— Разведи ноги. Я хочу посмотреть на тебя.
Нервная дрожь прокатилась по ее телу.
Он покачал головой.
— Слишком поздно, Бэлла. Теперь… слишком поздно. Покажи мне.
Медленно она подняла одно колено, и потихоньку раскрылась перед ним.
Его лицо чуть расслабилось, избавляясь от привычного напряжения и суровости.
— О… Боже… — Прошептал он. — Ты… прекрасна.
Он оперся на руки и придвинулся ближе к ее телу, не отрывая глаз с ее тайной плоти, словно раньше не видел ничего подобного. Достигнув удобного положения, он провел широкими ладонями по внутренней стороне ее бедер, раскрывая их еще шире.
Но потом нахмурился и взглянул на нее.
— Подожди. Мне, наверное, нужно сначала поцеловать тебя в губы, так ведь? В смысле, мужчины ведь идут сверху вниз, правда?
Что за странный вопрос… Словно он вообще никогда раньше этого не делал.
Прежде, чем она успела ответить, он двинулся вперед, и она села, обхватив ладонями его лицо.
— Со мной ты можешь делать все, как хочешь.
Его глаза блеснули, и на секунду он замер, не меняя позы.
Потом устремился к ней, повалив на кровать. Его язык ворвался в ее рот, руки запутались в волосах, обхватывая голову, заставляя ее тело выгибаться навстречу ему. Она чувствовала ярость его голода: полнокровный воин, обнимавший ее, жаждал секса. Он возьмет ее со всей силой, что жила в нем, и она будет испытывать боль, принимая его в себе. Боль и блаженство соединяться внутри ее тела. Она не могла дождаться этого.
Внезапно он остановился и оторвался от ее губ. Он тяжело дышал, на щеках выступил румянец. Он взглянул в ее глаза.
А потом улыбнулся ей.
Она была так потрясена, что не знала, как реагировать. Она никогда раньше не видела подобного выражения на его лице: поднятые уголки губ разгладили шрам, обнажая блестящие зубы и клыки.
— Мне нравится это, — сказал он. — Ты подо мной. Приятное ощущение. Ты теплая и мягкая. Я не слишком тяжелый? Давай я…
Он перенес вес тела на руки и приподнялся — его возбужденная плоть скользнула в расщелину между ее бедрами, и улыбка мгновенно исчезла с его лица. Словно ему не понравилось это ощущение. Но как такое возможно? Он же был возбужден. Она чувствовала его эрекцию.
Плавным движением он изменил позу так, что ее ноги оказались сомкнуты, а его колени опирались в матрас по обе стороны от них. Она не понимала, что произошло, но куда бы не зашли его мысли, это было не самое лучшее место.
— Чувствовать тебя сверху — прекрасно, — сказала она, чтобы отвлечь его. — Кроме одного.
— Что?
— Ты остановился. И сними шорты.
Его вес мгновенно обрушился на нее, губы приникли к шее. Он покусывал ее кожу, и она откинула голову, обнажая шею. Сжав его затылок, она подтолкнула его к своей вене.
— О, да, — простонала она, ожидая, что он начнет пить из нее.
Он несогласно заворчал, но прежде, чем отказ смог обидеть ее, проложил дорожку поцелуев к ее ключице.
— Мне хотелось бы накинуться на твою грудь.
— Так и сделай.
— Хочу, чтобы ты сперва узнала кое-что.
— Что?
Он поднял голову.
— В ту ночь, когда я привез тебя сюда… Когда я мыл тебя? Я изо всех сил старался не смотреть на тебя. Правда. И хотя ты была в воде, я все равно прикрыл тебя полотенцем.
— Это было очень мило…
— Но когда я вытащил тебя… Я увидел их. — Его рука обхватила ее грудь. — Я ничего не мог поделать. Клянусь. Я пытался сохранять благопристойность, но ты была… Я просто не мог приказать глазам не смотреть на тебя. Твои соски напряглись от холодного воздуха. Такие маленькие и розовые. Прекрасные.
Он ласкал пальцем ее затвердевший сосок, мешая ей связно думать.
— Все в порядке, — пробормотала она.
— Нет. Ты была совершенно беззащитна, и мне не стоило смотреть на тебя.
— Нет, ты…
Она подвинулась, и его эрекция уперлась ей в бедра.
— Случилось это.
— Что случи…? О, ты возбудился.
Линия его рта напряглась.
— Да. Я не мог это остановить.
Она слегка улыбнулась.
— Но ты ведь ничего не сделал, так?
— Нет.
— Так все в порядке. — Она выгнула спину, наблюдая за его глазами, впившимися в ее грудь. — Поцелуй меня, Зейдист. В то место, на которое смотришь. Прямо сейчас.
Его рот раскрылся, выпуская язык навстречу ее коже, когда он наклонился ниже. Его губы были теплыми и осторожными, целуя и посасывая твердую горошину ее соска. Он втянул его в рот посильнее, потом прошелся языком вокруг розового ареола, потом снова втянул… а его руки продолжали ласкать ее талию, ее бедра, ее ноги.
Какая ирония — он боялся быть неосторожным. Лишенные грубости, его движения были полны благоговения; ресницы легли на щеки, пока он вкушал ее, преклоняясь перед ней, восхищаясь ее телом.
— Господи, — прошептал он, переходя к другой груди. — Я и не подозревал, что это будет так.
— Как… так?
— Я мог бы ласкать тебя вечно.
Она схватила его голову, притягивая ближе. Выгнувшись, она смогла развести ноги так, что он почти лежал в колыбели ее бедер. Она умирала от желания почувствовать его возбуждение, но он лишь нависал над ней, не опускаясь вниз.
Он вырвался из ее объятий, и она запротестовала, но его руки легли на внутреннюю сторону ее бедер, когда он двинулся по ее телу вниз. Когда он шире развел ее ноги, матрас под ними начал трястись.
Дрожа всем телом, Зейдист посмотрел на нее.
— Ты такая изящная… и ты блестишь.
Первое же движение его языка по ее плоти, почти перебросило ее через край наслаждения. Из ее горла вырвался хриплый звук. Его глаза блеснули, и он выругался.
— Черт возьми, я не знаю, что делаю. Я стараюсь быть осторожным…
Она схватила его за руку прежде, чем он успел убрать ее.
— Еще…
На секунду на его лице появилось сомнение. Потом он снова прикоснулся к ней.
— Ты идеальна. И, Боже, ты мягкая. Я должен был знать…
Он склонился над ней, плечи напряглись. Она почувствовала бархатное прикосновение.
Его губы.
На этот раз, когда она выгнулась и прохрипела его имя, он лишь одарил ее новым поцелуем, потом — влажным прикосновением языка. Когда он поднял голову и сглотнул, вырвавшееся из его горла рычанье
