подразделении.
— Твоя ошибка — оставаться в этом саду.
Возможно. Но он не уйдет.
— О, да ради Бога, — выплюнул Джим. — Возьми это.
Раздался шорох, Исаак посмотрел в сторону шума и обнаружил, что ему протянули бумажный пакет.
— Здесь сэндвич с индейкой, — сказал Джим. — Майонез. Салат. Помидор. И печенье. Из «DeLuca»[81] на углу. Я даже попробую, чтобы доказать, что еда не отравлена.
Джим запустил руку в пакет, достал сэндвич и одной рукой снял целлофановую упаковку. Потом он раскрыл вокруг него челюсти, укусил и пережевал с закрытым ртом.
От этого живот Исаака повел себя, словно двухлетний ребенок, начав выть.
— Что за печенье?
— С шоколадной крошкой[82], — сказал Джим с набитым ртом. — Без орехов. Ненавижу гребаные орехи в печенье с крошкой.
— Премного благодарен, — тихо сказал Исаак. Протянув левую руку, он взял предложенный ему сэндвич и проворно уплел его.
— Печенье? — пробормотал Джим.
Было больно говорить такие слова, но ему пришлось:
— Откуси первый. Пожалуйста.
Огромная ладонь снова исчезла в пакете и появилась с чем-то размером с рулевое колесо. Снял упаковку. Укусил. Пережевал.
— Большое спасибо, — сказал Исаак, когда десерт перешел в его руки.
— У меня бутылка воды в заднем кармане.
Джим достал ее, демонстративно снял крышку и сделал большой глоток.
Исаак наклонился вперед, принимая бутылку «Фиджи»[83].
— Ты спас меня.
— Таков был план, — пробормотал Джим.
На кухне Гри начала готовить ужин, и черт, она выглядела чертовски уязвимой за кухонным столом… стеклянная стена превратила комнату в телевизор, который круглосуточно транслировал канал «Гри Чайлд».
— Уехав, я оставлю ее без защиты.
— Ты сделаешь из нее мишень, если останешься. Тебя не должно быть здесь. Ты не должен был просидеть весь день в доме в другой части улицы.
Исаак резко перевел взгляд.
— Как ты узнал?
Джим закатил глаза.
— Вспомни, чем я зарабатывал на жизнь последние десять лет? Слушай, взглянем на вещи трезво. Позволь мне присмотреть за ней после того, как мы пристроим тебя.
— К твоему сведению, я знаю тебя слишком хорошо… так что сложно купиться на эти заверения Бой Скаута.
— Ты можешь даже подавиться ими. Просто извлеки выгоду из…
Холодный ветер донесся из неизвестного направления… и Исаак почувствовал, как холодок, не имеющий отношения к температуре воздуха, но порожденный инстинктами, пробежал вверх по позвоночнику.
Джим рядом с ним, напрягшись, оглянулся…
За его спиной, из теней вышло двое мужчин.
Исаак быстро среагировал, выхватив второй пистолет, он навел на мужчин по стволу. Но оказалось, что это были приятели Джима, гот, проколотый как подушечка для булавок, и здоровяк размером с гору.
— Приятель, у нас гости. — Прошипел Мистер-Помешанный-На-Иголках. — Плохие ребята. Расчетное время прибытия — пара секунд.
— Отведи его в дом, — сказал парень с толстой косой. — Там он будет в безопасности.
Точно, время вмешаться, мальчики:
— Привет, меня зовут Исаак. Это Лефти… и Боб. — Он поднял пистолеты, представляя их. — И никто из нас не подчиняется приказам.
Взгляд Джима, обратившийся к нему, пылал:
— Послушай меня, Исаак… зайди в дом… зайди в гребаный дом и оставайся внутри. Что бы ты не увидел и не услышал… не выходи. Ясно?
Парень достал из ниоткуда весьма странный кинжал. Чертова хрень была сделана из стекла…? Что за…
В воздухе раздался низкий свист, и Исаак оглянулся через плечо в сторону звука. Это должен быть простой ветер… Иного объяснения происходящему не было. Но он не чувствовал ветра на своей коже.
— Зайди в гребаный дом, если жизнь дорога! — прорычал кто-то.
Джим схватил его за руку.
— Ты не сможешь противостоять этому врагу, но я могу. Внутри ты будешь в безопасности… и сможешь защитить свою женщину. Держи ее рядом с собой и в безопасности.
Этот приказ он мог выполнить…
Неожиданно дом Гри начал сиять неземным светом, будто кто-то включил подсветку у фундамента. Пока его глаза пытались осознать видимое, гудение в затылке стало столь интенсивным, что он задумался, а не собралась ли его голова, словно крышка Севен-Ап, соскочить с позвоночника.
Исаак не стал задерживаться.
Когда неправедный ветер начал набирал мощь, он рванул через задний дворик, надеясь вовремя попасть внутрь дома, к Гри.
Гри ненавидела спорить с отцом. Даже презирала.
Перевернув омлет на сковороде, она уложила его по центру, а потом уставилась на телефон, который бросила на стол.
Первый звонок раздался через час после его ухода, и звонил именно он. Как и следовало ожидать, отец раскрыл ее уловку, что привело к проблемам… ни одна из которых не была решена, потому что Гри не собиралась сдавать назад, а он не принимал отрицательный ответ, им также пришлось шифроваться, потому что одному Богу известно, кто их подслушивал.
И покружив вокруг да около, как боксеры на ринге, они взяли брэйк; она попыталась поработать, в то время как ее отец ушел в свой мир теней.
Хотя, она могла лишь строить догадки. Напрямую он ничего ей не сказал.
Скрытен.
Как и всегда.
Следующий телефонный звонок, и в это раз номер набирали ее пальцы. Она собиралась заключить некое перемирие и узнать, чем он занимался, что быстро переросло в новые обвинения, завуалированные поросячьей латынью[84] и шарадами.
Первое лишь немногим лучше способствовало общению, чем второе.
Омлет слегка зашипел на сковороде, и Гри сделала глоток вина из бокала, когда порыв ветра ударил в задний фасад ее дома, сотрясая ставни и колокольчики у двери. Нахмурившись, она посмотрела через плечо. Адский ветер, подумала Гри, мягкая музыка колокольчиков впервые не приносила успокоения.
Такое случается, когда нападает паранойя. Все кажется зловещим, даже…
Огромный силуэт подпрыгнул к задней двери, заполняя собой раму. Когда она закричала и бросилась к кнопке тревоги на пульте сигнализации, лампа, среагировавшая на движение, осветила лицо Исаака.
Исаак заколотил кулаком в дверь, но продлилось это недолго. Развернувшись лицом к заднему дворику, он прижался к двери, будто на него что-то надвигалось.
Бросившись вперед, Гри отключила сигнализацию, и он буквально ввалился в кухню, когда она
