— Тогда сделай это.
У него вспыхнули глаза.
— Ты позволишь мне?
— О, да. — Она развела колени еще шире, качнув бедрами. — И это не извращение.
Погладив внутреннюю часть ее бедер, он склонил голову для поцелуя. При первом же прикосновении он застонал, содрогнувшись всем своим огромным телом, заставив кровать закачаться так, что ее эротические предвкушения усилились. Сначала он медлил, тщательно изучая, после чего перевел взгляд от ее холмика по животу и грудям к лицу. Он смотрел на нее, чтобы удостовериться, что делает все правильно. Как делал всегда.
— Да… — хрипло выдавила она. — Господи, да, я обожаю это…
Он поднял голову и улыбнулся, после чего скользнул руками ей под колени, развел их и нежно, медленно припал к ней. Поначалу. Вскоре он ускорил движения, наращивая темп до тех пор, пока мурлыкающие звуки, которые он издавал, не обрели безудержность и не стали разрезать тьму в одном ритме с пульсированием крови в ней. Не было конца наслаждению, не было конца кружащим, пронзающим движениям языка или упругих губ, не было конца жаркому дыханию или оргазмам, испытанным ей.
Когда, в конце концов, он поднял голову, она почти плакала.
Она потянула его вверх, чтобы вернуть услугу. Но стоило ей только прикоснуться к поясу на его халате, как он схватил ее за руки.
— Нет.
Она могла видеть его эрекцию, шелк обрисовывал ее толщину.
— Я хочу…
—
— Мы не должны… заниматься любовью? — Когда он ничего не ответил, она прошептала: — Майкл, тебе же сейчас больно.
— Я облегчу себя сам.
— Позволь мне помочь тебе.
— Нет! — Он резко мотнул головой, потом потер лицо. — Прости мне мою вспыльчивость.
Учитывая степень его сексуального возбуждения, тому было прекрасное объяснение.
— Просто помоги мне понять почему.
— Ты попытаешься обсудить причину.
— Потому что я хочу быть с тобой. Я хочу сделать так, чтобы ты чувствовал себя хорошо.
— Такого не может быть.
Он начал выбираться из постели.
— Не делай этого, — выпалила она. — Не прячься от меня.
Когда Майкл застыл, она обвила его руками.
— Клянусь, я буду двигаться медленно. Мы можем остановиться, как только ты пожелаешь.
— Ты не… захочешь того, что у меня есть.
— Не нужно решать за меня. А если ты стыдишься, то можешь погасить весь свет.
Через мгновение комната погрузилась в темноту.
Она поцеловала его в плечо и уложила на подушки. Действуя дальше, она нашла пояс халата и развязала его.
Когда она положила ладони ему на грудь и погладила мышцы и маленькие соски, его дыхание превратилось в короткие резкие всхлипы. Клер двинулась ниже к рифленому животу, мускулы которого напряглись под гладкой безволосой кожей…
Она наткнулась на головку его эрекции, и они оба задохнулись.
Господи… милостивый. Ей и в голову не приходило, что он будет таким длинным. С другой стороны… Майкл во всех отношениях был крупным мужчиной.
Майкл дернулся и выдавил воздух сквозь зубы, когда она сжала его. Господи, он был слишком большой для нее, заполняя всю ладонь, но она знала, как правильно с ним обращаться. Она начала ласкать его вверх и вниз, пока он не застонал и не стал инстинктивно двигать бедрами.
— Я… — он издал бессвязный возглас. — Я… так близко. Уже так близко.
Она ослабила хватку и скользнула к основанию…
Клер оцепенела. А он прекратил дышать.
Что-то было не так. Огромный шрам, шедший вниз к его…
— Ох, Господи… Майкл.
Он отпихнул ее руку прочь.
— Тебе не нужно помогать мне заканчивать, — резко произнес он.
Она бросилась на него сверху, чтобы помешать сбежать.
— Они пытались кастрировать тебя.
«Господи спасибо, что они не сделали этого».
— Почему? Зачем они…
Его тело дрожало, но в этот раз совсем не по какой-то сексуальной причине.
— Мать подумала… что таким образом сможет контролировать меня. Но я не мог позволить им сделать это. Я ранил доктора. Сильно. Вот тогда и появились цепи. — Майкл силой оторвал девушку от себя, и она услышала шелест вновь одеваемого халата. — Я опасен.
Горло Клер сдавило так, что она едва смогла выдавить из себя:
— Майкл…
— Но я никогда бы не обидел тебя.
— Я знаю. Я в этом и не сомневалась.
Он немного помолчал.
— Я не хочу, чтобы ты смотрела, как я выгляжу.
— Меня не волнует шрам. Я переживаю только за тебя. Вот и все, что имеет значение. — Она протянула руку в темноту и наткнулась на его плечо, заставив подпрыгнуть от неожиданности. — Я хочу продолжить. Я хочу прикасаться к тебе ртом точно так же, как ты прикасался ко мне.
Повисла долгая пауза.
— Я боюсь тебя, — прошептал он.
— Господи милостивый, почему?
— Потому, что я хочу, чтобы ты… сделала то, о чем говоришь. Я хочу… тебя.
— Тогда снова ложись. Ничто из того, что происходит между нами двоими, никогда не будет ошибкой. Возвращайся ко мне.
Она нашла в темноте его руки и вцепилась в них, пока он не откинулся на подушки, потом развела полы халата ниже пояса и взяла его. Он остался частично эрегированным, а, попав к ней, тут же поднялся и стал твердым, как камень. Когда она опустилась на него и позволила тупому кончику раздвинуть губы и наполнить рот, он выкрикнул ее имя и, зарывшись пятками в матрас, напрягся всем телом.
Он попытался отстранить ее:
— Я кончу в твой…
— Нет. Ты кончишь кое-куда еще. — Она нашла определенный ритм между движениями рукой и посасыванием головки и ощутила, как его трясет, бросает в дрожь и…
И когда он совсем обезумел, она освободила его и скользнула вверх, ему на грудь.
— Займись со мной любовью, Майкл. Кончи внутри меня.
Он застонал.
— Ты такая маленькая…
Клер оседлала его бедра, готовая соединиться с ним, но заколебалась, когда он совершенно затих. Господи, сейчас она понимала, какое волнение испытывает приличный мужчина перед тем, как взять кого-то в их первый раз. Она не хотела принуждать его силой. Она страстно желала его, но только при условии, что на самом деле это был добровольный шаг с обеих сторон.
— Майкл? — тихо позвала она. — С тобой все в порядке? — Видимо, нет, что доказало время, которое ему потребовалось, чтобы сказать «да».
