приступить к ней, Жизель решила наскоро проглотить что-нибудь. Для нормального ужина времени уже не хватало, но она еще успевала заказать в кафе горячую сдобную булочку с кофе. На этом вполне можно было продержаться до того, как она приготовит себе что-нибудь в квартире Доминик после работы.

Сейчас на часах было почти пол-одиннадцатого. Приближался момент истины. Зажав под мышкой драгоценный желтый конверт, который она забрала чуть ранее в пресс-отделе (у нее хватило терпения не открывать его прежде, чем она окажется в столовой у Доминик, где ей никто не помешает), Жизель нетерпеливо рылась в темно-синей кожаной сумочке, ища ключ. Наконец он был найден, и девушка поспешно отперла дверь.

Несмотря на голод, Жизель отбросила все мысли о еде. Вначале нужно было удовлетворить куда более жгучую потребность — установить, являются ли Сэмюэл Толли и Сергей Тиханов одним и тем же лицом.

Бросив конверт и сумочку на обеденный стол, Жизель побежала в спальню, где лежала пачка фотографий, снятых у грота. Она предусмотрительно спрятала их в ящике комода, набитом нижним бельем Доминик. Вытряхнув фото из конверта, Жизель отыскала среди них снимок, на котором Толли был без фальшивых усов, и унесла его в столовую.

Она села на стул и с замиранием сердца распечатала большой желтый конверт из «Пари матч». Внутри оказались два снимка. Это были увеличенные черно-белые глянцевые фотографии. Известный всему миру министр иностранных дел Советского Союза — крупным планом. Снимки были очень четкие и очень похожие. Сергей Тиханов практически на всех фотографиях выглядел одинаково. Выражение его лица можно было назвать каменным. Он и на этих двух снимках был такой же — каменный, словно высеченный из гранита: низкий лоб с глубокими морщинами, пронзительный взгляд, нос картошкой, тонкие губы, коричневая бородавка на верхней губе, волевая квадратная челюсть. Отличало фотографии друг от друга лишь то, Что они были сняты с разницей в один год: одна — в прошлом году у Елисейского дворца в Париже, другая — в позапрошлом году в зале комплекса Альбертина в Брюсселе. Поскольку лицо Тиханова заполняло почти все пространство, фон фотографий невозможно было различить. О местах, где они были сделаны, говорили лишь пояснительные надписи на обороте каждой из них.

Жизель почувствовала, что не ошиблась, но ей нужно было окончательно удостовериться в этом.

Трепетным жестом она раздвинула два портрета Тиханова и в образовавшийся промежуток осторожно положила снимок Толли у грота. Сначала она тщательно сличила парижскую фотографию Тиханова с лурдским снимком. Затем изучила брюссельский портрет Тиханова и опять-таки лурдский снимок Толли, сделанный ею.

Ее сердце учащенно забилось.

На всех трех фотографиях было одно и то же лицо. Волосы, лоб, глаза, нос, губа с бородавкой, рот, подбородок — все черты совпадали.

Профессор Сэмюэл Толли из Нью-Йорка и министр Сергей Тиханов из Москвы оказались на деле одним человеком.

А если так, еще раз сказала себе Жизель, то снимок советского министра иностранных дел у грота в Лурде способен вызвать у него на родине скандал таких масштабов, что Тиханов отдаст все зато, чтобы уничтожить эту улику.

Однако Жизель знала, что обрести полную уверенность еще недостаточно. Когда у тебя в руках такая сенсация, нужны неопровержимые доказательства.

В конце концов, напомнила себе девушка, мир населен двойниками. Два человека, разделенные гигантскими географическими пространствами, могут быть на одно лицо, хотя их совершенно ничто не связывает. Иногда природа забавляется тем, что делает подобные ксерокопии. Толли и Тиханов могут быть похожи как две капли воды, подобно идентичным близнецам, но при этом оказаться совершенно разными людьми. Так что же здесь на самом деле? Два разных человека, которые выглядят абсолютно одинаково? Или один и тот же человек, но в двух разных ипостасях?

Существовал только один способ найти недвусмысленный ответ: выяснить, действительно ли существует профессор Толли, преподающий русский язык в Колумбийском университете в Нью-Йорке. То, что Сергей Тиханов существует, возглавляет советский МИД и метит в премьеры, сомнений не вызывало. Но вот был ли его двойник Сэмюэл Толли действительно американским профессором, никак не связанным с советским министром?

Если в Колумбийском университете есть некий Толли, настоящий Толли, которому Бог просто дал такую внешность, то речь идет о невероятном совпадении. В таком случае Жизель проиграла и путь к свободе остается закрытым.

С другой стороны, если… Нет, она не желает пускаться в домыслы. Ей нужна только правда, и очень скоро она ее узнает.

Жизель впилась взглядом в электрические часы, стоящие на полированном шкафчике, внутри которого хранились скатерти и салфетки.

Двадцать два сорок шесть по местному времени.

Значит, в Нью-Йорке сейчас шестнадцать сорок шесть.

Рановато. Ее старый приятель из ООН Рой Цимборг наверняка еще горбатится на работе. До шести он домой не придет. Ей захотелось позвонить ему прямо в ООН, но она справилась и с этим искушением. Человека не принято отрывать от работы, если хочешь попросить его об одолжении. Лучше говорить с ним, когда он отмякнет, расслабится. Вообще-то Рой Цимборг занудой никогда не был, но и с ним не помешает быть поделикатнее.

Взяв себя в руки, Жизель решила подождать до полуночи, когда в Нью-Йорке будет шесть вечера. Самое лучшее время для международного звонка: есть все шансы застать Роя дома.

Чтобы время бежало незаметнее, следовало занять себя чем-нибудь, как-то отвлечься. Жизель не хотела заглядывать в будущее. Лучше подождать, когда оно придет само и станет реальностью. Ужин — вот чем стоит заняться. Она заполнит время стряпней, хотя есть уже не хотелось.

В течение часа Жизель возилась на кухне, что-то готовила, носила блюда в столовую. Старалась есть медленно, в то время как внимание ее было приковано к трем фотографиям, разложенным на столе.

Завершив трапезу, Жизель вымыла посуду и поставила мокрые тарелки в сушилку. До двенадцати оставалось еще целых пятнадцать минут, но сдерживать себя у нее уже не было сил. Все, прямо сейчас она позвонит в Нью-Йорк и будет молиться, что Рой Цимборг уже вернулся домой с работы.

Пять минут спустя, услышав в трубке задыхающийся голос, Жизель поняла, что Рой открыл дверь в тот момент, когда телефон уже звонил.

— Рой, Рой, — несколько раз повторила она. — Это Жизель, Жизель Дюпре. Я звоню из Франции. Рой, я так рада, что застала тебя!

— Жизель, ты? Боже милостивый! Сколько сейчас времени? Дай-ка гляну. Ага, без десяти шесть. Только что вошел и слышу: телефон звонит. Пришлось сделать рывок. — Он шумно выдохнул. — Слушай, Жизель, это в самом деле ты? Вот дела! Ты где сейчас?

— По-прежнему в Лурде, в гидах. Девочка-труженица. А ты как?

Цимборг снова запыхтел на другом конце провода, словно никак не мог восстановить дыхание.

— Я-то? В ООН, работаю в миссии США. Все без изменений. Кому еще нужен переводчик с французского на английский?

— Может, и я скоро присоединюсь к тебе в ООН, как в старые времена.

— Вот было бы здорово!

— Ну, это еще не наверняка, Рой, но есть неплохой шанс выбраться отсюда. Сначала мне нужно будет устроиться на Высшие курсы переводчиков в Париже. Потом, может быть, удастся получить работу во французской делегации при ООН. Однако прежде необходимо накопить достаточно денег на эти самые курсы. Тут подворачивается возможность получить все это сразу, а не ждать целую вечность. Замаячил на горизонте один ангел, который, возможно, меня профинансирует.

— Ого! Не шутишь?

— Один американский научный деятель. Кажется, не бедный. Он сейчас находится здесь, в Лурде. Очень мною заинтересовался. Вот я и хочу попросить тебя об одолжении, Рой. По поводу этого человека.

— Все, что угодно. Только скажи, — выразил готовность Рой.

Вы читаете Чудо
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату