идущим прямо в ее сердце. Он наклонился, чтобы принюхаться к ней. Потом резко отодвинулся назад.
Господи, она человек. Больна, может быть, умирает.
— Кто ты? — Спросил он. — Как ты сюда попала?
Она молчала, быстро дыша. Женщина была сильно напугана, ее страх проникал в его ноздри как запах от костра.
Он снова обратился к ней, смягчив голос:
— Я не причиню тебе зла. Но ты здесь чужая, и я хочу знать, кто ты.
Ее горло задвигалось под его ладонью, словно она сглотнула.
— Меня зовут… Меня зовут Мэри. Я пришла сюда с подругой.
Рейдж перестал дышать. Его сердце пропустило удар, потом снова забилось в медленном ритме.
— Скажи это снова, — прошептал он.
— Меня зовут Мэри Льюс. Я подруга Бэллы. Мы пришли сюда с мальчиком, с Джоном Мэтью. Нас пригласили.
Рейдж задрожал, кожу приятно покалывало. Музыка ее голоса, ритм ее речи, звук слов поглотили его, успокаивая, исцеляя. Сладко притягивая его.
Он закрыл глаза.
— Скажи еще что-нибудь.
— Что? — Спросила она, совершенно сбитая с толку.
— Говори. Говори со мной. Я хочу слышать твой голос.
Она молчала, и он уже был готов снова попросить ее, когда она произнесла:
— Вы не очень хорошо выглядите. Может, вам нужен врач?
Он поймал себя на том, что начал чуть раскачиваться. Смысл слов не имел никакого значения. Только их звучание, ее голос: низкий, мягкий, легко касающийся его ушей. Он чувствовал себя так, словно его вывернули наизнанку.
— Еще. — Он обвил ладонью ее шею, чтобы лучше чувствовать вибрации, исходящие от горла.
— Вы не могли бы… Вы не могли бы отпустить меня?
— Нет.
Он поднял вторую руку. Она была одета в шерстяной свитер, и ему пришлось отодвинуть воротник, положив руку ей на плечо, чтобы она не смогла уйти.
— Говори.
Она начала вырываться.
— Вы слишком сильно сжимаете меня.
— Я знаю. Говори.
— О, Боже мой, что вы хотите, чтобы я сказала?
Даже раздраженный ее голос был прекрасен.
— Что угодно.
— Хорошо. Уберите руки с моего горла и отпустите меня, иначе я ударю вас туда, где будет больно.
Он рассмеялся. Потом придвинулся к ней ближе, прижимаясь бедрами. Она застыла, и он почувствовал ее целиком. Она была худой, но в женственности ее сомневаться не приходилось. Ее грудь и бедра коснулась его, живот был мягким.
— Продолжай говорить, — прошептал он ей в ухо. Боже, она так приятно пахла. Чистотой. Свежестью. Как лимон.
Она снова попыталась вырваться, и он навалился на нее всем весом. Дыхание с трудом вырывалось из ее горла.
— Пожалуйста, — прошептал он.
Ее грудь задвигалась под ним, видимо, она сделала глубокий вдох.
— Я… Э-э-э… Мне нечего сказать. Кроме как, отвали от меня!
Он улыбнулся, стараясь держать рот закрытым. Зачем было показывать ей клыки, ведь она вообще могла не знать, кто он?
— Ну так это и скажи.
— Что?
— Ничего. Скажи: ничего. Снова, и снова, и снова. Давай.
Она разозлилась, запах страха сменился на острый, приятный аромат, свежий как садовая мята. Теперь она была раздражена.
— Говори, — приказал он. Ему было необходимо почувствовать еще раз то, что ее голос делал с ним.
— Хорошо. Ничего. Ничего. — Она вдруг рассмеялась, и этот звук прокатился по его позвоночнику, обжигая кожу. — Ничего. Ничего. Ни-чего. Ни-чего. Ниииииичего. Достаточно? Теперь ты меня отпустишь?
Она снова начала отталкивать его, чувствуя приятное трение между их телами. И он точно уловил момент, когда ее тревога и раздражение превратились во что-то более горячее. Он ощутил ее возбуждение приятным ароматом в воздухе, и его тело мгновенно ответило на ее зов.
Он стал твердым как алмаз.
— Поговори со мной, Мэри. — Его бедра двигались медленными кругами около нее, его эрекция вжималась ей в живот, лишь увеличивая его боль и ее жар.
Постепенно напряжение покидало ее, смягченное мощью его мускулов и силой желания. Ее руки остановились у него на талии, а потом медленно скользнули по спине, словно она не была уверена, почему отвечает ему.
Он склонился к ней, демонстрируя одобрение и прося прикасаться к нему и дальше. Когда ее ладони скользнули по позвоночнику, он приглушенно зарычал и нагнул голову так, что его ухо оказалось у ее рта. Он хотел, чтобы она сказала еще что-нибудь. Например, «соблазнительный», «шепот» или «клубника».
Черт, сгодился бы и «
Она производила на него наркотический эффект. Соблазнительная смесь сексуального желания и божественного облегчения. Как будто он испытывал оргазм и засыпал блаженным сном одновременно. Он никогда не чувствовал чего-то похожего.
Холодная дрожь скользнула по нему, высасывая тепло из его тела.
Он резко откинул голову, вспомнив, что сказал ему Вишес.
— Ты девственница? — Спросил Рейдж.
Он почувствовал, как напряжение снова охватило ее тело. Она застыла словно мраморное изваяние. А потом снова начала вырываться. Тщетно.
— Прошу прощения? Что это за вопросы?
Встревоженный, он сильнее сжал ее плечо.
— Тебя когда-нибудь брал мужчина?
Ее прекрасный голос стал выше, в нем слышался страх:
— Да. Да, у меня был… любовник.
Его охватило разочарование. А за ним пришло облегчение.
Учитывая обстоятельства, он не был уверен, что готов встретить свою единственную прямо сейчас.
Даже если она и не была его судьбой, в ней было что-то необычное… что-то особенное.
Что-то, что должно было принадлежать ему.
Мэри глубоко вздохнула, когда давление на ее горло ослабло.
Боже, она не ожидала, что это произойдет вот так. Она была совершенно потрясена. Мужским телом, прижимающимся к ней. Обещанием секса, идущим от него. Смертоносной силой, которую он мог применить, если бы решил снова сжать ее шею.
