принадлежащую Сисси Бартен?
Или может потому, что Бэйлс — тот, кто подставил его?
Был только один способ узнать правду. К несчастью, он нелегален.
Рэйли встала и пересекла свой отдел, направляясь к задней части и заглядывая в комнаты для совещаний; потом вернулась в переднюю, чтобы проверить приемную; потом повторила путь и заглянула в кабинет босса, хотя знала, что женщина давно ушла.
Снова оказавшись у своего стола, она подняла телефон и набрала номер единственного человека, который мог помочь ей.
— Нужна помощь, но она выходит за рамки, — тихо сказала она, когда на звонок ответили.
— О каких именно рамках идет речь? — спокойно спросил Де ла Круз.
— Тех, что имеют значение.
Глава 43
Эдриан Фогель был, мать его, совсем неадекватным.
Выглядывая из окна квартиры над гаражом, архангел Колин изучал поле битвы внизу. Ранее четверть акра представляли из себя простую грунтовую дорожку и квадратный участок газона. Но в то мгновение, когда показались приспешники, произошла смена функционального назначения, и сейчас Эдриан стоял лицом к лицу с легионом ублюдков Девины.
Повсюду сквозило катастрофой: даже если Колин ни во что не ставил обитателей логова того демона, они были очень опасны, особенно при такой численности. А этот сумасшедший сукин сын вышел против них в тонком кожаном костюме и с хозяйственным инвентарем.
Колин на мгновение закрыл глаза и выругался. Ангел не выберется живым из боя. Он был невероятным бойцом… таким же, как спаситель, а тот был асом. Но численность врагов перед ним? Их были полчища.
Но о том, чтобы покинуть Эдди и спуститься на помощь, не могло быть и речи. Девина добивается, чтобы тело осталось незащищенным, с одной стороны, а Джим установил только чары уведомления с помощью отпечатка своей окровавленной ладони. Если кто-то вломится туда? Это пошлет сигнал спасителю… и оторвет Джима от его работы с проблемной душой, а этого им совсем не нужно.
Более того, если Колин закатает рукава и спустится на землю, то ему придется иметь дело с Найджелом из-за вмешательства… а одним раздором меньше между ними — более предпочтительный исход.
Но невозможно стоять в стороне. Наблюдая за резней.
Поднявшись и подойдя к двери, Колин открыл хрупкую, никчемную преграду. Тут же донесшаяся вонь кислотной крови защекотала нос, а от криков и хрипов боя начало жечь уши.
Эдриан был изумителен, успешно орудуя вилами, несмотря на то, что волна врага давила вперед и грозила замкнуть кольцо вокруг него. Делая выпад вперед, потом влево, затем вправо и снова возвращаясь к центру, он убивал приспешников с такой ловкостью, что на мгновение можно было изменить мнение о трудности положения.
Но потом приспешник, помогая товарищу, зашел снизу, в то время как Эдриан целился в грудь.
Ублюдок сосредоточился на ногах ангела, пытаясь лишить его равновесия и уложить наземь… и в этот момент они завладеют контролем и убьют его как собаку.
Колин нырнул обратно в дом и оглянулся.
Зеркало. Ему нужно зеркало.
Быстрый обзор помещения сообщил, что одно висело над раковиной в ванной. К несчастью, это был встроенный в стену предмет, а не что-то, что можно снять с крючка. Однако он сделает все так, как надо.
Фокусируясь на указательном пальце, он собрал холод на кончике, усилил энергию, наращивая ее и держа под контролем.
Когда он коснулся поверхности зеркала, оно разбилось, но осталось в пределах рамы, от места, к которому он прикоснулся, пошли трещины. Оглянувшись по сторонам, он обнаружил журнал с надписью «Кар энд драйвер»[131] на бачке унитаза, и, подняв его, прижал страницы к тому, что только что разбил.
Он усилием мысли призвал осколки вперед, отделяя их от задней части зеркала и временно присоединяя к приложенной поверхности.
Когда он отвел стопку бумаги, кусочки прилипли, словно на клей, остальные посыпались в белую раковину звонким, сверкающим потоком.
Он со скоростью молнии кинулся через комнату и снова вышел на площадку наружной лестницы.
Эдриан был почти окружен. Но он проделал изумительную работу. Со скромными вилами он вывел из боя стольких врагов — газон и дорожка были загромождены черными извивающимися телами. Пар исходил от мест на кожаной одежде, куда попала разъедающая кровь, следовал за ним туманной тенью, когда Эдриан наносил удары и уворачивался.
Держа журнал на своей ладони, Колин приказал зеркальными осколкам подняться и полететь, посылая их группой к Эдриану. Достигнув пункта назначения, они скучковались таким образом, что их отражающие поверхности смотрели на Эдриана и начали окружать его, улавливая его образ… отражая его.
Один Эдриан превратился в двух. Из двух стало четыре. Из четырех — шестнадцать. Шестнадцать превратились в бесчисленную армию для противостояния с противником, ограниченным в численности.
На каждом из них был кожаный плащ. У каждого в руках вилы. И все как один были профессиональными убийцами.
Они — размноженные Эдрианы, идеальные репродукции, которые сражались и думали в точности как он. И оглянувшись вокруг себя, Эдриан на мгновение сбился с ритма, когда осознал, что получил поддержку совсем неожиданного рода.
Но он не тратил время в пылу сражения, и когда снова кинулся в атаку, другие приняли боевые стойки и потом, завершив приготовление, ринулись в бой с приспешниками.
— А вот сейчас все честно, — пробормотал Колин, закрываясь в гараже и возвращаясь на свой пост у окна.
Внизу развернулся полномасштабный рукопашный бой, наземная война подобающего размаха с хорошо подобранными воинами. Приспешники выбрасывали свои конечности, их белые клыки сверкали на черных лицах без черт, сражаясь за преимущество над ангельскими руками и ногами. И в ответ, Эдрианы бросились в бой с не меньшей уверенностью, нанося удары с порочной точностью и такой жестокой грацией движений, что простой хозяйственный инструмент превратился в самое ценное оружие. Время шло, бригада ангелов увеличила свою территорию, обрезая все пути к заходу с заднего фланга, и потом они начали одерживать верх над врагом, сжимая приспешников в клин, когда они приблизились с флангов, оставляя под ногами искалеченные тела.
«За происходящим так приятно наблюдать, но намного лучше быть его частью», — подумал Колин с завистью.
В Раю велась война исключительной важности, воистину, но там не хватало грубой силы. Здесь… это происходило здесь.
Внезапно он вспомнил Найджела, задумавшись, был ли архангел прав. Колин издавна видел себя как рациональную сущность, возвышавшуюся над всеми низменными эмоциями… и это большей частью определяло его.
Но глубоко внутри, страсть бурлила в его венах. Полные реки.
И это будило в нем желание сражаться, а не придерживаться роли свидетеля.
Воистину, он хотел оказаться в военных ботинках Эдриана…
