девяноста один год, девять месяцев и четыре дня наказание будет окончено, и зверь перестанет быть частью него. Зачем ему кликать вселенское недовольство, пытаясь узнать, доживет ли он до освобождения?
— Рейдж.
— Что?
— Вот что я тебе скажу. Твоя судьба идет к тебе. Она будет рядом совсем скоро.
Рейдж рассмеялся.
— О да? И что это за женщина? Я предпочитаю…
— Она девственница.
Холодок пробежал по позвоночнику Рейджа и вонзился ему в зад.
— Ты издеваешься надо мной?
— Посмотри на мой глаз. Ты думаешь, это шутки?
Ви постоял с минуту неподвижно, затем открыл дверь бара, выпуская наружу запах пива, человеческих тел и ритм старых добрых Guns‘n’Roses.
Когда они вошли внутрь, Рейдж прошептал:
— Ты гребанная загадка, братец. Это точно.
Глава 3
Павлов был прав, подумала Мэри, направляясь на машине в центр города. Ее паническая реакция на телефонный звонок из офиса доктора Дэлиа-Крос была рефлексом, не имеющим под собой никакого логического обоснования. «Дальнейшие исследования» могли представлять собой что угодно. Даже если она и воспринимала любые врачебные новости как катастрофу, это не означало, что у нее нет будущего. Она не имела понятия, что могло пойти не так. Ведь ремиссия[24] длилась уже почти два года, а она чувствовала себя вполне нормально. Конечно, она устала, но кому сейчас легко? Ее основная и волонтерская работы отнимали силы.
С утра она позвонила на работу, чтобы узнать предписания. А сейчас ехала заменить Билли на его горячей линии для самоубийц.
Тревога немного отступила, и она сделала глубокий вдох. Следующие двадцать четыре часа станут тестом на выносливость: нервное напряжение превратит ее тело в батут, а мозг — в воронку. Периоды паники сменялись затишьем, и ей хватало сил бороться с зарождающимся страхом.
Она припарковала Сивик на Десятой улице и побежала к обветшалому шестиэтажному зданию. Эта часть города была неудачной демонстрацией попытки превратить во что-то приличное «неблагополучный квартал» в 70-ых годах. Дело, начавшееся с оптимизма, закончилось провалом, и теперь пространство офиса соседствовало с дешевым жильем.
Она остановилась у входа и помахала рукой двум полицейским, проезжавшим мимо в патрульной машине.
Головной офис горячей линии по предотвращению самоубийств находился на втором этаже, и она посмотрела наверх на его светящиеся окна. Ее знакомство с горячей линией было личным: она звонила туда. А три года спустя сама поднимала трубку, чтобы спасти кого-то по четвергам, пятницам и субботам. Она также работала по праздникам и подменяла людей, когда это требовалось.
Никто не знал, что однажды она звонила сюда. Никто не знал, что у нее лейкемия. И если ей снова придется вступать в войну с собственной кровью, она оставит это при себе.
Она наблюдала за медленным угасанием матери и не хотела видеть рядом со своей постелью рыдающих от горя людей. Она уже чувствовала бессильную ярость, что приходит с осознанием конца. Она не хотела вернуть то ужасное время, когда ее тело медленно умирало и приходилось бороться за каждый вздох.
Окей. Никогда не оглядываться назад.
Мэри услышала шарканье и краем глаза уловила какое-то движение, как будто кто-то проскользнул за здание, не желая быть замеченным. Она ввела код в замок на двери, вошла внутрь и стала подниматься по лестнице. Добравшись до второго этажа, она позвонила в интерком на входе в офис горячей линии. Проходя через ресепшен, Мэри помахала рукой исполнительному директору, Ронде Кньют, разговаривавшей по телефону. Потом кивнула Нэн, Стюарту и Лоле, которые работали сегодня вечером, и расположилась в свободной кабинке. Удостоверившись, что у нее есть все необходимые бумаги, пара карандашей и специальный справочник горячей линии, она достала из сумки бутылку с водой.
Почти мгновенно зазвонил один из ее телефонов, и она посмотрела на высветившийся номер. Она хорошо знала его. В полиции ей сказали, что эти звонки идут из телефонного автомата в центре. Это снова был он.
Телефон зазвонил во второй раз, она взяла трубку и, следуя предписанному сценарию, произнесла:
— Горячая линия по предотвращению самоубийств. Это Мэри. Могу я чем-нибудь помочь вам?
Тишина. Не слышно даже дыхания.
Смутно до нее доносилось рычание автомобильного мотора, потом исчезло и оно. Согласно проверке входящих телефонных соединений, проведенной полицией, звонивший всегда пользовался уличными автоматами и менял место положения так, что его невозможно было отследить.
— Это Мэри. Чем я могу вам помочь?
Нарушая предписанный протокол, она понизила голос:
— Я знаю, что это ты. И я рада, что ты снова дозвонился мне сегодня вечером. Но, пожалуйста, скажи мне, как тебя зовут. Что случилось?
Она ждала. Звонивший положил трубку.
— Один из этих, твоих? — Спросила Ронда, делая небольшой глоток из кружки, полной травяного чая.
Мэри повесила трубку.
— Как ты догадалась?
Женщина кивнула через плечо.
— Я слушала множество разговоров оттуда, но не один из них не зашел дальше приветствия. А потом я вдруг увидела, как ты пригибаешься ближе к телефону.
— Да, ну…
— Слушай, ко мне сегодня снова приходили копы. Они не могут уделять необходимого внимания каждому телефону в центре города, да и не готовы они заходить так далеко в этом деле.
— Я говорила тебе. Не несут эти звонки никакой опасности.
— Да ты и сама не знаешь.
— Да ладно тебе, Ронда. Это продолжается уже девять месяцев, так? Если бы они хотели навредить мне, они бы это уже сделали. Я, правда, хочу помочь…
— Это меня тоже беспокоит. Ты явно защищает того, кто звонит. Ты принимаешь это слишком близко к сердцу.
— Нет, не принимаю. Они звонят сюда по какой-то причине. И я знаю, что могу помочь им.
— Мэри, остановись. Послушай себя. — Ронда выдвинула стул и, садясь, понизила голос. — Это… Мне тяжело говорить тебе об этом, но, по-моему, тебе нужен перерыв.
Мэри отшатнулась.
— Перерыв в чем?
— Ты перерабатываешь.
— Я прихожу сюда столько же раз в неделю, сколько и остальные.
— Но ты остаешься здесь после окончания своей смены и постоянно подменяешь других людей. Ты слишком вовлечена в эту работу. Я знаю, сейчас ты подменяешь Билла, но я хочу, чтобы ты ушла, когда он вернется. И я не хочу, чтобы ты приходила сюда в ближайшую пару недель. Тебе нужны перспективы. Это тяжелая, изнурительная работа, и тебе нужно немного отдохнуть от нее.
