Парнишка вдавил педаль в пол, и машина скрылась в лесу.
Широкими скачками Рик преодолевал ярд за ярдом. Пули взрывали землю вокруг. Но теперь немцам отвечали с самолета: ствол автомата показался из сумрака люка, плюясь в эсэсовцев смертью.
Рик почти добежал.
Пуля ударила его сзади в левую ногу повыше коленного сгиба. Рик споткнулся, едва не упал.
— Рик! — завизжала Ильза.
Рик увидел ее в проеме люка; потом Ильзу оттащила внутрь пара невидимых рук; самолет продолжал разбег.
Рику удалось устоять, но он потерял несколько драгоценных футов. Самолет уже набирал скорость, пули жужжали все ближе.
Всего два ярда, проклятье!
Немецкая пуля задела правую кисть, Рик выронил «люгер». Черт с ним: все равно пустой.
Один ярд.
Рик скорее почувствовал, чем увидел, как автоматчик в машине готовится сделать смертельный выстрел.
Тянись и молись. Тянись к паре рук, простертых из люка. Кончики пальцев… ладони… касание… захват… всхлип.
Из нутра самолета полыхнул огонь, потом знакомо грохнул пистолетный выстрел. Едва Рик успел понять, что кто-то выстрелил по немцам, как еще одна пуля ударила его в правое плечо повыше локтя. Рик почувствовал, как раздробило кость.
Но удар толкнул его вперед, чуть-чуть, в самый раз, прямо в чьи-то руки. Ноги его оторвались от земли, и на миг Рик повис в воздухе.
Рика не оказалось на месте, чтобы получить предназначенную ему пулю. Она грохнула в дверь самолета, что с лязгом захлопнулась, едва Рика втащили внутрь, и тут же самолет дал, дал, дал полный газ и, набирая скорость, помчался прочь от бронированного джипа, все дальше, пока наконец не взмыл в воздух и прочь от Лидице, прочь из Чехословакии, прочь из тысячелетнего немецкого рейха, обратно в свободный мир.
Рик лежал на полу, пытаясь сообразить, какие члены у него еще работают. Ему удалось приподнять голову, взглядом поискать Ильзу. Цела и невредима в лапах дородного шотландца, она все еще сжимала дымящийся Риков «кольт», который взяла на ферме и которым только что спасла Рику жизнь. Вовремя сбила фашисту прицел.
Рик поймал ее взгляд. Лицо Ильзы — страх медленно истаял в тревогу, потом в радость — было красноречивее любых слов. Увидев, что Рик пошевелился, Ильза бросилась к нему и, обняв, стала баюкать, как младенца. Он лежал у нее на руках, не собираясь умирать и впервые за многие годы цепляясь за жизнь.
Какой-то человек склонился над ним. Рик его узнал. Он не ожидал снова с ним встретиться.
— Доброе утро, мистер Блэйн, — сказал майор Майлз. — Рад приветствовать вас на борту. Приятно, что вы оба вновь на английской земле. — Просияв, майор закурил сигару. — Поздравляю, хорошо поработали.
Рик молча уставился на него.
— Майлз, вы скотина, — прохрипел он наконец.
— Дорогой мальчик, — ответил майор, — кто-то же должен быть скотиной. Идет война, вы не заметили?
Глава тридцать восьмая
Семь месяцев спустя Рик Блэйн с Ильзой Лунд садились в другой самолет. На этот раз их путь лежал в Касабланку. В списке пассажиров они значились как мистер и миссис Ричард Блэйн. Сэм Уотерс решил прокатиться с ними.
— Ты точно хочешь поехать? — спросил его Рик.
— Вы долго еще собираетесь это повторять, босс? — сказал Сэм. — А что прикажете делать, сидеть тут до конца дней моих? Пора выучить новые песни и наконец получить прибавку к жалованью.
— Ты всегда можешь вернуться в Нью-Йорк, ты же знаешь. Тебя не разыскивают и вряд ли когда разыскивали.
— Цветных никогда не ищут, мистер Ричард. Я вам это говорил столько лет назад. Вряд ли там так уж сильно все поменялось. — Сэм крепкой рукой похлопал Рика по плечу. — Кроме того, «Тутси-вутси» небось не тот, что был прежде.
— Да и мы тоже, Сэм, — ответил Рик. — Мы тоже.
Он еще ходил на костылях. Плечо зажило нормально, он свободно двигал рукой, но пуля, засевшая в левой ноге, раздробила коленную чашечку. Костоправ сказал, что ходить Рик будет, хромая, но танцы остались в прошлом.
Рик и Ильза поженились все равно. Сэм был шафером на свадьбе. Майор Майлз вел невесту к алтарю.
К их брачной ночи прилагались важные события.
В ноябре союзники высадились на побережье Северной Африки, заняв три плацдарма разом и погнав Африканский корпус Роммеля через Алжир к границам Туниса. То было начало конца для фашистов, и все это понимали, кроме них самих. Как обычно, подумал Рик: тупица всегда соображает последним.
Французы сражались плечом к плечу с американцами и англичанами, преследуя Роммеля по всей
Касабланка была одним из плацдармов Союзников. В Лондоне за ходом вторжения пристально следили мистер и миссис Блэйн.
Через три дня после освобождения города Рик спросил Ильзу:
— Ты тоже об этом думаешь?
И угадал.
И вот: самое меньшее, что могло сделать для них правительство Ее Величества, — Рик, Ильза и Сэм вернулись в Касабланку к Рождеству 1942 года.
Если не считать разрушений после боев, город был тот же, каким они покинули его год назад. На подлете к аэропорту Ильза в нетерпении выглянула в окно:
— Смотри, Ричард, вон она! На месте!
Рик тоже разглядел вывеску. Феррари ее не снял: «Американское кафе Рика». Как никогда эффектна, даже с этими дырами от пуль.
Все приходят к Рику. И по-прежнему будут приходить.
Рик с Ильзой прошлись от аэропорта до кафе. Недалеко. Нетрудно.
Кафе было закрыто, но дверь не заперта.
Не так уж плохо, заключил Рик, оглядывая заведение. После драк и дебошей ему приходилось устранять разруху и похуже.
В кафе они обнаружили Карла — он проверял счета.
— Долго мы еще можем оставаться закрытыми, Карл? — спросил Рик.
Карл взглянул на Рика так, словно тот никуда не уезжал. Но когда заговорил, челюсть его дрожала, а глаза блестели.
— Герр Рик, — сказал он, — недели две, может быть, три.
— Никакой я тебе не герр, Карл, — сказал Рик.
— Да, мистер Рик, — сказал Карл. — Добро пожаловать домой. И вы, мисс Лунд.
— Для тебя — миссис Блэйн, — сказал Рик.
— Да, мистер Рик, — сказал Карл, просияв. Если у него и возникли вопросы, он оставил их при себе. — Поздравляю.
