— Конечно. Разве вы так не думаете?
— Да, она красива внешне. Но внешнюю красоту еще надо оправдать.
Я промолчала, не понимая, что он имеет в виду. Филипп стоял так близко от меня, опершись на перила и глядя на чаек, которые дрались из-за рыбы. Наши локти чуть соприкасались, и я почувствовала, как у меня загорелись щеки.
— Чем она занимается? — спросил Филипп.
— Занимается?
— Где работает? Должна же у нее быть какая-нибудь работа, хотя бы в благотворительном комитете.
— Это не для Джейн. Я никогда не слышала, чтобы она работала.
— Странно. Разве ей не скучно?
— Понятия не имею.
— Наверное, она постоянно находит вам дело?
— Почему это?
— Ну, я имею в виду — принести, подать…
Я рассмеялась:
— Вы, наверное, вспомнили, как она отправила меня на чердак, чтобы я вас разбудила? Но мы пытались предупредить вас о своем приезде. Мы звонили, а потом послали телеграмму.
— Понятно.
Я вздохнула. Мне не хотелось, чтобы Филипп понял, как я завидую Джейн. Завидую, потому что у нее есть все — красота, деньги, женихи. Будучи помолвленной с Гарри, она тем не менее умудрилась заманить в свои сети Филиппа, а у меня оставался лишь сомнительный шанс получить ее бывшего жениха, когда ему, наконец, даруют свободу. Я почувствовала, что у меня дрожат губы, и с трудом заставила себя улыбнуться.
— У Джейн полно дел. Я благодарна ей за то, что она привезла меня сюда.
— Выздоравливаете после болезни?
Я кивнула:
— Поэтому я и отказалась вести ее «ферранти». За рулем пикапа я чувствую себя в большей безопасности. Теперь она жалеет, что не повела машину сама. Пикап ей не нравится…
Ради Джейн я дала Филиппу понять, что у нее есть более красивая машина. Я не забыла упомянуть о ее лондонской квартире и коттедже. Раз уж он всерьез увлекся ею, то пусть с самого начала узнает, что ему придется обеспечивать ей такую жизнь, к которой она привыкла. Правда, Джейн сама обо всем позаботится. Она не станет слишком увлекаться своим слугой. Возможно, он поможет ей скоротать скучный отдых, а потом…
Мои губы опять задрожали. Скоро я тоже оставлю Уитком и больше никогда не увижу Филиппа.
— Такие прелестные волосы, — прошептал он. — Вода их совершенно не портит. А сколько девушек после плавания выглядят как мокрые крысы!
Бедный Филипп. Очевидно, он не успел заметить, что Джейн никогда даже купальника не намочит. А теперь он восторгается ее волосами, и мне остается только морщиться, словно я ем недозрелый крыжовник. Надо как-то его остановить.
— Вам уже лучше? — спросила я. Филипп замолчал на полуслове.
— Вы правы, я веду себя нелепо. Вообще-то я пришел сюда не для того, чтобы расточать комплименты. Я хотел поблагодарить вас за вчерашнее.
— Это была судорога?
От улыбки Филиппа у меня подогнулись колени. Пришлось присесть на перила, иначе бы я рухнула к его ногам.
— Просто усталость. Бренда, мне кажется, что я где-то вас видел.
К счастью, он перестал говорить о Джейн.
— Я в Уиткоме впервые, так что вряд ли мы встречались.
Лицо Филиппа было совсем близко от моего лица, и он с серьезным видом разглядывал меня. Я смутилась.
— Забавно! В то утро, когда я ворвалась к вам в комнату, мне тоже показалось, что мы где-то уже виделись. Но если бы это было правдой, я бы вас запомнила. Ведь фамилия Каммерсон не такая уж частая.
Филипп от души расхохотался, оставив меня в недоумении.
— Вы правы. Мне кажется, вы замерзли, Бренда. В Уиткоме в это время года еще холодно. Пройдемся?
Мое сердце забилось сильнее. Филипп был готов гулять со мной, он бросил Джейн ради меня! Но тут же мне на помощь пришел здравый смысл. Конечно же он не бросал Джейн. Это она променяла его на Гарри. Я же была своего рода заменой, человеком, с которым можно говорить о Джейн.
Я посмотрела на часы:
— Я как раз собиралась возвращаться домой. Не хочу опаздывать к обеду.
На самом деле мне не хотелось утомлять Филиппа прогулкой. Мы вернулись назад вместе, и мне казалось, что я не иду, а лечу. Мы говорили о самых обыденных вещах: о погоде, Уиткоме, Джейн, о детстве Филиппа и снова о Джейн.
— Когда ваши родители вернутся из Борнмута? — спросила я.
— Из Борнмута? Понятия не имею. С тех пор как отец вышел на пенсию…
— На пенсию? Джейн знает об этом?
Ну зачем я опять упомянула имя Джейн? Но меня слишком поразило это известие, и я была уверена, что Джейн еще не в курсе.
— Не думаю. И я не собираюсь ей говорить. По-моему, у нас все идет отлично, и мне бы не хотелось портить отдых ни ей, ни вам.
Я рассмеялась вместе с Филиппом, но по другой причине. Интересно, как отреагировала бы Джейн, если бы узнала, что рыбак вышел на пенсию и поселился в Борнмуте?
— Ваш отец занимался заготовкой рыбы?
— Заготовкой рыбы? — удивленно повторил Филипп.
— Я имела в виду, кроме рыбной ловли…
— Кто?
— Ваш отец.
— Отец? Заготовкой рыбы? О чем вы говорите?
— Он ведь был рыбаком? Джейн мне рассказывала.
Филипп достал из кармана носовой платок и высморкался. Я обиделась. Он смеялся надо мной, и я не могла понять, что именно вызвало у него такое бурное веселье.
— Извините, Бренда. Просто я представил, как
Когда мы вернулись домой, Филипп все еще смеялся. Джейн наблюдала, как Гарри моет машину. Она обернулась, и ее взгляд стал жестким.
— Хорошо провели время? — спросила я.
— Похоже, это вы хорошо провели время. — В голосе Джейн звучала такая злоба, что я только ахнула и молча поднялась наверх.
Ветер раздувал занавески, и я подошла к окну, чтобы закрыть его. В это время до моего слуха долетел голос Джейн:
— Я должна предупредить вас насчет Бренды, Филипп. Конечно, о таких вещах не говорят вслух, но она немного неуравновешенная. Думаю, вы уже успели заметить, что она всегда хочет выделяться, быть в одиночестве, к тому же это ее ребяческое поведение… Вполне безобидное, но нам приходится за ней приглядывать. Никогда не знаешь, к чему это может привести.
