— А сейчас нам нужно заблудиться.
— Заблудиться?
Выйдя вместе, Дариус посмотрел в разные стороны коридора.
— Именно. Сюда.
Он выбрал левое направление, поскольку в противоположной стороне находились двойные двери, что вели на другую сторону террасы. Поэтому, было очевидно, что лестница для обслуги находилась не там. Пока они проходили мимо богато обставленных комнат, его сердце так сильно болело, что даже дышать было трудно. Спустя два десятилетия потери давали о себе знать, падение его статуса до сих пор отдавалось эхом в костях. Сильнее всего он скучал по матушке, печально но правда. И за всей этой болью стоял конец цивилизованной жизни, что у него когда-то была.
Дариус делал то, для чего был рожден и обучен, и определенно заслужил… снисхождения, и добился расположения своих товарищей во время войны, но для него не было никакой радости в таком существовании. Неудивительно. В этом нет ни малейшего очарования.
А нужно ли ему все это? Такие мелочи? Если у него когда-нибудь будет такой большой, уютный дом с бесконечным количеством богато обустроенных комнат, полегчает ли у него на сердце?
«Нет, — подумал он. — Нет, если под высокими потолками никого больше не будет».
Ему не хватало людей со схожими взглядами, живущих вместе, общества, окруженного крепкими стенами, группы, ставшей семьей по крови и отбору. На самом деле, Братство вместе не жило, поскольку это рассматривалось Рофом Справедливым как риск для расы — на тот случай если враг обнаружит их место укрытия, они все станут незащищены.
Дариус понимал это, но не был согласен. Если люди могут жить в укрепленных замках, враждуя между собой, то и вампирам тоже под силу.
Хотя, если быть точным, Общество Лессенинг было намного более опасным врагом.
После продвижения по коридору в течение какого-то времени, они, наконец, натолкнулись на то, что он надеялся найти: панель, ведущую к совершенно невзрачной задней лестнице.
Спустившись по ступеням, они вошли на кухню, и их появление остановило трапезу за дубовым столом. Доджен, только собиравшийся приступить к еде, бросил кружку пива и кусок хлеба на стол и бросился к ним.
— Прошу, продолжайте есть, — сказал Дариус, призывая руками сесть их обратно. — Мы хотели бы поговорить с управляющим второго этажа и личной горничной дочери хозяйского дома.
Все заняли свои места, кроме женщины с белокурыми волосами и молодого мужчины с добродушным лицом.
— Вы знаете какое-нибудь место, где мы могли бы переговорить с глазу на глаз? — спросил Дариус у управляющего.
— Наша гостиная там. — Он кивнул в сторону двери у очага. — Это место, думаю, подойдет вашим запросам.
Дариус кивнул и обратился к бледной и дрожащей, как будто это с ней что-то стряслось, девушке.
— Вы не сделали ничего дурного, дорогая. Ну же, это не займет много времени и пройдет безболезненно, уверяю вас.
«Лучше начать с нее». Он не был уверен, дождется ли она, пока они закончат с управляющим.
Тормент открыл дверь, и они втроем вошли в пустую, как пачка пергамента, комнату.
Как всегда было принято у владельцев большого состояния — комнаты семьи были обставлены с шикарным убранством, а обслуживающий персонал был ничем, кроме полезной службы.
ГЛАВА 21
Пока Бэнтли Рива с легкостью скользил по узкой грунтовой дороге северной трассы Роут 149, Джон привалился к лобовому стеклу. Фары освещали стволы голых деревьев, приближая седан все ближе и ближе к реке, где пейзаж становился все непроходимее и неприветливее.
Обнаруженный охотничий домик был абсолютно ничего не стоящим и практически незаметным. Маленький, темный и скромный на вид, с отдельным гаражом, хоть и был простоват, но находился в отличном состоянии.
Джон открыл дверь автомобиля еще до того, как Бэнтли успел припарковаться, тут же направляясь к главному входу прежде, чем Рив выбрался из-за руля. Возросшее чувство тревоги, возникшее у него, на самом деле, было хорошим знаком. То же самое он чувствовал в лагере симпатов, что имело смысл, потому что она тоже защитила бы свое жилище аналогичным силовым полем.
Звук собственных шагов громко отдавался в ушах Джона, пересекая земляную парковку, а затем все стихло, когда он вступил на неухоженный газон с бурой травой. Без стука, он потянулся к ручке и силой мысли попытался отпереть замок.
Вот только… он не сдвинулся с места.
— Ты не попадешь внутрь, с помощью своей головы. — Рив вытащил медный ключ, вставил его в замок и повернул.
Когда крепкая, массивная дверь распахнулась, Джон нахмурился в темноте и поднял голову, ожидая звука сигнализации.
— Она им не доверяет, — тихо проговорил Рив, схватив Джона, прежде чем тот успел ворваться внутрь, и уже чуть громче позвал, — Хекс? Хекс? Можешь опустить ствол, это я и Джон.
Джону подумалось, что его голос звучал как-то странно.
Но ответа не последовало.
Рив включил свет и отпустив руку Джона они вместе вошли внутрь. На кухне ничего не было, кроме самого необходимого: газовая плита, старенький холодильник, и все еще функционирующая раковина из нержавеющей стали. Не шик конечно, но все было чисто и ухожено. Ни почты, ни журналов, ни оружия видно не было.
Затхлость. В воздухе все еще висел затхлый запах.
Напротив, была такая же просторная комната с окнами, открывающими вид на реку. Мебель почти отсутствовала: только два плетеных кресла, диван из ротанга и журнальный столик.
Рив пошел дальше, направляясь к одной из закрытых дверей по правую сторону.
— Хекс?
Опять этот голос. А потом мужчина оперся о дверной косяк и склонил голову, закрыв глаза.
Рив вздрогнул и его огромные плечи поникли.
Ее там не было.
Джон шагнул вперед, и потянул за ручку двери, входя в ее спальню. Пусто. Как и ванной, что располагалась чуть дальше.
— Черт. — Рив развернулся на каблуках и зашагал прочь. Когда дверь со стороны реки захлопнулась, Джон понял что парень вышел на крыльцо и уставился на воду.
Джон чертыхнулся про себя, осматриваясь вокруг. Все было чисто и аккуратно. Все на своих местах. Никаких щелей в окнах, пропускающих свежий воздух или дверях, указывающих, что их недавно открывали.
Свидетельством тому служила пыль на ручках и задвижках.
Она, должно быть была здесь, но сейчас ее нет. И даже если она и побывала в этом месте, то не задержалась надолго, не успев многого сделать, поскольку он не улавливал здесь ее запаха.
У него было такое чувство, будто он теряет ее снова и снова.
Боже. Он думал, что если она окажется жива, то этого будет достаточно. Но мысль о том, что она находилась где-то на планете и до сих пор не с ним, до странности причиняла боль. В дополнении ко всему, он чувствовал себя слепым в данной ситуации. Он все еще и не знал кто, что и где. Ничего.
Полный облом, если быть откровенным.
В конце концов, он решил присоединиться к Риву на крыльце. Схватив свой блокнот, он быстро
