— Входите, входите, — сказала миссис Рэйли. — Твой отец очень рад, что ты ужинаешь с нами.
Переступив порог, Век осмотрел коридор, ведущий на кухню, но успел увидеть немного. Мужчина, ростом шесть футов и четыре дюйма, встал перед ним, заслонив обзор, его плечи возвышались, словно горный хребет, шаги были длинными, как один из мостов Колди. Его кожа был темна как ночь, а глаза — черными… и подмечали абсолютно все.
Подумав об Инциденте на Кухне, произошедшем прошлой ночью, Век едва не намочил штаны.
Рэйли бросилась вперед, в объятия отца, будучи уверенной, что ее с легкостью поймают. Она обернула вокруг него руки, но он не смог долго держать ее в воздухе… парню пришлось опустить ее спустя пару секунд.
Когда мужчина обнял ее в ответ, его пронзительный взгляд остановился на Веке. Будто он знал обо всем, что гость на ужин хотел сделать с его дочерью.
Вот дерьмо…
Обхватив Рэйли одной рукой, ее отец вышел вперед и протянул ладонь размером с покрышку:
— Том Рэйли.
— Вас зовут одинаково, — заметила мама Рэйли. — Это знак.
Век в замешательстве моргнул.
Рэйли засмеялась.
— Я разве не говорила, что меня удочерили?
К чертям собачьим удочерение. Ему было плевать на цвет кожи ее родителей и на то, как это произошло. Он лишь молился, что ее отец никогда, ни в коем случае не узнает, что случилось на обеденном столе его маленькой девочки вчерашней ночью.
— Детектив ДелВеччио, — сказал он, наклонившись, чтобы пожать ему руку. — Сэр.
— Рад знакомству. Хочешь выпить?
— Да, это было бы замечательно. — Они даже могли внутривенно ввести ему «Джонни Уокера»[92].
— Игра началась.
— Правда?
Пока мама Рэйли закрывала двери, Век выглянул на лужайку. Его не покидало ощущение, что за ним наблюдают… и он уже начал задумываться, можно ли подхватить паранойю как простуду.
Может, на него кашлянул кто-то с манией преследования.
— Сюда, — сказал ее отец, словно привык вести за собой людей.
Вновь сосредоточившись, Век догнал Рэйли, и они вчетвером зашли в просторную комнату, где и кухня, и гостиная находились в одном большом помещении. Плазма показывала И-эс-пи-эн[93], и он сразу же понял, в каком кресле сидел ее отец — на стоявшем рядом столике лежали «Нью-Йорк Таймс», «Спортс Иллюстрейтед» и пульты. А на соседнем кресле? «Экономист», «Радость готовки» и телефон.
— «Сэм Адамс» подойдет? — спросил мистер Рэйли из бара.
— Идеально.
— Бокал?
— Предпочитаю бутылку.
— Я тоже.
Рэйли, не замолкая, разговаривала с мамой, и Век сел со вторым Томом в комнате, благодаря Бога за включенный телевизор — ее отец мог смотреть на что-то, помимо него.
Век принял предложенный алкоголь, поднес его ко рту и сделал глоток…
— Так вы с моей дочерью уже назначили день свадьбы?
Он тут же сильно поперхнулся, воздух в горле пытался выбраться наружу.
— Папа!
Когда Рэйли начала отчитывать его, ее отец запрокинул голову и рассмеялся.
— Прости, дружище, ты выглядел таким напряженным, что мне пришлось немного тебя растормошить, — сказал он, похлопав Века по плечу.
Век вдохнул как можно больше воздуха.
— Гипоксия[94]… хорошая стратегия.
— Вот и я так подумал. — Парень повернулся к своей жене и дочери. — С ним все будет нормально. Не волнуйтесь.
— Милый, не беспокой нашего гостя, — произнесла ее мать, стоя у плиты. Словно парень был львом, игравшим с куском мяса.
— Ладно… но если он снова не начнет нормально дышать, я сделаю ему искусственное дыхание. — Мистер Рэйли наклонился вперед. — А еще я знаю прием Геймлиха. Поэтому твердая пища тебе тоже не страшна.
— Вот облегчение, — сухо ответил Век.
Наблюдая за Веком, Рэйли и, должно быть, ее родителями, Джим стоял вне бассейна света отбрасываемого домом. Они уселись за квадратный стол, накрытый, скорее всего, итальянской едой. Много разговоров. И смеха.
Век все еще чувствовал себя не в своей тарелке, но для парня это было в порядке вещей… тем более принимая во внимание его очевидный интерес к своей новой напарнице. Он то и дело украдкой бросал на нее взгляды, пока остальные были сосредоточены на чем-то другом.
Именно в этом и заключались хорошие вещи в этом мире, подумал Джим. Таков был дом Бартенов до трагедии, счастливая семья жила своей жизнью. И как раз это блаженное, простое существование Девина любила разрушать.
Именно это всем приходится терять.
Джим выругался и почесал затылок. Черт, может его парни были правы, и он слишком сильно отвлекался на Сисси. Он не думал, что это имело большое значение, но именно об этом и говорили Эдди с Эдрианом… если голова чем-то забита, то ты теряешь здравый смысл.
Но, да ладно, он
Так с чего они взяли, что он не работает над делом? Каким образом он себя скомпрометировал?
Джим потянулся к пачке, вынул сигарету и прикурил ее. Он был полностью скрыт от чужих глаз, поэтому оранжевый свет никто не увидит.
Боже, если подумать, какой ущерб он мог нанести, работая в специальном подразделении, имей тогда в кармане все эти фокусы… и теперь Джим понимал, почему Бог не одаривает людей суперсилами. Люди и без них достаточно опасны…
Время шло, хотя он знал это благодаря своим часам, а не звездам или луне. Была высокая облачность, и раздававшийся вдали гром заставлял задуматься, может ли он быть не только невидимым, но еще и непромокаемым…
Уголком глаза он заметил тень, мчащуюся от дерева к дереву. Тварь быстро двигалась, прижавшись к самой земле — именно так приспешники Девины, внезапно появившись, начинали битву.
Переключившись в режим защиты, Джим потянулся к своему оружию… и наткнулся на пустое место.
Гребаный ад, просто, блин, идеально. Он торчал на окраине без какого-либо подкрепления, лишь каркас дома и прозрачные стеклянные окна отделяли цель от демона: потому что из-за своей вспыльчивости он ушел без пистолета.
По крайней мере, если бы Эдди с Эдрианом были здесь, они втроем могли бы разделять и властвовать.
Ничем не скомпрометирован, как же. Он был настолько зациклен на драме, что не позаботился о себе или Веке.
Тень переместилась к другому дереву… и вышла на лужайку.
Джим нахмурился и расслабился.
