что этот поселок и деревней-то назвать трудно. Перед ней была горстка покосившихся домиков, стоящих по обе стороны дороги. Ни главной улицы, ни магазинов. Никаких признаков предпринимательства. Озираясь в поисках хотя бы какого-то ориентира, Аманда случайно взглянула на часы на приборном щитке. Времени было четыре часа тридцать две минуты, а мадам Готье не будет дома до пяти.
Аманда задумалась над тем, как провести оставшееся время. Она приближалась к старой церкви, через дорогу от которой примостилось кафе с вывеской «А LA PETITE BERGERE». Эта надпись, означавшая «У маленькой пастушки», звучала многозначительно. Тут ни у кого не должно было остаться сомнения в том, что он находится на земле Бернадетты. Кафе обещало отдых и возможность выяснить, как добраться до жилища мадам Готье.
Припарковавшись у изгороди, тянущейся вдоль двора местной школы, Аманда подошла к кафе и села за столик на улице. Рядом тут же возникла молодая официантка. Аманда заказала кофе-эспрессо и поджаренный белый хлеб с маслом. Она сидела в ожидании заказа, потом медленно потягивала эспрессо, хрустела гренком. И все это время обдумывала стратегию будущего общения с мадам Готье, а вернее, пыталась определить свои основные цели.
Закончив есть, она взяла со стола принесенный чек, подозвала официантку, расплатилась и спросила молоденькую женщину, не знает ли та, как проехать к мадам Готье. Официантка указала рукой в том направлении, откуда Аманда только что приехала:
— Там, за изгибом дороги, вы увидите Мезон-Бюр, сельский дом, в котором жила Бернадетта. Сейчас там музей. А сразу за ним — дом мадам Готье. Самый новый из тех, что стоят при дороге. Вы что, к богачке этой собрались?
Аманда кивнула:
— У меня с ней назначена встреча.
Официантка хмыкнула:
— Вы, должно быть, какая-то особенная. Иначе она с вами и разговаривать не стала бы. Что ж, желаю приятной беседы.
Зажав сумочку под мышкой, Аманда втиснулась в «рено». Настроение несколько поднялось, и все- таки при мысли о предстоящей встрече было чуть-чуть боязно. Она развернулась и двинулась в направлении, указанном официанткой.
Проезжая мимо горстки домов, она безошибочно определила, какой из них — Мезон-Бюр. Да, это был старый дом семейства Лаге. Когда-то давным-давно, сидя возле него, тринадцатилетняя Бернадетта мечтала о лучшей жизни. Было это за месяц до ее возвращения в Лурд и вознесения на вершину вечной славы. До чего же странная история, подумалось Аманде. Может быть, удастся разузнать об этой истории побольше, причем в ближайшее время?… Аманда медленно поехала дальше.
Найти обитель мадам Готье не составило труда и без точного адреса. Это было наверняка самое новое и роскошное строение в округе. Двухэтажный дом, покрытый серой штукатуркой и щеголявший свежевыкрашенными зелеными ставнями, стоял почти у вершины небольшого холма. К входу вела, изгибаясь, мощеная подъездная дорожка. Проехав по ней, Аманда остановила автомобиль у самого
