книжке, в которой что-то писал.
– С-спасибо.
В спальне она думала, что выиграла наконец битву с собой, что теперь сумеет быть спокойной, хладнокровной, равнодушно сдержанной. Но сейчас, к своему ужасу, поняла, что голос ее дрожит. Тем не менее она ни за что на свете не хотела показывать свою слабость, а значит, должна была вернуться к их прежним отношениям – к спорам и пререкательствам.
Рядом с ее тарелкой стоял графин свежего апельсинового сока, а возле его тарелки – наполовину пустой стакан с более темной жидкостью.
– Что вы пьете? – поинтересовалась Саманта.
– Томатный сок. Хотите? Я думал, что вы предпочитаете апельсиновый, но…
– Нет, спасибо, апельсиновый очень приятный. – Она помолчала, а потом, пока храбрость окончательно не покинула ее, добавила: – Просто я подумала, что это, может быть, кровь тигра.
Впервые за это утро он посмотрел на нее долгим, внимательным, испытующим взглядом и ответил спокойно:
– Нет, томатный сок. – И, оставив ее пребывать в ощущении собственной неполноценности, вернулся к своей записной книжке.
Саманта выпила сок, потом попыталась что-нибудь съесть, глядя то на тарелку, то на корзиночку с тостами. Молчание затягивалось, росло и ее внутреннее напряжение. Наконец оно стало невыносимым и, когда внезапный бриз еле слышно пошевелил позади девушки ветви жасмина и маленькие белые цветочки дождем посыпались на стол, она подскочила от испуга.
Именно этот жасминовый куст наполнил ее комнату своим густым ароматом в прошлую ночь. Она посмотрела вверх, на балкон, затем на Рауля. Взгляды их встретились, и девушка смущенно отвела глаза.
Он выпил кофе и резко встал, будто стремясь поскорее уйти. Но почему-то, отодвинув свой стул, остался стоять, держа руки на спинке и глядя на Саманту.
– Материалы, которые вы заказывали, уже прибыли. Они в моем кабинете, там все приготовлено для работы.
Саманта неторопливо налила себе кофе и добавила сливки.
– Мне следовало сказать вам раньше, – собралась она с духом, – что я решила не браться за эту работу. – Она не отрывала глаз от чашки.
Рауль оставался невозмутимым.
– Понятно, моя милая. Я и не сомневался, что ваша реакция будет именно такой. Но вы уже согласились.
– Я не согласилась! – Она взглянула на его непроницаемое лицо. – Я просто сказала, что могла бы, а теперь передумала. Извините.
Она поднесла ко рту чашку, но, когда Рауль подошел, быстро поставила ее на стол.
– Саманта. – Он положил руку на ее запястье, и, хотя не сжал его, предупреждение было недвусмысленным. – Я хочу, чтобы вы сделали для меня эти проекты, и поэтому вы их сделаете. Я уже позвонил архитекторам – вам необходимо встретиться с ними, чтобы объединить их и ваши идеи, – и они уже летят из Мадрида.
Она задохнулась от гнева. – Вы… вы действительно мавританский деспот, вам это известно?
– Конечно, – ответил он холодно. – Вы не первая, кто столь образно выражает ко мне свою нежность. – Помолчав, он добавил: – Итак, все материалы для работы готовы. Можете творить в моем кабинете, а если понадобится выйти на участок, мастер даст вам защитную каску.
Он убрал свою руку, но продолжал стоять рядом с Самантой. Краем глаза она видела его сильные загорелые ноги и бедра, солнечных зайчиков, играющих на его коже. Как ужасно, думала она в отчаянии, что у него есть мощное оружие – власть, которую олицетворяет его тело. Ей действительно следует отказаться и послать куда подальше и эту работу, и его самого. Но она здесь в западне, без всякой надежды на освобождение до приезда Роджера. Ну что ж, по крайней мере, работа даст ей возможность уединиться. Она будет безвылазно сидеть в кабинете и закончит проекты. К тому же, сосредоточившись на работе, она избавится от тех жутких мыслей и ощущений, которые грозят полностью овладеть ее рассудком и каждой клеточкой…
– Хорошо. – Саманта не смотрела на Рауля.
Он взял записную книжку и засунул в карман.
– Я хочу, чтобы к приезду архитекторов у вас был готов полный набор предварительных эскизов.
– Нет никакой необходимости учить меня моей работе, – ответила она с оттенком высокомерия. – Когда они прилетают?
– Сегодня днем.
– Сегодня!? – Она решила держать свои эмоции под контролем, однако это было уже слишком… – Но я… – Девушка замолчала, прикусив губу. Ну нет, она не сдастся! Или эти эскизы будут готовы, или она, Саманта Браун, умрет, сидя перед ними. – Хорошо. – Ее голос был хрупким, как лед по весне.
Рауль только холодно кивнул. Он, конечно, сомневался в ее работоспособности. Господи, думала девушка, дай мне хоть один раз подавить его надменную самоуверенность, хоть чуть-чуть. Она встала, оттолкнув свой стул.
– В таком случае, мне лучше начать немедленно, не так ли? – сказала она приторно-сладким голосом и прошествовала в дом с высоко поднятой головой.
Саманта проработала до полудня. Обед подали в кабинет. Едва она закончила десерт, как в дверь постучали. Рауль с плохо скрываемым торжеством сообщил, что архитекторы уже здесь.
