насадилась на него, заставив обоих застонать.
Господи! Это было нечто несравнимое! Что бы там ни содержалось в этом бальзаме, оно усиливало каждое малейшее ощущение, которые пронизывали её естество.
Рорик передвинулся по кровати, чтобы оказаться прямо сзади неё. Кирс, обхватив руками, потянул её на себя, и Рорик раздвинул ягодицы выпятившейся перед ним попки. Огюстина невольно напряглась.
— Расслабься, — промурлыкал Кирс, поглаживая ладонями её спину.
Сзади к ней прижались губы Рорика, выцеловывая дорожку вниз по позвоночнику.
— Я не причиню тебе боль, — пообещал он.
Сделав глубокий вдох, Огюстина медленно выдохнула, заставляя себя расслабиться. Член Кирса шевельнулся внутри неё, вызвав новый поток влаги из её лона.
Пользуясь благоприятным моментом, Рорик прижал головку своего фаллоса к ее дырочке и надавил. Он был намного толще, чем любой из их пальцев. Огюстина замерла, готовясь к вторжению, но Рорик не двигался.
Её мускулы на краткий миг плотно сжались вокруг него, пульсируя, прежде чем снова успокоиться. Бальзам творил свое волшебство, и вскоре её тело начало покалывать изнутри.
Руки Рорика напряглись вокруг её бедер, она слышала за спиной его дыхание, тяжелое и жаркое.
— Расслабься. Ты можешь принять всего меня.
Хотя сам Кирс под нею не двигался, Огюстина почувствовала внутри себя равномерную пульсацию его члена. Ее тело тут же отозвалось, становясь ещё более чувствительным и возбужденным.
Ощущая в тугом колечке своего входа лишь головку ствола Рорика, она понимала, что для того, чтобы они завершили это так, как она хотела, он должен войти глубже.
Огюстина для пробы чуть подалась назад. В неё углубился ещё один дюйм его плоти.
— Да, да, вот так, — постанывая от удовольствия, Рорик начал медленно проталкиваться вперёд.
Она была уже полна до предела, а он всё продолжал осторожно входить в неё. Однако Огюстина сама хотела этого. Она должна была получить его в себя целиком. Бальзам, который они использовали, разжигал пожар в её глубинах. И она знала, что они должны трахать её вдвоём, чтобы ослабить жажду, разрастающуюся в ней всё больше с каждым мгновением.
Эта жажда терзала её, словно живое существо, рвущееся наружу. Огюстина, протянув руки за спину, ухватила Рорика за бёдра и дёрнула к себе. Сделав последний толчок, он погрузился в неё до упора.
— Oооо, дааааа, — зашипела Огюстина. Теперь она, тяжело дыша, старалась свыкнуться с двумя огромными членами, разом находившимися в её теле. От одних только мыслей об этом у неё болезненно напряглись груди и внутри всё затрепетало.
Оба мужчины наполняли её, окружали собой, но всё равно этого было недостаточно. И тогда она сделала то, о чём предупреждал Кирс: — Огюстина взмолилась о большем.
— Да трахните же меня, наконец. — Её тело воспротивилось, когда она попыталась двинуться.
Кирс ругнулся и подсадил её немного повыше, чтобы она, положив ладони на кровать, могла на неё опираться. Груди с набухшими красными вершинками склонились перед ней, и Кирс, приподнявшись и захватив её сосок, с жадностью его всосал. Это движение вогнало его еще глубже, чем прежде. Огюстина откинула голову назад и вскрикнула от удовольствия, пронзившего всё её тело.
— Я не могу больше ждать, — рыкнул позади неё Рорик. Его зубы покусывали её затылок, посылая волны дрожи по позвоночнику.
Кирс выпустил сосок и, откинувшись обратно на кровать, взял её груди ладонями и сжал.
Рорик, обхватив Огюстину вокруг бедер, начал двигать её вперёд и назад. Оба члена выскальзывали, а затем снова глубоко продвигались, когда Рорик притягивал её к себе.
— Как же хорошо, — выдохнула Огюстина. Это было ещё лучше, чем она себе представляла. Она догадывалась, что завтра всё будет болеть, но сейчас не хотела об этом думать. — Сильнее!
Рорик набирал темп, но не делал слишком резких толчков. Огюстина знала, что, несмотря на сильнейшее возбуждение, он постоянно помнил о ней. Сердце наполнилось признательностью, даже слезы навернулись на глаза.
Они двигались как единое целое, их члены скользили в её теле, словно два мощных поршня. Мускулы её влагалища и ануса пульсировали, туго сжимаясь вокруг них. Казалось, это длится уже целую вечность, хотя она знала, что прошло всего лишь несколько минут до того как глубоко внутри неё возник знакомый трепет.
Огюстина вскрикнула, содрогаясь всем телом. Но ни один из мужчин не остановился, продолжая всё так же двигаться и вознося её к новым пределам. Она растворялась в своих ощущениях, пока единственным, что осталось существовать — это охватившее её непередаваемое наслаждение.
Кирс попытался удержаться немного дольше. Страсть и удовольствие, отпечатавшиеся на лице Огюстины, были прекрасны, и он знал, что запомнит этот момент навсегда. Его яички ломило в нетерпеливом предвкушении разрядки. Скопившееся давление нарастало, и он знал, что она не замедлит. Ощущение движения своего члена, отделённого лишь только тонким барьером от того, где наполнял её Рорик, было невероятно эротичным.
Он улыбнулся, представив их позицию полностью поменявшейся. Конечно, не сегодня и не завтра — Огюстине потребуется время для восстановления. Но когда-нибудь скоро они снова сделают это, и тогда её узкая попка примет в себя его плоть.
Кирс застонал и выкрикнул её имя, когда его ствол извергся вверх горячей струёй семени. Услышав крик Рорика, он понял, что кузен тоже достиг кульминации. Огюстина тяжело упала к нему на грудь, и он поймал её в свои объятья. Она ощущалась в его руках совершенно уместно, заполняя пустоту, о которой он и не подозревал, пока не встретил эту удивительную женщину.
Огюстина со стоном всхлипнула, когда Рорик вышел из её тела. Он поморщился, с беспокойством подумав о том, что завтра на церемонии она будет чувствовать себя некомфортно. Ничего, кроме сношения есть много других способов заставить её почувствовать себя хорошо и довести до оргазма, и он хотел испробовать с ней их все.
Рорик снял Огюстину с себя и бережно уложил ничком на кровать. Кирс погладил её по спине, в который раз благодаря Богиню за то, что привела эту женщину в его жизнь, — в
Огюстина была едва способна дышать. Никогда ещё за всю свою жизнь она не была настолько выдохшейся. И при этом никогда не чувствовала себя настолько умиротворённой и пресыщенной. Прохладная ткань коснулась её чувствительной кожи, и она застонала.
— Подожди, сейчас тебе станет легче. — Она улыбнулась в подушку, пока Кирс продолжал бережно и нежно обтирать куском влажной ткани её киску и попку, счищая остатки бальзама и свидетельства их любовных ласк.
— Утром ты примешь теплую ванну и тогда почувствуешь себя лучше. — Это уже Рорик ласково гладил ладонью по её спине.
Огюстила вздохнула, собираясь что-то ответить. Ну хоть что-нибудь. Её рот открылся, но получилось только зевнуть.
Под тяжёлым телом прогнулся матрац, когда Кирс улёгся рядом с ней с другого бока и натянул на них тонкую простыню.
— Люблю вас, — удалось вымолвить Огюстине, уже уносимой в царство Морфея. Окутанная уютом и безопасностью их объятий, она уснула.
Стоя в начале храма, Огюстина смотрела на проход. Алтарь впереди утопал в цветах, воздух наполнял сладковатый аромат ладана. Хотя луна уже не была полной, её фиолетовое сияние заливало переднюю часть помещения.
Зал был до предела заполнен родственниками и друзьями, с большинством из которых ей ещё не пришлось познакомиться. Но, тем не менее, все до единого лица улыбались ей, когда она совершала свой парадный вход.
Сделав глубокий вдох, Огюстина посмотрела на двух мужчин, которые ждали её у алтаря. Оба были одеты в знакомые свободные льняные штаны и кожаные ботинки. Но на сей раз вместо жилетов на них были рубашки насыщенного фиолетового цвета, спереди и сзади расшитые символами Богини. Их отделка была
