так далеко, как вышло на самом деле. Однажды они встретились на улице после случая с коляской Ханны, Кейт пригласила его зайти к ней домой. Стив сказал, что это было неожиданно. Сначала, пока пили кофе на кухне, он пытался найти какую-то тему, но уже в следующую минуту она забралась на него. Стив рассказывал, что ребенок оставался в детском стуле, наблюдая за ними, потому что Кейт сказала, мол, Ханна будет плакать до хрипоты при любой попытке вынуть ее оттуда, и это было неприятно.
Насколько это касалось Стива, это было все, что было. В любом случае он так говорил. Трах, бах, спасибо, мадам, и до свиданья. Поэтому я немного удивился, когда он пару раз попросил меня пригласить ее сюда как-то осенью. Все происходило днем, когда ее муж был на работе. Я никогда не видел ее супруга. Иногда это происходило на борту прогулочной лодки Стива, но в основном в его машине. Они уезжали в Нью-Форест, давали ребенку парацетамол, чтобы она крепко спала на переднем сиденье, а они располагались на заднем. Проблема в том, что Кейт ничего не волновало, кроме задницы. Она не пила, не курила, не плавала на лодке, у нее не было чувства юмора. Все, к чему она стремилась, — чтобы Стив получил роль в «Обитателях Ист-Энд». Это было очень трогательно на самом деле. Я думаю, что пределом ее желаний было окрутить звезду мыльного телесериала и затем с наслаждением фотографироваться у него на руках.
По совести говоря, не думаю, что Кейт когда-нибудь понимала, что Стив всего лишь использует ее, поскольку она доступна и не стоит ему ни копейки. Он сказал, что дамочка онемела от ужаса, когда он заявил, что с него хватит и он больше не желает видеть ее. И тут она стала невыносимой. Думаю, эта стерва привыкла вертеть старыми идиотами, как ее муж, и потому потеряла рассудок, когда узнала, что более молодой парень просто пользовался ею. Она измазала дерьмом простыни в его каюте, затем стала включать сигнализацию его машины, размазывать дерьмо по машине. Стив выходил из себя. Все, к чему он притрагивался, было испачкано дерьмом. Но его действительно взбесило то, что произошло с его резиновой лодкой. Однажды в пятницу он обнаружил, что в ней по щиколотку воды, в которой плавают размокшие какашки. Сказал, что она собирала их, наверное, много недель. В любом случае он заговорил о том, что пора обращаться в полицию.
Я ответил, что это безумная идея. Если имеешь дело с дрянью, сказал я, то конца этому не будет. И вообще, может, даже не Кейт устраивает все это, возможно, сам Уильям. Нельзя же безнаказанно спать с женами других парней, ожидая, что они просто закрывают на это глаза. Я велел ему остыть, найти другое место для парковки машины. «А как же быть с лодкой?» — спросил он. Я пообещал одолжить ему лодку, которую Кейт не сможет узнать. Вот так все и закончилось. Просто. Проблема была решена. Насколько мне известно, агрессии с ее стороны больше не последовало.
Гелбрайт отреагировал спустя некоторое время. Он слушал внимательно, что-то записывал и, закончив писать, заговорил:
— Ты одолжил ему лодку?
— Конечно.
— Как она выглядела?
Бриджес нахмурился:
— Как и любая резиновая лодка. Зачем вам?
— Просто интересно. Какого она была цвета?
— Черная.
— Где ты ее взял?
Бриджес начал вытаскивать бумагу из пакета, что-то складывать на полу.
— Я сделал заказ по почте по каталогу, думаю так. У меня уже была эта лодка до того, как я купил себе новую.
— Она все еще у Стива?
Бриджес с сомнением покачал головой:
— Не знаю. Разве ее не было на борту «Крейзи Дейз», когда там проводили обыск?
Инспектор задумчиво постукивал карандашом по зубам. Он вспоминал слова Карпентера, сказанные в среду: «Мне он не понравился. Нахальный маленький ублюдок, но слишком много знает о полицейских допросах».
— Хорошо. Вернемся к Кейт. Ты сказал, что проблема была решена. Что же произошло потом?
— Ничего. Конец истории. Если не учитывать, что она умерла на побережье в Дорсете на выходных, когда оказалось, что Стив там тоже был.
— Я учитываю. Я также учитываю то обстоятельство, что дочь Кейт, когда ее нашли, совершенно одна шла по главной дороге приблизительно в 200 ярдах от того места, где была пришвартована прогулочная лодка Стива.
— Так было задумано, — сказал Бриджес. — Вам нужно присвоить Уильяму третью степень. У него было гораздо больше причин убить Кейт, чем у Стива. Она дважды изменила ему, ведь так?
Гелбрайт пожал плечами.
— Исключая лишь то, что Уильям не ненавидел свою жену, Тони. Он знал, что она представляет собой, когда женился на ней. Для него измены не имели значения. Стив, напротив, совершенно запутался и не знал, как ему разобраться со всем этим.
— Это еще не делает его убийцей.
— Возможно, он подумал, что ему необходимо принять крайние меры.
Бриджес покачал головой:
— Стив не такой.
— Уильям Самнер такой?
— Не могу знать. Я никогда не был с ним знаком.
— Но в соответствии с твоим заявлением вы со Стивом однажды пили с ним вместе.
— Хорошо. Поправлюсь. Я не знаю парня. Я пробыл с ними минут пятнадцать и, возможно, обменялся дюжиной слов.
Гелбрайт изучающе смотрел на молодого человека.
— Но кажется, ты знаешь слишком много о нем, — наконец произнес он. — И о Кейт тоже, несмотря на то что встречался с каждым из них только однажды.
Бриджес снова взялся передвигать отдельные кусочки бумаги, составляя рисунок.
— Стив много болтает.
Казалось, Гелбрайт принял это объяснение, поскольку кивнул.
— Почему Стив планировал уехать во Францию на этой неделе?
— Я не знал, что он это задумал.
— Он зарезервировал номер в гостинице в Конкарно, сегодня утром заказ сняли, потому что он не подтвердил его.
Бриджес мгновенно стал подозрительным.
— Он ничего не говорил об этом.
— А ты ждал, что расскажет?
— Конечно.
— Ты говорил, что вы росли отдельно, — напомнил Гелбрайт.
— Риторика, приятель.
Глаза инспектора потемнели от насмешки.
— Хорошо, последний вопрос. Где у Стива тайник, Тони?
— Какой тайник?
— Ладно. Поставим вопрос по-другому. Где он хранит оборудование для своей прогулочной лодки, если не пользуется им. Свою резиновую лодку, забортный мотор, например.
— Да везде. Здесь. В квартире в Лондоне. В багажнике машины.
Гелбрайт покачал головой:
— Нет масляных пятен. Мы искали их везде. — Он дружелюбно улыбнулся. — И даже не пытайся убедить меня в том, что забортный мотор не течет, когда его кладут на бок, потому что я ни за что не поверю в это.
Бриджес поскреб рукой подбородок, но ничего не сказал.
— Ты ему не сторож, сынок, — доброжелательно прошептал Гелбрайт, — и нет такого закона,
